Убей крестоносца - Александр Васильевич Чернобровкин

— Мы заберем весь груз, который ты привез, — важно заявил чиновник.

— Если сойдемся в цене, — выдвинул я условие.

— Цену устанавливаем мы, — твердо заявил он.

— Уважаемый, мне кажется, тебя неправильно проинформировали, с кем имеешь дело. Я не подданный Салаха ад-Дина. Я франк, который ему нужен, поэтому щедро заплатил мне и пообещал и дальше делать так же. Мне не хотелось бы сообщить ему, что один из его слуг по неосведомленности хочет испортить наши с ним отношения, — мягко пригрозил я.

Меня поняли правильно.

— Ты неверно понял мои слова! Цену будем определять мы с тобой! Уверен, что мы договоримся! — льстиво заулыбавшись, выдал чиновник.

— Давай зайдем в мою каюту и с глазу на глаз обговорим условия сделки, — предложил я.

Он тут же согласился.

Слуга Чори подал нам по трофейной серебряной чаше с венецианским белым сладким вином. Правоверный мусульманин, совершивший хадж, попытался было отказаться, но как-то не очень настойчиво. Отведав напиток, сладострастно поплямкал пухлыми губами и сощурил глаза от удовольствия.

— Понимаю, почему христиане не хотят отказываться от своей неправильной веры! — лукаво произнес чиновник и перешел к делу: — Сколько ты хочешь получить за свой груз?

Я потратил на эти доски шестьдесят пять динаров, поэтому запросил двести пятьдесят.

— Это дорого, — не очень твердо произнес он.

— Могу продать еще дороже — за триста и вернуть двадцать пять лично тебе, — предложил я.

Сошлись на откате в сорок динаров, выпили еще по чаше вина, обменялись новостями. В Александрии тоже ходили слухи, что вот-вот начнется война с франками, но никаких приготовлений, как и в Иерусалимском королевстве, не велось. Я сделал вывод, что это обязательный элемент введения противника в заблуждение. Пусть пребывает в тонусе, не расслабляется, тратит средства на поддержание армии в боевой готовности.

— Ты разве не на стороне своего короля⁈ — удивился мой собеседник, которого звали Рашид ибн Памбо.

Кстати, немусульманам запрещено иметь это имя. Видимо, взял его, перейдя в ислам.

— Это не мой король, — сообщил я. — Меня его проблемы не интересуют.

— Теперь я понимаю, почему наш повелитель — долгих лет ему жизни! — так высоко ценит тебя! — произнес он, выходя из моей каюты.

На следующий день мне доставили двести шестьдесят золотых динаров новой чеканки в обычном кожаном мешочке и расписку на листике папируса, что я получил за свой груз три сотни. Я подписал ее и добавил оттиск золотого перстня с розой ветров. Примерно через час началась выгрузка. Мои матросы работали обеими грузовыми стрелами, выгружая доски на длинные арбы, запряженные парами серых длиннорогих волов, которые подъезжали одна за другой и отвозили товар к большому складу неподалеку. В таким темпе самое позднее к завтрашнему полудню трюма будут пусты.

Я поручил Джованни Дзено руководить выгрузкой, а сам сходил на припортовую улицу, где были лавки торговцев шкурами крокодилов, изделия из которых сейчас в моде и у франков, и у ромеев. Скажу, что приобрел их в Газе, которая сейчас под франками. В этом порту встречаются и ведут дела египетские и европейские купцы. Все равно никто не поверит, что мы так быстро смотались в Александрию и обратно. Договорился быстро, накупив товара на все деньги. Пообещали доставить завтра, когда выкидаем доски из обоих трюмов. Груз сравнительно дорогой, поэтому весит и места занимает мало. С погрузкой управимся за пару часов, если не быстрее, и сразу отправимся в обратный путь. Я помнил, что прибыль зависит от количества оборотов капитала. Так что пусть крутится, делая меня богаче.

Глава 22

К моему удивлению в Акре абсолютно никого не интересовало, где приобрел кожи крокодилов. Товар ценный, востребованный. Его тут же купил оптом пизанский купец, заплатив пятьсот пятьдесят динаров. У себя на родине продаст с такой же накруткой, если не большей.

Я опять наполнил трюма кедровыми досками, но добавил к ним полоски хорошо прокованного железа, привезенные сюда пизанцами, которые сейчас на первых ролях на морских торговых путях, сильно опережая венецианцев и генуэзцев, будущих гегемонов. В Египет металл, как и лес, попадает кружными путями из-за запрета Папы Римского. Я решил наладить один из них. Положили железо на дно трюмов и сверху привалили досками, улучшив остойчивость шхуны. Нагруженная только древесиной, она сильно кренилась при боковом ветре.

Он опять был попутным, и на следующий день мы прибыли в Александрию. Не спрашивая ни у кого разрешения, я с ходу ошвартовался в конце причала, где было достаточно свободного места. Неф ушел, пока нас не было. На этот раз я сразу отправил слугу к чиновнику Рашиду ибн Памбо. Вернулись они вместе и в сопровождении писца и двух охранников. У меня в каюте мы выпили вина, договорились о цене на товар и откате. Оба остались довольны. Пожилой писец, сидя на ступеньках трапа, ведущего на полуют, быстро накарябал расписку, которую оставил мне, чтобы подписал ее и отдал посыльному, который принесет деньги.

Вместе с ними я прошелся до конторы купца, который продавал оптом зерно нового урожая. Рашид ибн Памбо познакомил нас и посоветовал вести дела честно, потому что оба являемся его друзьями. Зная, какой друг я чиновнику, догадался, что и купец вынужден делиться с ним, чтобы торговать без проблем. У меня теперь были деньги, чтобы набить ячменем полный трюм, и еще останутся на папирус и крокодильи кожи. Отвезу это все в Афины, где во все времена не хватало зерна, цены на него были высокие. Я решил, что работать через ромеев будет более безопасно и выгодно. Из Акры увез древесину и железо, вернулся с греческим вином и оливковым маслом.

В восточной части Средиземного моря с пиратами борются все: и франки, и ромеи, и султан Египта. Несмотря на постоянные войны между собой, стараются не нарушать морскую торговлю. Она выгодна всем сторонам. Другое дело в западной части моря, где христиане и мусульмане воюют постоянно и на истребление, а с заклятыми врагами не торгуют.

До Афин ковыряли против ветра четверо суток с небольшим. Город превратился в сильную крепость. В нем стоит большой ромейский гарнизон, готовый отразить нападение сицилийцев, с которыми то дружат против кого-нибудь, то воюют. Балканский полуостров, как магнит, притягивает облаченных в железные кольчуги крестоносцев. На нем можно накроить очень много феодов. Что все-таки случится через