От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

В 1875 году в связи с формированием новых пехотных частей в Туркестане Громбчевский был переведен на службу в 14-й Туркестанский линейный батальон. В 1876 году он принял участие в Алайском походе Скобелева, а в 1878 году в демонстрационных действиях Самаркандского отряда на границе.

В 1881 году Громбчевский перешел на службу в систему управлению Туркестанского края, помощником начальника Исфаринского, а затем Маргеланского уездов. В 1882–1885 годах трудился секретарем при пограничном комиссаре по разграничению Ферганской области с Кашгарией, затем старшим помощником начальника Ошского уезда и старшим чиновником особых поручений при военном губернаторе Ферганской области.

По воспоминаниям современников, Громбчевский был высок и обладал большой силой, за что получил прозвище Грозный. Среди офицеров он имел репутацию знатока Средней Азии, в совершенстве овладев узбекским, таджикским и персидским языками.

В 1885 году Громбчевский посетил пограничные районы Тянь-Шаня с проверкой границы с Китаем и произвел рекогносцировку Южной Кашгарии, за что был отмечен серебряной медалью Русского географического общества. После этого прошел стажировку на физическом факультете Петербургского университета, где изучал основы геодезии.

Только после этого начальство сочло, что Громбчевский готов для серьезной разведывательной работы в горах Памира.

В это время (в июле 1887 года) Петербург и Лондон произвели демаркацию западного участка северной границы Афганистана, зафиксировав фактический раздел зон влияния в этом районе. Но восточный участок северной границы Афганистана был по-прежнему не определен. Там Афганистан граничил с Памиром. При этом сама граница была очень условной, так как ее никто никогда не охранял и уж тем более не занимался ее демаркацией.

В этих условиях нам, как воздух, была нужна экспедиция в этот регион, чтобы составить карты местности. И не дать обмануть себя англичанам при неизбежном будущем разделе территорий.

* * *

В 1888 году штабс-капитан Громбчевский обратился в Русское географическое общество с проектом экспедиции на Памир. Он предлагал исследовать памирский Канджут (Хунзу), небольшое княжество в верховьях Инда. Такая экспедиция грозила осложнением с Англией. Но Генеральный штаб был крайне заинтересован в получении информации о том, что происходит на Памире. В конце концов экспедицию Громбчевского одобрили, но при этом сам штабс-капитан не получил официальных полномочий и, следовательно, должен был ехать как частное лицо. При этом Громбчевский получил приказ «держать себя как можно осмотрительнее и осторожнее».

В том же году Громбчевский направился в Хунзу на восточную оконечность Гиндукуша. В ходе поездки ему удалось побывать в неизвестных ранее районах и преодолеть труднодоступные перевалы и ледники Алая, Памира, Гиндукуша и Тянь-Шаня.

В урочище Карасу состоялась неожиданная встреча Громбчевского с супругами Литтлдейлами. Удивительно было встретить среди диких азиатских гор английского джентльмена с супругой.

– Сент-Джордж Литтлдейл! – приподнял шерстяную кепку англичанин.

– Капитан русской армии Бронислав Громбчевский! – ответствовал наш разведчик.

– Миссис Софи! – представилась миловидная жена путешественника.

– Мое почтение, мадам! – галантно расшаркался Громбчевский.

Сент-Джордж Литтлдейл происходил из семьи крупнейших хлопковых брокеров Англии. С детства увлекался охотой и путешествиями, совершил кругосветную поездку. Посетив Северную Америку и Японию, он решил пересечь Памир с севера на юг, достигнув Индии. Чтобы повысить свои шансы на получение разрешения, он предложил Министерству иностранных дел и военной разведке собрать интересующие их разведданные. Хотя Министерство иностранных дел предложение одобрило, правительство Индии отклонило его. В 1888 году дозволение на пересечение Памира было наконец получено. С разрешения властей Ферганы Литтлдейл с женой проник с севера в район Большого Каракуля под предлогом охоты на архаров. Затем он пересек Памир с севера на юг, пройдя вблизи Кара-Куля, Виктории, Чакмака в Сархад, Барогил, Даркот и Кашмир.

– Что привело вас в столь дальние края? – поинтересовался Громбчевский после взаимных приветствий.

– Я лучший в мире охотник на крупную дичь! – гордо заявил Литтлдейл. – Поэтому охочусь там, где хочу!

– Не сомневаюсь, что здесь вы охотитесь именно на крупную дичь, – усмехнулся Громбчевский.

Разумеется, Громбчевский не без оснований заподозрил супругов Литтлдейл, что помимо охоты на архаров их интересует политическая ситуация на Памире и вопросы государственной принадлежности памирских земель.

Ранее на озере Кара-Куль Литтлдейл уже встретил разведчиков О’Коннора и X. Риджуэ и француза Дайвера, совершавших разведывательную экспедицию по Центральному Памиру. После этого супруги Литтлдейлы в том же районе встретили английского майора Камберленда, который отделился от капитана Боуэра и X. Данвера на Тагдумбаш-Памире.

Эти встречи с кадровыми английскими разведчиками были не случайны. Из дальнейшего разговора стало понятно, что подозрения Громбчевского полностью оправдались. Литтлдейл оказался разведчиком, работавшим под прикрытием охотничьей легенды. Впрочем, и встреча, и общение, и прощание российского разведчика с английским внешне выглядело вполне доброжелательно.

Российский капитан подарил мадам Софи букет желто-голубых эдельвейсов.

– Как это мило! – улыбнулась супруга лучшего охотника.

Пожелав друг другу удачи в делах, Громбчевский и чета Литтлдейл последовали каждый своим путем.

* * *

Экспедиция Громбчевского 1888 года значительно дополнила наши сведения по Памиру. Маршрут Громбчевского прошел по ранее не исследованной области, находящейся на стыке хребтов Кунь-Лунь, Гиндукуш и Каракорум. В результате экспедиции Громбчевского были выяснены очертания Кашгарского хребта и расположенного к юго-западу от него массива Музтагата.

Разведчикам было пройдено две тысячи верст, на протяжении которых он проводил маршрутно-глазомерную съемку, определил географическую широту наиболее важных пунктов и производил барометрическое измерение высот. Параллельно были открыты залежей свинцовой и медной руд, а также соли. Помимо того, экспедицией были собраны самые разные коллекции и многочисленные этнографические и географические сведения, существенно изменившие картографию высокогорных районов Памира.

Главным видом топографических работ по-прежнему являлась инструментальная маршрутная съемка, при этом, как правило, призменным компасом измерялись магнитные азимуты, а расстояния определялись шагами. Регулярно производились измерения географической широты места по солнцу или звездам. Долгота определялась вычислением. Кроме того, велись и астрономические наблюдения.

Историк Большой Игры А.В. Постников пишет: «Громбчевский сделал важное географическое открытие, обнаружив, что хребет Музтагата не представляет собой единого массива, как думали прежде. К северо-востоку от него был найден стоящий особняком снеговой хребет Чаркум. Громбчевский пересек центральную часть Каракорума и произвел съемку верховьев системы рек Яркенд, Вахджир-Джилга (Ташкурган), многих левых притоков реки Раскемдарья, а также съемку реки Гез, стекающей с Чаркума. Громбчевский был первым российским путешественником, выполнившим съемку долины реки Нагара, входящей в бассейн реки Инд. Съемку Нагара он завершил в городе Балтита, проникнув, таким образом, довольно глубоко на территорию, находившуюся по соглашению 1873 года в сфере влияния Великобритании, что… весьма встревожило английские колониальные власти в Индии».

Новые сведения Громбчевского по орографии и гидрографии горной области, находящейся между реками Раскемдарья на востоке и Ташкурган на западе,