Техас в XIX веке - Маргарита Гуминенко

Далее У.П. Стапп описывает, что практически сразу во двор вывели дополнительный наряд солдат, потом была вынесена скамья и глиняный кувшин, в который поместили 174 зерна фасоли, по количеству заключённых. 17 фасолин было чёрного цвета и те, кто их вытащит, должны были быть расстреляны. Техасцев, скованных попарно, вызывали по списку тянуть жребий. Список начинался с Юэна Кэмерона и других техасских офицеров.

Чёрная фасоль была положена сверху, чтобы была возможность подвести под расстрел прежде всего офицеров, как потенциальных зачинщиков мятежа и побега. Но техасцы быстро спохватились и стали кричать тем, кто шёл по списку первыми, чтобы они брали фасоль из глубины, а не с поверхности [20].

Чарльз Мак-Лафлин. Эпизод с чёрной и белой фасолью

Поскольку список не соответствовал парам, некоторым заключённым приходилось вторично возвращаться к кувшину, чтобы соединённый с ними цепью товарищ мог разрешить вопрос своей жизни и смерти. По свидетельству Стаппа, техасцы вели себя мужественно, не пытаясь более бунтовать. Зато на некоторых мексиканских офицеров зрелище жребия подействовало очень сильно. Они отворачивались, чтобы не видеть того, что происходит. Некоторые, не таясь, плакали. Хотя некоторые, напротив, были настроены к техасцам достаточно агрессивно.

По воспоминаниям Чарльза М'Логлина (Charles M'Laughlin), участника Миерской экспедиции:

"Со свойственным ему хладнокровием Кэмерон сказал: "Ну, ребята, мы должны это сделать. Налетайте на неё!" С этими словами он сунул руку в кувшин и достал белую фасоль. Затем была очередь полковника Вин. Ф. Уилсона, который был прикован к нему. А затем капитан Райна и судья Гибсон, которые так же вытащили белую фасоль. Затем был капитан Истлэнт, который вытащил первую чёрную фасоль. Дальше пошли остальные. Все они доставали фасоль с мужественным достоинством и твёрдостью. Некоторые, более лёгкого характера, шутили над трагедией. Кто-то скажет: "Это лучший розыгрыш в моей жизни", другой: "Это самая лучшая игра, в которую я когда-либо играл" и тому подобные замечания..." [26].

"Роберт Бирд, который лежал на земле очень больной, и почти исчерпавший силы из-за перехода и страданий, подозвал своего брата Уильяма, который принёс ему воды и сказал: "Брат, если тебе достанется чёрная фасоль, я займу твоё место, я хочу умереть". Брат его, подавляя боль, сказал: "Нет, я сохраню своё собственное место. Я сильнее тебя и лучше умру, чем ты". Эти благородные юноши вскоре погибли оба, оборвав род и оставив в Техасе своих почтенных родителей." [10].

Когда фасоль была разобрана, мексиканцы составили новый список из имён тех, кто должен быть расстрелян. С них были сняты оковы и они были отделены от остальных заключённых. Им позволили написать письма родным, если таковые имелись. Некоторым из тех, кому повезло вытащить белую фасоль, было разрешено выйти на улицу и проститься с товарищами.

"Майор Кок, когда он достал роковую чёрную фасоль, поднял её между указательным и большим пальцем и с презрительной улыбкой сказал: "Видите, парни, я же говорил, что никогда в своей жизни не получал приз". И потом он сказал судье Гибсону: "Ну, судья, скажем своим друзьям, что мы умерли в благодати". Судья на это грустное расставание едва удержался от слёз. Но майор сказал ему: "Они всего лишь отняли у меня 40 лет", а потом сел и написал письмо Томпсону, посланнику Соединённых Штатов в Мексике и, зная, что его труп будет ограблен после его смерти, снял штаны и протянул их остающимся в живых товарищам, и умер в своём нижнем белье" [10].

Чарльз Мак-Лафлин. Расстрел семнадцати участников Миерской экспедиции

"Л. Джонс сказал переводчику: "Скажи, что офицеры смотрят на мужчин, которые не боятся умереть за свою страну". Капитан Истлэнд вел себя с патриотичным достоинством, он хотел, чтобы его страна не мстила за его смерть, но своей частью умолял никогда не опускать руки, потому что пока есть кому бороться, ее свобода безусловно должна быть обеспечена. <...> Джеймс Огден, со своей обычной невозмутимостью, улыбался своей судьбе и сказал: "Я готов". Молодой Роберт Харрис вёл себя в самым непоколебимым образом..." [10].

Этим же вечером, в сумерках, семнадцать обречённых на смерть людей были отведены к восточной стене, которая была выбрана местом для казни, и расстреляны. Им связывали руки, завязывали глаза и понуждали вставать на колени у стены, спиной к палачам. Большинство просило не завязывать себе глаз и стрелять в упор, но по каким-то личным мотивам мексиканцы не внимали этим просьбам и стреляли с расстояния, словно бы для того, чтобы продлить мучения обречённых. Пули разрывали и коверкали их тела, практически ни одного человека не убив сразу. Не исключено, что причиной такой жестокости было вовсе не желание помучить техасцев, а наоборот, нежелание мексиканцев стрелять, когда каждый из исполняющих приговор надеется, что не его пуля окажется роковой.

Про одного из техасцев, Генри Валинга (Henry Whaling), одного из лучших бойцов Кэмерона, мексиканцы сказали, что "этот человек имел сильнейшее сердце из всех, кого они когда-либо видели". Он совершенно спокойно отнёсся к тому, что вытащил чёрную фасоль, хладнокровно ел за двадцать минут до своей гибели. Во время расстрела в него попало 15 пуль, но он оставался жив, стискивая зубы и не показывая боли, словно бросал вызов своим убийцам. Одному из мексиканских офицеров пришлось подойти и добить его выстрелом в висок [10].

Те, кому посчастливилось вытащить при жеребьёвке белую фасоль, оставались во время расстрела запертыми. Их заставили сесть на пол и держали под прицелом, объявив, что первый кто пошевелится или заговорит, будет убит на месте, из опасения, что они попытаются вырваться и вмешаться к процесс казни. По свидетельству очевидцев, выстрелы и стоны умирающих были слышны через четырёхметровой высоты стену. Зрелище казни настолько потрясло самих мексиканцев, что некоторые солдаты, дежурившие на стене и наблюдавшие за расстрелом падали в обморок. Один из солдат упал со стены и только чудом был подхвачен стоящими внизу товарищами, которые не дали ему разбиться[10].

Юэну Кэмерону посчастливилось вытащить белую фасоль, но по настоянию Санта-Анны он был всё равно приговорён к смерти. Ночью, после расстрела остальных обречённых, прибыл гонец из столицы и Кэмерона вместе с переводчиком Альфредом Стерджисом Термондом увели в соседнее помещение, где ему было