Рождение греческого полиса - Эдуард Фролов

Заметим еще, что синойкизм не был единственно возможной формой становления города-государства. Процесс областной интеграции не исключал и иной, противоположной формы, а именно выделения из первичного большого поселения, по мере его разрастания, ряда дочерних поселений, служивших целям освоения и господства полиса над его округою, над хорою.^[140] Однако такой путь был, скорее, характерен для зоны завоевания и колонизации, а в метрополии наиболее распространенным был все-таки синойкизм.

Ярким конкретным примером такого процесса интеграции и консолидации служил уже для древних и, естественно, продолжает оставаться и для нас так называемый синойкизм Тесея в Афинах (см.: Thuc., II, 14-16; Aristot., fr. 384 Rose^[141], из недошедшей до нас начальной части «Афинской политии»; Strab., IX, 1. 20, р. 397; Plut. Theseus, 24-25).^[142] Разумеется, мы не обязаны вместе с древними буквально приписывать осуществление синойкизма в Афинах древнейшему аттическому царю и герою Тесею. Последний — личность легендарная, и хотя не исключено, что с его именем и в самом деле могла быть связана какая-то первичная консолидация Аттики еще в ахейский период,^[143] и что, благодаря этому, за ним по преимуществу и закрепилась роль первоначального объединителя и устроителя Афинского государства, все же тот синойкизм, который ему приписывает позднейшая традиция, был событием, несомненно, послемикенского времени, когда после длительного периода дезинтеграции и упадка, вновь стали набирать силу тенденции к этнополитическому единению.

Согласно преданию, до Тесея единого Афинского государства, да и города Афин, по-настоящему не было. «Дело в том, — повествует Фукидид, — что при Кекропе и при первых царях до Тесея население Аттики жило постоянно отдельными городами (κατά πόλεις), имевшими свои пританеи^[144] и правителей (αρχοντας). Когда не чувствовалось никакой опасности, жители (этих городов) не сходились на общие совещания к (афинскому) царю, но управлялись и совещались отдельно сами по себе. Некоторые города по временам даже воевали между собою, например Элевсин с Эвмолпом во главе против Эрехтея» (Thuc., II, 15, 1).

Среди этих небольших, но вполне самостоятельных городов, или, лучше сказать, городищ, Афины, совпадавшие тогда, по выразительному свидетельству Фукидида (II, 15, 3—6), с Акрополем, возможно, выделялись только своим срединным положением и большей укрепленностью. «Но, — продолжает древний историк,— после того, как царскую власть (в Афинах) получил Тесей, соединявший в себе силу с умом, он и вообще привел в порядок страну, и, в частности, упразднив булевтерии^[145] и власти (τάς άρχάς) прочих городов, объединил путем синойкизма всех жителей вокруг нынешнего города (ές τήν νυν πόλιν ουσαν ξυνώκισε πάντας), учредивши один булевтерий и один пританей. Жителей отдельных селений, возделывавших свои земли, как и прежде, Тесей принудил иметь один этот город (ήνάγκασε μια πόλει ταύτη χρησΌαι), который, поскольку все уже принадлежали к нему одному (απάντων ήδη ξυντελούντων ές αύτήν), стал велик и таким передан был Тесеем его потомкам. С тех пор и еще по сие время афиняне совершают в честь богини (Афины) празднества на общественный счет Синойкии» (Thuc., II, 15, 2).

Тесей выступает, таким образом, в античной традиции как объединитель Аттики и создатель афинского полиса. Он покончил с автономией отдельных аттических городков, закрепив за Афинами роль единого политического центра. Вместе с тем сселением в Афины если и не буквально всех жителей Аттики,— ибо Фукидид определенно свидетельствует, что большая их часть осталась жить в своих старинных селениях (ср.: II, 14, 2; 15, 2; 16, 1-2), —то хотя бы значительной их части, и в первую очередь, очевидно, знати, он сильно содействовал физическому росту Афин как города, становлению их как главного и единственного городского центра Аттики. Еще раз оговорим легендарный характер предания в том, что касается точных обстоятельств проведения афинского синойкизма. Однако независимо от того, кем и как были проведены охарактеризованные выше преобразования, их значение очевидно. Благодаря этим мерам Афины превратились не только в политический центр Аттики, но и в город по преимуществу, перед которым должно было померкнуть городское значение других аттических протополисов.

Археологические данные, со своей стороны, подтверждают эту свершившуюся в жизни древних Афин важную метаморфозу и указывают ее вероятную дату — X в. до н. э. В самом деле, обозначившиеся в этом столетии решительные сдвиги в материальной и духовной культуре Афин, о чем свидетельствуют находки в некрополе Керамика, равно как и датируемое этим же временем возникновение нового поселения у северного склона Акрополя, должны указывать на существенную перемену, которую естественно поставить в связь с общеаттическим синойкизмом.^[146] Разумеется, процесс политической консолидации и интеграции Аттики не был исчерпан этой важной реформой; отдельные районы Аттики долго еще могли жить своей особенной, независимой жизнью, а Элевсин и вовсе был включен в состав Афинского государства только в VII в.^[147] Однако главное было сделано: Аттика в основном была объединена, а Афины стали ее бесспорным и исключительным центром. Внешним подтверждением концентрации всей общественной жизни в Афинах стало параллельное переселению знатных аттических родов перенесение сюда же, в Афины, опекавшихся этими родами местных культов и возведение соответствующих святилищ — Посейдона, Деметры и проч.^[148]