Василий Львович Пушкин - Наталья Михайлова

напишет в 1836 году А. С. Пушкин, полагавший, что путешествия нужны ему нравственно и физически.

«Одним словом, друзья мои, путешествие питательно для духа и сердца нашего, — утверждал Н. М. Карамзин. — Путешествуй, ипохондрик, чтобы исцелиться от своей ипохондрии! Путешествуй, мизантроп, чтобы полюбить человечество! Путешествуй, кто только может!»^[155]

В. Л. Пушкин и последовал этому благодетельному совету. Примечательно, что накануне отъезда из Москвы он встречался с автором «Писем русского путешественника». Спустя почти 13 лет после поездки Н. М. Карамзина Василий Львович отправился в Европу по его, карамзинскому, маршруту. И именно ему адресовал он свои письма.

«28-го июня 1803 г. Берлин.

Пишу к вам с сердечным удовольствием, любезный Николай Михайлович. Вы уверены, конечно, сколь много почитаю и люблю вас; а я уверен, что мое письмо будет вам приятно. Путешествие мое благополучно; я еду тихо, но покойно» (201).

Первый город, который описал Василий Львович в письме Н. М. Карамзину, — Рига.

«Лишь только въедешь в Ригу, — сообщал в свое время Н. М. Карамзин, — увидишь, что это торговый город, — много лавок, много народа — река покрыта кораблями и судами разных наций — биржа полна. Везде слышишь немецкий язык — кое-где русский, — и везде требуют не рублей, а талеров. Город не очень красив, улицы узки — но много каменного строения, и есть хорошие домы»^[156].

Такой увидел Ригу в 1789 году Н. М. Карамзин. Такой увидел ее в 1803 году и В. Л. Пушкин. Впрочем, еще до своего путешествия Василий Львович мог прочесть «Примечания о городе Риге» Б. В. Пестеля, напечатанные в Москве в 1798 году:

«Старинные дома имеют вид древности, а вновь построенные прекрасны, прочны и в новейшем вкусе. <…> Улицы столь тесны, что карета с каретою разъехаться не могут. Из встречающихся на многих улицах карет одна должна поворотить в переулок.

Мост через Двину — 1150 шведских локтей — 360 сажен длины. А ширина — могут разъехаться две кареты. Пристают за лето 100 и более кораблей. <…> Зимою Двина почти так же людна, как летом. Из Польши, Литвы и Лифляндии привозят по ней лен, пеньку, дрова, окороки и др.»^[157].

Василия Львовича заинтересовали прежде всего достопримечательности города:

«В Риге жил пять дней. Этот город понравился чрезвычайно. Я осмотрел ратушу, библиотеку, дом Черноголовых (Schwarzhäupter), гулял в саду Фитингофа…»(201).

«У крыльца ратуши, — сообщал Б. В. Пестель, — положены два камня — стыда или бесчестия. На сии камни ставятся преступившие против благочестия. На грудь привязывается им доска с надписью их преступления. В 1796 году в августе, в самое время биржи, стояла на оном камне женщина с доскою на груди, на которой написано было: содержательница развратного дому. Она стояла час и после выгнана из городу и провождена за границу»^[158].

Мы не знаем, видел ли Василий Львович эти ужасные камни и несчастных преступников против благочестия — во всяком случае, он ничего не написал об этом. Что же касается библиотеки, то его, страстного библиофила, она не могла не привлечь богатым книжным собранием. О ценности этого собрания сообщает Б. В. Пестель в своих «Примечаниях о городе Риге»:

«Городская библиотека — больше из древних авторов. Начало оной происходит от изгнанных в 1523 г. миноритов и в 1587 г. иезуитов. В ней находятся старинной печати 15-го столетия книги Иоанна Фауста, Гуттенберга и Гернсгейма. <…> В 1594 г. завел синдик Давид Гилхен типографию, которая обязана была вносить 1 экз. каждой книги в Рижскую городскую библиотеку. Доктор Иоганн Бауэр, знаменитый врач, подарил собрание врачебных, физических и философических книг. <…> В 1735 г. императрице Анне Иоанновне угодно было повелеть СПб. Академии по 1 экземпляру издаваемых ею книг, карт и эстампов доставлять.

<…> В древние времена одолжались чужестранные купцы, из разных краев света сюда на ярмонку с товарами прибываю-щи, давать за место для выставки своих товаров градской библиотеке самопроизвольный подарок; а как в тогдашнее время много привозимо было книг, то дарили ими и обогащали библиотеку. Рижский магистрат выстроил в 1778 г. залу для библиотеки вновь. Зала и побочные комнаты великолепны и в новейшем вкусе…»^[159]

В. Л. Пушкин посетил дом Черноголовых, который был построен в центре Риги в далеком XIV веке. В конце XV века его арендовало братство Святого Георгия. Сначала именно святой Георгий был патроном братства, а потом — святой Маврикий (черная голова мавра украшала герб братства, потому и стали называть его членов Черноголовыми). По существу, это была Малая гильдия молодых неженатых купцов, иностранных и местных, основанная в противовес Большой купеческой гильдии. В доме Черноголовых бывали на праздниках венценосные особы. В большом зале висели портреты шведских и русских монархов, среди которых был и портрет посетившей дом Екатерины II. Черноголовые умели устраивать праздники. Особенно веселились они на Масленицу: пир горой в большом зале, карнавальное шествие при свете факелов, пляски на улицах города. Бывали в доме Черноголовых и музыкальные концерты. Рассказы об этом, видимо, пришлись по душе Василию Львовичу.