Чемодан. Вокзал. Россия - Антон Серенков

– Хочешь верь, хочешь – нет. Похоже ли, что я делаю, на него?

Мужик убрал пятерню с моей головы:

– Ладно. Но чтобы тихо себя вел.

– Погоди. Давай на берегу договоримся: девяносто на десять. Я все понимаю – деньги твои по праву, но и без меня работу не сделаешь.

Прошла долгая, самая долгая минута в моей жизни. Небритый спокойно зажигал спичку за спичкой, все так же сидя передо мной на корточках. Он рассматривал мое лицо, как никто и никогда. Потом хмыкнул.

– Ну давай.

И мне, и ему ясно было, что в тот момент, когда мы наткнемся на чемодан, мне конец.

Спичка погасла. Когда небритый зажег еще одну, его лицо перестало быть злым и хитрым, на меня он не смотрел и вообще как будто бы никуда не смотрел.

Мы стали подниматься по лестнице. Одна ступенька, другая. Ноги меня еле слушались, небритый упирался в спину пистолетом и шел, почти прижимаясь ко мне, хоть это и было неудобно. Если изо всех сил прыгнуть назад, мы оба пролетим метра два, небритый головой, если повезет, упадет на банку с закаткой, я могу попытаться быстро перевернуться и задушить его. Макушкой я ткнулся в дверь, сейчас или никогда.

С той стороны кто-то чихнул.

–Тсс, приготовься, – быстро сказал небритый. – Как толкну, падай сразу прямо перед собой и лежи смирно.

Я не успел даже кивнуть. Я откинул дверь и, подгоняемый небиритым, быстро выбрался в комнату. В комнате при слабом свете сидели три человека: двое в немецких военных шинелях прямо передо мной за столом, у каждого на коленях была винтовка, еще один сидел на приступке перед дверью в сени, его оружие я заметить не успел. Небритый сильно ткнул меня между лопаток, я потерял равновесие и нырнул под стол и уже оттуда с остановившимся сердцем наблюдал, как небритый быстро и спокойно положил по два выстрела каждому из сидящих за столом. Один свалился головой на сложенные локти, как будто прилег за столом поспать, второй сполз вниз и положил свою пробитую неживую голову мне на колени. Небритый повернулся к третьему. Тот что-то тихо проговорил по-польски. Небритый промолчал и один раз выстрелил ему в лоб. Поляк дернулся и сполз по двери к косяку, как очень уставший, засыпающий на ходу человек.

Я вздохнул с облегчением. Небритый, немного постояв, присел на корточки и поглядел на меня. Видимо, я был здорово испуган – он ухмыльнулся. Тут только я заметил, что из-за его спины видны еще одни ноги – на печке сидел старичок в телогрейке и тоже ухмылялся. Не так искрометно, впрочем. Готов спорить, что это выражение лица у него теперь навсегда.

Небритый вел прямо так через ночной лес, часто без всяких тропинок, просто по мокрой крапиве и папоротнику

– Не отставай. Решишь бежать – заблудишься и все.

В нескольких местах, где путь шел по ясной дорожке, небритый пускал меня вперед. В одном месте я чуть не наступил на труп в немецкой форме. На мой немой вопрос небритый ответил только:

– Не подходи. Заминирован.

С голоду мутило, от усталости руки и ноги мелко дрожали каждый раз, когда требовалась концентрация, от темпа ходьбы постоянно подступало ощущение, как перед обмороком. Дорога заняла гораздо меньше времени, чем путь туда – думаю, через полчаса мы уже подошли к городку. Стояла завораживающая тишина, нигде не горел ни единый огонек. Как специально, подул ветер, протянул меня до костей, но заодно согнал облака, и все залило несильным, но вполне достаточным светом.

– Полегче, сожжешь мне лицо, – тихо сказал я небритому, когда он подсвечивал мне калитку нужного дома.

Небритый только еще разок ткнул меня пистолетом в ребро. В обнимку, как вальсирующая пара, мы дотолкались до избы, возле которой долго ждали, пока откроет хозяйка.

– Сичас, сичас! – проговорила старушка, без вопросов убирая засов. Небритый бросил на меня взгляд: раз хозяйка не уточняет, значит, кого-то ждет.

– Мы к начальнику, бабушка, – шепотом сказал я и быстро развернул ее обратно в сени прежде, чем, заспанная, она смогла пробубнеть, что никакого начальника, конечно, в доме нет. В потемках сеней, на секунду освещенных небритым, показались знакомые по квартире Брандта говяжие бока, развешенные на балках у потолка.

Когда небритый, рассекая темноту дома спичками, сам понял, что Яновича нет, он захрипел:

– Где же он?

– Да не уйдет, помоги чемодан отыскать.

Я как мог деловито направился в закуток кухни.

– Куда? – небритый опять ткнул меня пистолетом.

– С обеда не ел.

Я стал шариться в темноте, на ощупь выбирая между ломтем хлеба, деревянной, в чем-то перемазанной ложкой, промасленным гладким углом доски, чугунком и, наконец, чуть даже порезавшим мне палец бесхозным ножом. Из-за печи донесся шорох, что-то стукнуло об пол. Я левой рукой оторвал кусок хлеба и сунул в рот.

– Нашел, – проговорил, все стоя со своей ненаглядной спичкой в руке, небритый.

Он действительно нашел чемодан. Я даже удивился – я-то этот чемодан просто от безысходности придумал. Небритый на секунду перевел на меня взгляд, и его глаза за секунду из удивленных стали испуганными. Недогоревшая спичка выпала из руки, которой он попытался выхватить из кармана пистолет. Я быстро ударил его несколько раз ножом куда-то в центр тела. Он ахнул, всхлипнул, в последний раз нож ушел глубоко в плоть. Я что было сил ударил небритого кулаком по голове, и он повалился в черноту на чемодан. Я присел, нашупал горло и прижал острие ножа к поросшей твердым черным волосом впадинке. Прожевал хлеб, облизал губы.

– Хозяйка! А ты не шевелись.

Я взял из кармана небритого пружинный нож с закрытым лезвием, пистолет и следом еще один пистолет, который он забрал у кого-то из убитых подручных. Я обшлепал все его тело, но больше ничего не нашел. Небритый лежал смирно и обеими руками напряженно держался за бок.

– Оу, милый?

– Свет у вас где?

Старушка со свечой подошла к лампе и запалила ее.

– Порезались в темноте, хозяйка.

Небритый сосредоточенно разорвал рубаху, которую подала ему старушка, и тщательно перевязал себя. На повязке скоро выступило густое красное пятно, но дальше расти не стало. Я взял себе оставшийся хлеб, чтобы было чего в дороге пожевать.

– Бери чемодан и давай.

В сенях бродила проснувшаяся, видно, от нашего шума курица. За стенкой уже мээкала коза. Хозяйка заперла за нами и, надо