Венская рапсодия - Юлия Дростен

«Все это стряслось только потому, что ты снова не хотела знать своего места!» — прозвучал в голове Фанни голос Йозефы.

Девушка вздохнула. Как бы она ни желала последовать совету своей старой воспитательницы, случившегося той ночью уже не изменишь.

Теперь между ней и барышней все было иначе. Изабелла больше не была ни приветливой, ни любезной. Она вела себя холодно, отстраненно и, как оказалось сегодня, желала отомстить. Фанни полагала, что госпожа не может простить бегства от ее ласк той ночью. Но разве девушка не имела на это права? Положение хозяйки еще не означало, что Фанни должна исполнять все, что приходит Изабелле в голову. Иногда она раздумывала о том, чтобы поговорить о случившемся, но не решалась, да и сама Изабелла не касалась этой темы.

«Бог свидетель: я старалась показать ей, что заслуживаю доверия, а не такого отношения», — думала Фанни. Но что бы они ни говорила и ни делала, Изабелла оставалась неприступной. Иногда девушке казалось, что та намерена ее прогнать.

Фанни так старалась сдержать слезы, что у нее защипало глаза. Она почти отчаялась и готова была собрать вещи и исчезнуть. Уже не один раз она доставала из чемодана конверт с деньгами Йозефы с твердым намерением купить билет в Вену. Но что сказала бы ее воспитательница, останься Фанни вновь без работы после того, как свято обещала не давать хозяевам ни малейшего повода для нареканий? Мысль об этом удерживала девушку от бегства.

Помощница кухарки пришла с подносом для Изабеллы. Фанни хотела встать, но Роза ее удержала.

— Ты помнишь, что я рассказывала о барышне в первый вечер? — прошептала она ей прямо в ухо. — У тебя с ней сложности из-за этого?

Фанни отерла глаза тыльной стороной ладони и грустно посмотрела на Розу. Когда они вновь остались одни, Фанни сказала:

— Мне нравится барышня, но не так, как ей хотелось бы. Ее это очень обижает.

И все же она не теряла надежды, что Изабелла станет прежней: приветливой, великодушной и любезной.

— Франц, не мешкай! Или дамы должны сами открывать себе дверь? — Господин Венцель подтолкнул слугу. Франц, вместе с главным дворецким вышедший в холл на звуки мотора, подбежал к дверце автомобиля и распахнул ее как раз вовремя, чтобы помочь госпоже Кальман, Изабелле, баронессе Батори и ее дочери Хелене выйти. За ними последовал Иштван с башней из коробок и пакетов.

Господин Венцель движением руки поторопил шофера, направив его в сторону черной лестницы, которая начиналась за почти незаметной дверью, оклеенной обоями. После этого дворецкий согнулся в идеальном неглубоком поклоне.

— С возвращением! Надеюсь, вы хорошо провели время!

— Не сомневайтесь! Не зря же мой супруг владеет диумя универсальными магазинами, в которых есть все, что душе угодно, — весело ответила Иоганна Кальман.

Она позволила дворецкому помочь ей с пальто и отдала ему шляпу с перчатками. В то время как Франц занимался тремя другими дамами, хозяйка дома просмотрела почту и визитные карточки, оставленные в ее отсутствие. Как и у большинства состоятельных семей в Будапеште, у Кальманов имелось два телефонных аппарата, но сообщать о визите по телефону, вместо того чтобы оставить карточку, считалось невежливым.

Госпожа Кальман взяла один из конвертов, а остальные передала господину Венцелю:

— Отнесите, пожалуйста, почту в зеленый салон и велите подать чай и выпечку. Освежиться нам не помешает. Хелена! — Она подошла к девушке, молча наблюдавшей за тем, как ее мать поправляет перед зеркалом свою пышную прическу. — Тебе письмо от Макса. Ты наверняка захочешь его немедленно прочесть. — Иоганна протянула ей взятый с подноса конверт.

— Спасибо! — радостно ответила Хелена, однако ее мать оказалась быстрее и схватила письмо.

— Пока вы не помолвлены, я, как твоя мать, должна знать, что тебе пишут молодые люди, Нелли!

Хелена покраснела.

— Это письмо адресовано мне, мама. Пожалуйста, отдай его.

Баронесса лишь рассмеялась:

— О чем ты только думаешь, дитя мое?! До тех пор, пока не окажешься перед алтарем, за твою репутацию отвечаю я! И к этой обязанности отношусь со всей серьезностью. — После этого она обратилась к хозяйке дома: — Моя дорогая госпожа Кальман, надеюсь вы распорядились отправить счета за покупки на мое имя?

— И не думайте, баронесса! — возмутилась Иоганна. — Я счастлива побаловать вас с дочкой парой мелочей из наших магазинов.

— Милый друг, вы ставите меня в неловкое положение! Я соглашаюсь только ради моей Нелли. Вы так порадовали малышку… — Ида Батори взяла хозяйку дома под руку, и они вышли из холла.

Обе барышни не торопясь последовали за ними. Изабелла тихо сказала Хелене:

— Боже мой, Нелли, тебе уже восемнадцать лет! Когда ты наконец перестанешь идти на поводу у матери?

Зеленый салон получил свое название благодаря шелковым обоям фисташкового цвета и большому персидскому ковру с зеленым лиственным узором, устилающему паркетный пол. Когда четыре дамы вошли, Франц как раз ставил чайную посуду на сервировочный столик у стены. Там уже красовалось блюдо с конфетами, пралине и мелкой выпечкой, ежедневно доставлявшейся из придворной кондитерской «Жербо».

Дамы устремились к мраморному камину. Ида и Хелена Батори заняли диван, Иоганна Кальман села в кресло рядом со столиком, на котором лежали почта и визитные карточки; Изабелла опустилась на оставшееся место.

Все четверо провели утро и день вне дома. Сначала они посетили первый магазин Шандора Кальмана на фешенебельной улице Ваци. Оттуда они поехали на проспект Андраши. Новый элегантный трехэтажный универсальный магазин находился неподалеку от оперы. Он был открыт годом ранее и оснащен первым в Будапеште эскалатором, а также лифтом, на котором дамы поднялись на плоскую крышу, чтобы насладиться видом на Замковую гору на другом берегу Дуная.

Конечно же, они провели много времени в разных отделах обоих магазинов. Изабелле было невероятно скучно: ее не интересовали покупки. Если ей чего-то хотелось, ассортимент желаемого доставлялся на дом. Но Иде Батори нравилось, когда ее обслуживали. При этом баронесса отдавала огромное количество команд. Ее дочь Хелена ничего себе не выбрала, хотя Иоганна Кальман неоднократно приветливо предлагала ей сделать это. По большей части барышня Батори молча стояла и с неловкостью наблюдала за тем, как ее мать гоняет туда-сюда служащих магазина.

Изабелла посмотрела на Хелену, которая разглядывала свои руки. «До чего же Нелли скучная», — подумала она в скверном настроении.

На фоне матери-баронессы, элегантной дамы с гордой осанкой и острыми чертами лица, Хелена обычно казалась тихой и незаметной. Однако в тот день в персиковом