Войны Рима в Испании - Гельмут Симон

В 150 г. Гальба начал свой поход^[115] маршем из Конисторгиса на север в область лузитан к югу от Тага, которую он опустошил (Арр. Iber., 59, 249; Oros., IV, 21, 10; vastare: Ep. Oxyrh. 48, Z. 83; diripere: Nep. Cato, 3,4; Ps.-Ascon., p. 203 St.). Там жили те же лузитаны, с кем два года назад вел войну Атилий и с кем он заключил договор (Арр. Iber., 59, 249). Им надоела бесконечная война, и они попытались мирным путем избавиться от своей главной беды — перенаселения (59, 249—250). Они направили послов к Гальбе, которые должны были добиться соглашения с римлянами. При этом они, по-видимому, сами заговорили о нарушении ими договора, соблюдения которого хотели теперь достичь. Гальба притворился, будто на него произвели впечатление извинения лузитан, совершавших разбойничьи набеги исключительно из-за бедности, и предложил им плодородные земли для поселения, чтобы предотвратить подобные случаи в дальнейшем (Loc. cit.; у Орозия (IV, 21, 10) и Валерия Максима (IX, 6, 2) в сходных выражениях говорится, что он уверял, будто хочет сделать так для их же пользы). На этих условиях, причем собиравшиеся переселяться лузитанские племена должны были разделиться на три части, был заключен договор (Арр. Iber., 59, 249—250; у Валерия Максима (IX, 6, 2) говорится о трех лузитанских племенах; согласно свидетельству Цицерона (Brut., 89), Гальба отрицал, что имел место договор, как, очевидно, предполагали современники). Лузитаны оставили места, где они жили прежде, и отправились туда, куда велел Гальба. Там он разделил их и указал места, где они должны были ждать, пока он не явится, чтобы расселить их (Арр. Iber., 60, 251). Гальба, с самого начала явно стремившийся обмануть лузитан, подвел войско к одной из трех групп. Лузитаны, очевидно, полностью доверяли римскому военачальнику, коль скоро ему удалось уговорить их сложить оружие. Как только они сделали это, Гальба приказал своим солдатам окружить их и взять в плен (Oros., IV, 21, 10; по Аппиану (Iber., 60, 252), он окружил их рвом, что выглядит малоправдоподобно, и является, по-видимому, лишь неудачным повторением сказанного в 59, 248 о Лукулле). Солдаты Гальбы напали на изумленных лузитан, возносивших жалобы богам, и убили многих из них.^[116]

Таким же образом Гальба напал на вторую и третью группы (60, 253). Эти события, надо полагать, произошли одно за другим достаточно быстро, и остальные группы лузитан уже кое-что услышали о судьбе плененных, тем более что некоторым из них удалось ускользнуть (60, 254; 61, 256 и 259). О числе подвергшихся нападению точно неизвестно. Видимо, в целом оно составляло 30 000 человек, из которых 8000 погибли^[117]. Остальных Гальба продал в рабство (Val. Max., IX, 6, 2), по меньшей мере часть из них — в Галлию (Liv., per. 49). Как командующему ему надлежало принять решение о разделе добычи. Несмотря на то что он и без того был богатейшим человеком в Риме (Арр. Iber., 60, 255), Гальба присвоил большую часть добычи, а офицерам и солдатам отдал лишь меньшую, что, несомненно, было очень неразумно.^[118]