Будда. История и легенды - Эдвард Томас

Так с сознанием сосредоточенным, очищенным, незапятнанным, из которого ушли загрязнения, гибким, ловким, твердым и неуязвимым я направил свое сознание на гибель и перерождение существ. При помощи божественного, очищенного, сверхчеловеческого зрения я видел, как существа гибнут и возрождаются низкими или высокими, хорошего или дурного цвета, в счастливых или несчастных существованиях в соответствии с их кармой. Те существа, которые живут дурной жизнью по своим деяниям, словам или мыслям, кто плохо говорит о благородных, с ложными взглядами, приобретающие карму через свои ложные взгляды, при распаде тела после смерти перерождаются в жалком и страдающем состоянии в аду. Но те существа, которые живут хорошей жизнью по своим деяниям, словам или мыслям, кто не говорит плохо о благородных, с правильными взглядами, приобретающие карму через свои правильные взгляды, при распаде тела после смерти перерождаются в счастливом состоянии в небесном мире… Это было второе знание, которое я приобрел во вторую стражу ночи…

Так с сознанием сосредоточенным, очищенным, незапятнанным, из которого ушли загрязнения, гибким, ловким, твердым и неуязвимым я направил свое сознание на познание разрушения асав^[132]. Я вполне постиг (истину): «это боль»; я вполне постиг (истину): «это причина боли»; я вполне постиг (истину): «это разрушение боли»; я вполне постиг (истину): «это путь, который ведет к разрушению боли». Я вполне постиг: «это асавы»… «это причина асав»… «это разрушение асав»… «это путь, который ведет к разрушению асав». Когда я так узнал это и так воспринял, мое сознание было освобождено от асавы чувственного желания, от асавы тяги к жизни и от асавы невежества. И во мне, освобожденном, возникло знание о моем освобождении. Я постиг, что разрушено перерождение, ведется благочестивая жизнь, сделано то, что следовало сделать, для меня нет ничего за пределами этого мира. Это было третьим знанием, которое я приобрел в последнюю стражу ночи. Невежество было рассеяно, возникло знание. Мрак рассеялся, возник свет. Так бывает с тем, кто пребывает бдительным, напряженным и решительным.

Самая замечательная особенность этого повествования – полное отсутствие какого-либо упоминания об искушении Марой. Не говорится даже о знаменитом дереве, под которым было достигнуто просветление (бодхи)^[133]. Мы увидим также, что более поздние источники делают вставки в разных местах истории об аскезе. Это свидетельствует, что такие вставки не были частью первоначальной истории, их добавляли в то или иное место согласно личным представлениям редакторов об их соответствии контексту. В «Джатаках» рассказывается, как Готама после семи дней пребывания в Анупии отправился пешком прямо к Раджагахе, столице Магадхи, пройдя за один день расстояние примерно в двести миль, и начал просить подаяние. Царские офицеры сообщили о его прибытии царю (Бимбисаре), который, в изумлении увидев его из дворца, приказал им следовать за ним и наблюдать. Если он не был человеком, он должен был пропасть; по мнению Бимбисары, если это был бог, он растворился бы в воздухе, а если нага – ушел бы в землю. Но если это человек, он должен был съесть то, что получил в подаяние. Видели, что он пошел к холму Пандава и, переборов свое недовольство необычной для него едой, съел ее. Тогда к нему пришел царь и, довольный его манерами, предложил ему полную верховную власть, но Готама отказался, сказав, что он оставил мир, желая высочайшего просветления. Тем не менее, хотя он отверг повторные просьбы царя, он обещал прийти в его царство первым после того, как станет Буддой, и затем ушел, посетив по очереди наставников Алару и Удаку. Комментарий к «Тхеригатхе», который, вероятно, является поздним текстом, сообщает, что сначала он отправился к уединенному жилищу Бхаггавы.

«Джатака» добавляет, что полный отчет об этом можно найти в сутте об Отречении («Паббаджа-сутте») и в комментарии к ней. Тем не менее эта сутта, содержащаяся и в Палийском каноне, и в «Махавасту»^[134], отличается от «Джатаки». Сначала царь видит его и, заметив его красоту и потупленный взор, посылает гонцов узнать, где он живет, затем навещает его, предлагает ему богатство и спрашивает, из какой он семьи. Готама рассказывает ему об этом, не упоминая, что он царевич, и говорит, что он не желает удовольствий, а видит в них зло, и, стремясь достичь спокойствия в отречении от мира, он отправляется практиковать аскезу. Здесь сутта кончается, но «Махавасту» добавляет две строфы другого размера, которые содержат просьбу Бимбисары и обещание Готамы, что он вернется и будет проповедовать учение в его царстве. Этот эпизод также добавлен палийским комментатором сутты.

Но «Махавасту» помещает это событие после визита к Аларе и говорит, что Готама, оставив Кантаку, навестил уединенное жилище Васиштхи и затем остался с Аларой. Именно уйдя от последнего, он отправился в Раджагаху и встретился с Бимбисарой и там же принялся за постижение наставлений Удраки (Уддаки). «Махавасту» приводит и другой рассказ, согласно которому, оставив мир, он отправился прямо в Вайшали, ни к кому не зайдя по дороге, присоединился к Аларе и, отвергнув его учение, отправился в Раджагаху, где практиковал учение Удраки. Здесь мы имеем более ранний рассказ, который, как и самая ранняя палийская версия, не знает ничего об истории с Бимбисарой^[135].