Христофор Колумб - Игорь Валерьевич Ноздрин

– Скоро мы узнаем, остров это или материк, – промолвил польщенный Колумб.

Не снижая хода, флотилия подплывала к земле. В слабом свете раннего утра дозорные с марсов не обнаружили зловещих признаков камней и отмелей, погубивших первую «Санта-Марию». Буруны не дробили ровно окрашенную поверхность океана. Тем не менее, кормчие внимательно следили за цветом воды, плеском волн.

С восходом солнца густые облака разорвались на части, обнажили сияющее голубизной осеннее небо. Простор расширился. Между небом и водой образовалась четкая грань, крохотными точками обозначились соседние с горою острова.

– Мы подходим к архипелагу, – разглядывая линию горизонта, сказал Пералонсо матросам.

– А как же материк? – спросили они.

– Найдем в следующий раз, – ответил пилот.

В прошлом году Колумбу очень повезло, когда в поисках земель он отклонился на юг от первоначального маршрута, не попал в струю Гольфстрима, отбросившую бы корабли назад к берегам Европы. На этот раз судьба вынесла мореплавателя к свободному от рифов безопасному проходу, через который лежал путь к Центральной Америке, Кубе, Гаити, Пуэрто-Рико, Малым Антильским островам. Как тут не поверить, будто Всевышний хранил Колумба! На протяжении последующих четырехсот лет корабли будут ходить из Европы в Америку маршрутом удачливого адмирала.

В сиянии воскресного дня, 3 ноября, перед «Санта-Марией» вырастал чудесный гористый остров с пышной тропической растительностью. В честь святого праздника – дня Господа, называемого по латыни «доминикой», ему дали название Доминика. Вокруг нее рассеялись крупные и мелкие острова. Испанская армада подошла к Доминике, сделала короткую остановку и поплыла к большому острову, получившему название в честь флагмана – Мария Галанте. Адмирал высадился на берег, ввел землю во владение кастильской короны. Празднество омрачилось отсутствием жителей, разбежавшихся при виде гостей, но это не опечалило Колумба. Флотилия залила бочки водой, направилась к третьему острову, выделявшемуся размерами. Он получил название Гваделупа в честь монастыря, посещенного Христофором на пути из Барселоны в Севилью[59]. «Приблизившись к нему, мы оказались у подножия высокой горы, чуть ли не достигавшей неба, – вспоминал участник похода лекарь Чанки. – Посреди нее возвышался пик, со склонов которого текли бесчисленные потоки. Особенно много их было на обращенной к нам стороне. На расстоянии трех лиг от пика мы приметили водопад; мощный, словно бык, он низвергался с такой высоты, что казалось, будто падает с неба. Он виден был издалека, и на кораблях многие бились об заклад: одни утверждали, что это белые скалы, другие говорили, будто это вода. Когда мы подошли ближе, все убедились, что с высоты пика струится поток воды, и никакое зрелище в мире не могло сравниться по красоте с этим водопадом, летевшим с огромной высоты».

На берегу острова моряки заметили поселок из тридцати круглых хижин, крытых пальмовыми листьями. Жители вышли на берег, с интересом разглядывали странных гостей. Они отличались от индейцев Эспаньолы длинными волосами, татуированным телом, перетянутыми жгутами мускулами рук и ног, отчего они становились упругими. Желая придать лицу устрашающий вид, мужчины и женщины обводили глаза черной краской.

Адмирал приказал солдатам отправиться на переговоры с туземцами или взять кого-нибудь в плен, чтобы на корабле с помощью переводчика узнать о богатствах острова. Вот как это событие описал летописец Лас Касас, хорошо знавший Колумба и его сыновей:

«Адмирал приказал направить к берегу две лодки, попытаться захватить на острове местных жителей, выведать у них о земле и населяющих ее людях, о том, как далеко она находится от Эспаньолы. Адмиралу привели двух юношей. Они знаками дали понять, что живут не на этом острове, а на другом, называемом Борикеном. Всеми способами, какие только возможны – руками, глазами, жестами, выражавшими душевную горечь, – они убеждали адмирала, что этот остров населен карибами, взявшими их в плен и привезшими с Борикена на съедение по своему обычаю».

Колумб выслушал пленников и решил, будто посетил остров воинственных племен, наводивших ужас на мирных подданных Гуаканагари. Юноши не знали земли, не могли рассказать о ее особенностях. Христофор послал на разведку команду добровольцев. Волонтеры поплыли на берег, эскадра на рейде ждала их возвращения. Вечером разведчики не явились в условленное место. Адмирал провел тревожную ночь.

На следующее утро отряд спасателей в сорок человек под предводительством капитана корабля Алонсо де Охеды отправился искать пропавших разведчиков. В опустевшей деревне испанцы обнаружили брошенных карибами пленников. Появление солдат спасло индейцев от гибели. В домах аборигенов кастильцы нашли предметы быта, части человеческих тел. В плетеных корзинах лежали отрубленные руки и ноги. Головы и черепа украшали жилища. В воздухе разливался неприятный запах разлагающегося мяса. Солдаты искали останки белых людей, но находили лишь свидетельства истребления туземцами друг друга. Не обнаружили в деревне и вещей разведчиков. Спасатели отправили дикарей на флагман, углубились в тропические леса.

Жаркий, утомительный день прошел в поисках товарищей, осмотре соседних поселков. Следов пропавших друзей не нашли. В хижинах карибов встречались остатки каннибальских пиршеств, примитивная посуда, плетеные гамаки. Испанцы не встретили золота и драгоценных камней.

«Наверное, дикари уносят их с собой», – думали солдаты, стремились поймать врасплох жителей селений. Это им не удавалось. Осторожные туземцы предупреждали сородичей о приближении незваных гостей.

Немного порадовали испанцев дары острова. Кастильцам пришлись по вкусу его плоды, особенно сладкие, сочные ананасы. Разноцветные попугаи летали между деревьев, крупные бабочки соперничали яркостью крыльев с душистыми цветами, гигантские жуки ползали в ворохе прелых листьев. Они были такими огромными, что пугали спасателей больше змей, наполнявших джунгли.

Флотилия провела на Гваделупе шесть дней. Пока солдаты искали пропавший отряд, матросы чинили корабли, запасали воду, чистили трюмы, косили траву лошадям. Рыцарские кони тяжело перенесли путешествие. Многие еле держались на ногах. Лошади сутками стояли в загонах подвешенными на лямках к балкам. В таком положении они ели и спали. Зеленая трава с чистой родниковой водой возвращали животным силы.

Иногда в лагерь испанцев приходили пленники карибов, рассказывали о нравах своих хозяев. Лекарь Чанки записал их слова: «Они говорят, будто карибы обращаются с ними так жестоко, что трудно поверить: детей, рождающихся у этих женщин, они пожирают, а воспитывают только прижитых от жен-карибок. Пленных мужчин они уводят в свои селения, где съедают и точно так же поступают с убитыми.

…Пленным мальчикам они отрубают детородный член, держат их в рабстве до возмужания, затем в праздник убивают и съедают, так как, по мнению карибов, мясо мальчиков и женщин невкусно».

Разведчиков обнаружили в зарослях леса. Они хотели проникнуть во внутренние районы острова, но заблудились, плутали без еды, мечами прокладывали путь через густую растительность. К счастью, никто не пострадал, не умер от