Записки кота Мурчика - Евгений Янович Сатановский

же пантере. Прогулки с мамой в Филёвском парке. На Кутузовском по домам ещё разносят молоко и картошку из деревень, расположенных ближе к станции Москва-Сортировочная. Стадо коров переходит через Минское шоссе – так почему-то запомнились их чёрно-белые бока… Панорама Бородинской битвы рядом с домом, с нагретыми солнцем трофейными французскими орудиями на гранитном парапете, вокруг круглого здания с диорамой Рубо. Азбука – бабушка учит буквам. Маленький телевизор с выдвижной линзой. Большой стационарный радиоприёмник с названиями незнакомых иностранных городов на передней панели. Вечные мучения со сползающими чулками и жутко неудобным мальчиковым лификом, который застёгивается сзади на плоские пуговицы.

Застой. Брежнев, Андропов, Черненко. Первая поездка на море, в Одессу – с тех пор самый любимый город детства и юности. Киевский вокзал в Москве. Поезда. Пляжи: «Аркадия», «Отрада», «Ланжерон», «Дельфин». Комната в бывшей барской квартире. Улица Льва Толстого, 32, квартира 2, на кольце троллейбуса – на всю жизнь адрес вызубрил. Каштан с колючими плодами под балконом и мелодичные переклички оливковых горлиц по утрам. Походы с папой на одесскую марочную «биржу» и на Привоз, за фруктами и овощами. Рестораны в гостиницах «Одесса» (сейчас она снова «Лондонская») и «Красная». Приморский бульвар с пятнистыми гладкими светло-зелёными платанами. Летние кинотеатры. Трамваи. Дерибасовская. Школа. Первая поездка в Ленинград, на майские праздники. «Эрмитаж», крейсер «Аврора» и Пискарёвское кладбище. Первые экзамены – в 4-м классе сдал программу за 5-й и перешёл сразу в 6-й. Первые драки. Книги – дома и в библиотеках. Анапа – первая самостоятельная поездка в санаторий. Первая собака – Дик, пушистая чёрно-белая ненецкая оленегонка, самая умная и любимая.

Подготовка к экзаменам с репетиторами. Экзамены – выпускные и приёмные, в МИСиС. Первые друзья, они же и нынешние. Первая влюблённость – взрыв безответных чувств. Военная кафедра. Общественная работа в особо большом объёме (зачем она была?!). Комсомол, ДНД, оперотряды, карате. Стройотряд в Венгрии. Практики на заводах – в Магнитогорске, Череповце и Челябинске. Диплом. Военные лагеря. Распределение. Работа в ГИПРОМЕЗе. Театральная мафия – ночные очереди на распродажах билетов. Еврейское общественное движение. Редкие книги, перепечатываемые на пишущей машинке. Первые стихи. Первые девушки. Женитьба. Серия смертей в обеих семьях – и у себя, и у жены. Рождение сына. Уход на «Серп и молот», рабочим горячего цеха.

Много работы, хорошие заработки, но риск свернуть шею на каждой смене. Коммуналка. Первая квартира: размен коммуналки и ремонт «однушки» своими руками. Перестройка. Горбачёв. Вторая квартира – съехались с пожилой одинокой родственницей жены. Рождение дочери. С Украины приехала помогать любимая тёща. Бешеная активность в еврейской общественной жизни. Ваад СССР. ГКЧП. Распад Союза. Ельцин. Ваад России. «Ариэль» – корпорация, созданная с друзьями, которые стали партнёрами. Первые поездки в США, Западную Европу и Израиль. Расстрел Белого дома. Российский еврейский конгресс. Олигархи, раввины, активисты, ветераны и прохиндеи. Благотворительность. Институт Ближнего Востока. Первая чеченская война.

Президенты, премьеры, министры, церковные иерархи, миллиардеры и миллионеры. Дефолт. Путин. Вторая собака – пекинес жены. Вторая чеченская война. Стабильность в экономике и политике. «Семья» и «питерские». Бизнес вырос и окреп. Постройка двух загородных домов – детям на будущее. Кот. Радио и телевидение. Конференции и книгоиздат. Поддержка научных проектов и «Эрмитажа». Раскопки хазарского каганата. Книги, написанные для «Эксмо». Дети женятся, появляются внуки. Третья собака – померанский шпиц дочки. Крымская весна. ВКС в Сирии. Сотрудничество с Минобороны и Генштабом. Смерть мамы. Болезни. Телеграм-канал. Стримы. Всё это время вокруг созревает урожай, делаются закрутки, что-то сушат, что-то маринуют, квасят и солят, варят повидло и варенье, непрерывно готовят, кроят, шьют, вяжут и воспитывают малышей…

Нет, понятно, что параллельно идут выборы. Кто-то с кем-то за что-то борется и конкурирует, куда-то рвётся и что-то выгрызает. Кто-то ворует и эмигрирует. Кого-то ловят и сажают. Кто-то кого-то ненавидит, кто-то с кем-то создаёт альянсы или нарушает договорённости. Кто-то кого-то предаёт. Кто-то кого-то убивает или не может убить, хотя и очень хочет. Идут войны. Кто-то кого-то оккупирует или выводит войска. Террористы взрывают и стреляют. Их уничтожают, кто и как может. Кто-то занимается контрабандой, торгует наркотиками, людьми или человеческими органами. Кто-то пилит бюджеты и борется за их выделение, платит взятки и берёт взятки, морочит избирателям головы и делает всё, чтобы те о нём забыли… А ты в стороне и смотришь на всё это, пока жизнь ещё не закончилась. Любопытно, что ещё впереди будет?

* * *

На политических ристалищах сошлись консерваторы и либералы, патриоты и западники. А жена купила вдобавок к маленькой сушилке большую – урожай яблок очень уж в этом году велик. И теперь режет их на плоские дольки, аккуратно удаляя сердцевину, и сушит, сушит и сушит, набивая получающимися в итоге яблочными чипсами банку за банкой. Одно радует: затихли идиотские лозунги, обещания и призывы, призванные добиться одного: чтобы запомнили люди, под каким номером стоит та или иная партия в листке для голосования и в урочный час отметили там именно её. Вот, этот час настал. Голосуй – или проиграешь, – говорят политики. Голосуй, не голосуй, всё равно получишь х-й, – привычно откликается электорат. А жена морозит малину и черноплодку и сушит на зиму шиповник.

Настал день голосования. Точнее, три дня. Волеизъявляй – не хочу. Опять же, с учётом коронавируса и острого нежелания идти куда-то, где много людей (вакцинация вакцинацией, но кто его знает, чем всё в итоге может обернуться), можно и по удалёнке отголосовать. Удобно же! А жена квасит капусту с морковкой, маринует огурцы и небольшие крепенькие «сливки» – удлинённые твёрдые продолговатые помидоры, с укропом и чесноком, а круглые перекручивает со сладким перцем, тем же чесноком и луком, в умеренно острое лечо. Урожай в этом году очень уж хорош. Грех не переработать. Кто-то к чему-то призывает и что-то рекламирует, аж заходится. А у жены полно работы: надо частично заморозить, а частично превратить в варенье крыжовник и красную смородину. Благо ещё внуки их за лето изрядно подъели. И свежие, и в виде морсов и желе…

Банки строем встали на полках, морозилки доверху забиты. И это при том, что голубику, клубнику и жимолость малые смололи сразу, как только те созрели. И та же участь постигла лесные орехи с большого куста, растущего у самого въезда в посёлок, молочно-восковые, как молодая кукуруза. Её, кстати, тоже в этом сезоне досталось вволю: хоть и покупная, но сваренная, натёртая солью, ещё горячая, она была чудо как хороша. Ну, и с дынями и арбузами повезло: небольшие, но сладкие – сахарные. Уходили на потоке… Интернет был сплошняком забит призывами к «умному голосованию», критикой вакцинации, мультипликационными и видеороликами насчёт того, как плоха власть и почему нужно её непременно валить – естественно, в пользу оппозиции. А уж какой, системной или нет, тут всё от заказчиков этой продукции зависело. А жена всё варила и закручивала…

Особенно повидло