Любовь Советского Союза - Сергей Снежкин

– Товарищи! – возвысил голос после окончания приветствий невысокий и невероятно широкий в плечах генерал, у которого бритая голова росла из капюшонных мышц практически без шеи. – На предполетный инструктаж – полтора часа, на подготовку к полету – час! Представители конструкторского бюро и летно-испытательной станции ждут вас в ангаре. Вопросы есть?

Летчики молчали.

– В пятнадцать сорок, – генерал взглянул на свои огромные наручные часы с циферблатом размером, казалось, с кремлевские куранты, – всем собраться у наблюдательно-полетного пункта. Полковник Ковров, вы отсидите оставшийся срок на гаупвахте после выполнения задания. Разойдись!

– Здравствуй, чего такой мрачный? – невинно спросил у друга подошедший Костецкий.

– Здорово. Есть причины. Потом расскажу, – зло ответил Ковров. – Извини, мне к телефону надо.

– А Галина где? – не отставал Костецкий.

– Валера, – остановился Ковров, – сейчас ты ко мне не приставай! Мне сейчас не до тебя! Мне жену надо найти! – проникновенно предупредил он.

– Я понимаю, – очень убедительно сказал Костецкий.

– Что ты понимаешь! – в отчаянии махнул рукой Ковров и побежал в сторону штаба. И вдруг резко остановился, медленно повернулся к Костецкому и спросил подозрительно:

– А ты что здесь делаешь?

– Я? – удивился Костецкий.

– Ты, – подтвердил Ковров, – это же не твой аэродром. Чего ты сюда приперся?

– Он меня привез, – голосом Гали сказало «нечто», одетое в бесформенный комбинезон технического состава, в наглухо застегнутом летнем шлеме, из-под которого выбивалась прядь волос.

«Нечто» до этого стояло около машины Костецкого, на автомобильной стоянке около ангара, в ряду других автомобилей военного начальства, и до поры старалось не привлекать внимания. Обычный техник, какие десятками слоняются по аэродрому каждый божий день.

Ковров как-то вдруг обмяк и спросил Костецкого:

– Почему не сказал?

– Не мог, – пожал плечами Костецкий, – вам же полетное задание давали… – и пошел к ангару.

Но, не пройдя и двух шагов, остановился:

– Вы это… только целоваться не вздумайте. А то подумают… летчик с техником… – и он, повернувшись, продолжил свой путь.

– Извини меня, – попросил прощения Анатолий. – Глупо все вышло…

– Я была у мамы, – сообщила Галина. – Она согласна. Она нас благословила.

– Заочно? – удивился Ковров.

– По фотографии. Я купила в киоске твою фотографию и показала маме. Она посмотрела на тебя и одобрила, – рассказывала Галина. – Ты ей понравился.

Галя не удержалась и, воровато оглянувшись, поцеловала мужа.

– Я люблю тебя! – Анатолий ни на кого не оглядывался.

Он просто обнял Галину, приподнял ее от земли и так держал, целуя до тех пор, пока от ангара не крикнули:

– Товарищ Ковров! Товарищ полковник!

Только тогда он поставил ее на землю и, не оглядываясь, побежал к звавшим его.

– Толя! – позвала его Галя.

Ковров остановился.

– А когда я буду знакомиться с твоими родителями?

– Я разве не говорил тебе? Я сирота! – без сожаления сообщил Анатолий.

Галина стояла рядом с Костецким и смотрела на то, как заводились поочередно моторы истребителей, как техники вытаскивали из-под шасси «каблуки» на длинных стальных шнурах, как побежал к своей машине ее Толя, уже переодетый в летчицкий комбинезон, в неуклюжих унтах на ногах, несмотря на летнюю жару; перепоясанный ремнями болтающегося сзади парашюта. С его самолета только что сняли брезент, укрывавший его от чужих глаз, потому что самолет был совершенно новый, еще не вошедший в серию. Как легко по крылу забрался он в свой самолет, как взревел двигатель, и истребитель стал выруливать на старт.

Стартер взмахнул флажком, самолет Коврова понесся по взлетно-посадочной полосе, оторвался от земли и почти вертикально взмыл в небо. Там, в небе, как и все остальные самолеты, он сделал разворот, с ревом пронесся над аэродромом, над Галиной головой, и через мгновение превратился в неясную точку в синей небесной дали.

Так начиналась их любовь.

Глава 3

О превосходстве тех, кто смотрит на всех свысока

– Добро пожаловать! – сладко улыбалась домработница, – совет вам да любовь! Деточек хороших много! А меня зовут Татьяной Тимофеевной!

Ковров подхватил чемоданы и вошел в квартиру. Следом вошла Галина. Она обвела взглядом огромную прихожую, в которую выходило, как ей поначалу показалось, бессчетное количество массивных двустворчатых дверей с такими большими и затейливыми бронзовыми ручками, что за них страшно было браться.

Татьяна Тимофеевна, вышколенная в УПВКС РККА[26], поочередно распахивала двери. Все комнаты были обставлены.

Сзади новоселов томился ожиданием молоденький лейтенант – порученец полковника Коврова. Он нес несколько связок с книгами и круглую коробку для шляп.

– Дворец! – подытожила свое первое впечатление Галина. – Сколько здесь комнат?

– Семь, – четко ответила Татьяна Тимофеевна, – и еще одна маленькая, для меня.

– Вы с нами будете жить? – удивилась Галина.

– Я вместе с квартирой, – радостно подтвердила Татьяна Тимофеевна.

– Санек! – обратился Ковров к порученцу.

– Слушаю, товарищ Ковров, – поставил книги на пол лейтенант.

– Сходи, будь добр, во двор, поймай кота, – попросил Ковров.

– Зачем? – не понял лейтенант.

– Понимаешь, примета есть такая – в новый дом первым надо кота пустить, – пояснил прославленный летчик.

– Слушаюсь! – козырнул лейтенант и побежал вниз по лестнице.

– Обедать будете? – спросила Татьяна Тимофеевна.

– И обед есть? – ужаснулась Галина.

– А как же? – удивилась домработница. – На первое – борщ, на второе – битки телячьи с рисом и кисель. Это я сегодня на свой вкус приготовила, а потом вы будете мне заказывать.

– А сама-то я смогу готовить? – мрачно спросила Галина.

– Конечно! – всплеснула руками Татьяна Тимофеевна.

Вбежал запыхавшийся порученец, держа в руках дергающегося и отчаянно вопящего помоечного кота. Вслед за ним, громко топая сапогами, вбежал человек в полувоенной форме и представился:

– Комендант дома Семенюк.

Ковров кивнул коменданту и распорядился:

– Пускай!

Порученец выпустил кота, который стремительно исчез в недрах квартиры.

Теперь, после кота, Татьяна Тимофеевна показывала квартиру подробно.

– Это ваш кабинет, – она сделала широкий жест рукой, представляя кабинет.

– Книги откуда? – спросил Ковров.

– Книги вчера из публичной библиотеки привезли, – пояснил комендант, – библиотекарша лично по полкам расставляла.

– Это столовая! – представила домработница следующую комнату.

– Я ее боюсь, – шепнула мужу Галина.

– Я тоже, – согласился Анатолий.

– Каминный зал! – объявила Татьяна Тимофеевна.

– Если дрова нужны, ко мне обращайтесь, – подал голос комендант дома, который сопровождал экскурсию. – И вообще обращайтесь, – добавил он после паузы.

– Ваша комната, Галина Васильевна, – домработница распахнула створки дверей.

Она по-хозяйски входила в представляемые комнаты, в самый их центр, тщательно оглядывала их – все ли на месте, все ли в порядке. А чета Ковровых, наоборот, в комнаты заходить боялась и заглядывала в них, не переступая порога.

– Спальня, – как-то по-особенному произнесла домработница.

Комендант понимающе улыбнулся.

– Чего лыбишься? – спросил Ковров.

– Я? – испугался комендант.

– Ты, – подтвердил полковник.

– Смешное вспомнил. – Комендант обернулся за помощью к порученцу.

Но выражение лица лейтенанта не сулило ничего хорошего.

– Больше не вспоминай! – посоветовал Ковров.

– Не буду, – искренне пообещал комендант.

– Гостевая комната, – открыла следующие двери домработница.

– Татьяна… – попытался вспомнить отчество домработницы Анатолий.

– Тимофеевна, – подсказала домработница.

– Вот что, Татьяна Тимофеевна, на сегодня свободна, – отпустил Ковров.

– А обед? – расстроилась Тимофеевна.

– Мы сами, – успокоил ее Ковров.

– Хорошо, – согласилась домработница, – я у себя буду.

– Нет, – не согласился Ковров, – иди, Тимофеевна, погуляй! В кино сходи, в Парк культуры. Вон погода какая стоит.

Он сунул ей пятидесятирублевую купюру и выставил за дверь. Вслед за домработницей тихо вышел озадаченный комендант, сопровождаемый суровым порученцем.

Оставшись одни, они сели в прихожей на низенькую, темного дуба тумбу для обуви и сидели еще долго, приходя в себя от такого количества впечатлений.

– Во как советское правительство заботится о своих летчиках! – оправдываясь, сказал Ковров.

– Да уж… – откликнулась Галина. – Как же тут жить? – неожиданно прижалась она к мужу.

– Привыкнем, – не очень уверенно предположил Ковров.

– Думаешь? – с сомнением переспросила Галя.

Анатолий пожал плечами.

– В любом случае надо начинать, – вдруг он принял