Сквозь тёмные дни - Елена Станиславова

Буду верной своим ожиданиям я.

Да, хочу и жду услышать тебя,

просто даже услышать глухое «нет»…

Даже этот важен, пусть пустой, твой ответ.

Я не жду избавленья от всех своих бед,

мне б хотя бы мгновенье близ «да» до «нет»…

Петур Стейнн… Забавно. Дважды «камень». Надо же было так ребёнка назвать. А вдруг, даже если этот Петур Стейнн — её отец, у него каменное сердце?

Там далеко, где-то там, где север,

лёд и остров, скала и огонь.

Кто ты там, кому, в чём ты верен?

Кто ты мне, родной иль чужой?

Эти Лилины размышления прервал короткий треньк. (Да, Лиля сделала то, чего никогда раньше не делала, — включила в мессенджере звуковые уведомления о входящих сообщениях).

«Добрый вечер, Lilja. Да, я подарил женщине из Таллина по имени Диана эту книгу. Давно. Больше тридцати лет назад. А вы когда родились?»

«15 апреля 1990 года»

«Простите, а могу я задать вам два глупых интимных вопроса?»

«Задавайте»

Лилин палец, когда она тыкала в экран, чтобы написать это слово, заметно подрагивал.

«У вашей мамы была крупная родинка на левой груди? Вы, случайно, стихи не пишете?»

«Была. Сочиняю, но записываю редко»

«Тогда я, вероятно, ваш отец»

Отец.

Её отец.

Папа.

Daddy.

Сердце у Лили стучало так сильно, что казалось, ещё чуть-чуть, и оно пробьёт грудную клетку.

Пока Лиля пробовала на вкус слово папа, подоспело следующее сообщение:

«Вы говорите по-английски? Я могу вам позвонить?»

Лиля мгновенно ответила «да» и быстренько натыкала «плюсик» и цепочку цифр.

Наверно, это моё сердце

сбивается и рвётся прочь.

Блюди, сердечко, своё место,

не вздумай мысли прочь волочь.

Мне нужно слышать слово «дочь».

Мне важно знать всё ясно, честно.

Через минуту раздался звуковой сигнал вызова по ватсапу.

Лиля никогда ещё не разговаривала со своим отцом. Какой красивый у daddy голос…

Да, её мама работала на круизных лайнерах, выходивших из Таллинского порта.

Нет, мама потом не вышла замуж.

Да, мама воспитывала её сама. Сначала помогал дед. Пока был жив.

Да, это была мамина идея назвать её Лилией.

Нет, она не знает никаких подробностей о своём отце, только то, что мама встретила его случайно, он был красив, иногда говорил стихами, и ей «снесло крышу».

Почему мама не сообщила, что беременна? Тогда это было сложно. И мама не была уверена, что этот мужчина поверит в своё отцовство, а если поверит, что это его обрадует.

Да, она всегда хотела найти своего отца. В детстве она до слёз завидовала девочкам, у которых были отцы.

Да, она хочет встретиться со своим отцом.

Нет, никаких проблем.

Да, она может вылететь в Рейкьявик, как только купит билет.

Нет, денег у неё достаточно.

See you, daddy[9].

Часть вторая. 2.1. Лилья. В новом доме

Будет ли добрым новый дом

там, где никто тебя прежде не знал?

Где лёд и камни горячих скал…

Лилья. Теперь её зовут Лилья… Судя по книге, мама так и хотела её назвать…

Меж нами только моё имя,

всё прочее дано не мне,

всё прочее пришло в помине,

в случайной встрече, в череде

событий, чей итог неявный,

когда свершалось, был не суть.

Но в имени моём жив явный

живой во мне ваш с мамой путь.

Эмоции, кипящие внутри Лильи, хлестали через край. Однако нужно купить билет на самолёт, и она свои эмоции приструнила.

Биенье сердца, трепет нежный

и трепет буйный между тем.

О, сердце, друг ты мой неверный,

тревожься, есть когда зачем.

А вот когда мне нужно б ловко

собраться и стремглав идти,

стучи себе легко, тихонько,

будь верным, этим живы мы,

я и мои стремленья-цели.

Я мало знаю их пока,

они бы птиц быстрей летели,

но нам добраться бы сперва.

Пара дней на сборы — и можно ехать. До Таллина добраться проблем нет — поездом или автобусом. Главное — самолёт в Рейкьявик.

Skyscanner выдал Лилье пару вполне симпатичных вариантов с пересадкой в Хельсинки. Лилью вполне устроил вылет из Таллина в 11:55, а в 16:30 по тамошнему времени она уже приземлится в аэропорту Кéфлавика (разница с североевропейским два часа? или три?).

В проникновенной толчее

я буду ждать тихонько встречи.

Тихонько будет только мне —

там будет гул шагов и речи.

Спешат, кто цельно, кто в суé,

Болтая с кем-нибудь по ходу.

И я средь разного народу,

и ты идёшь навстречу мне…

Через пару минут билет уже пришёл в электронный почтовый ящик, и Лилья снова дала волю своим эмоциям. Не глядя, который час, она позвонила Стелле (если подруга сегодня работает, звонок её не разбудит, а если у неё выходной, она всё равно раньше двух ночи спать не ложится).

Подруга не работала и не спала.

— Телька, привет! Представляешь, я отца нашла! В среду к нему улетаю!

— Ой, Лиль, привет! Какого ещё отца? Куда улетаешь?

— Своего отца. Собственного. Он исландец, в Рейкьявике живёт.

— Офигеееть… Ты, давай, рассказывай толком.

— Кстати, меня теперь Лилья зовут.

И Лилья довольно сбивчиво, но подробно поведала Стелле историю обретения своего daddy. Минут пятнадцать они обсуждали эту новость со всех сторон, пока до Лильи не дошло, что она ни о чём не спросила подругу.

— Слушай, я такая свинюшка, всё о своём, да о своём. Ты сама как? Жильё нашла? Ингемар не сильно достаёт?

— Жильё нашла, причём не так уж далеко от клуба. Студия крохотная, но в Стоке с жильём не особо поковыряешься. Ингемар помог. Прикинь, у него третья жена и пятеро детей от трёх браков. Он ещё и ревнивый ко всему, Отелло пузатый. Ха. Пофиг. Контракт есть. Публика норм — на такой «чаёк» я даже не рассчитывала. С английским здесь вполне жить можно, но я уже несколько шведских слов выучила.

Подруги поболтали ещё минут двадцать, пока разговор не увял.

Ты знаешь, я всегда тебя ценила.

Когда ты рядом, я сама ясней.

И что бы ты о ком ни говорила,

своё я тоже чувствую сильней.

Как хорошо, что ты бывала рядом,

как верно, что