От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

там состоялась так называемая Пешаварская конференция, на которой английскую сторону представлял неудавшийся резидент полковник Льюис Пелли. Конференция не задалась с самого начала. Нур-Мухаммед огласил длинный список жалоб на вмешательство Англии в дела Афганистана и отклонил все требования настырного англичанина. После этого Пелли начал откровенно хамить, на что Hyp-Мухаммед передал англичанам слова эмира, что тот скорее погибнет, чем уступит. Лорд Литтон через своего секретаря ответил на это в самом оскорбительном тоне и признал дальнейшие переговоры бесполезными. А затем Нур-Мухаммед… внезапно скончался. Говорили, что несговорчивого афганского дипломата англичане просто отравили. Известие о провале переговоров и внезапной смерти ближайшего соратника привели Шир Али в неописуемую ярость. Он, как тигр в клетке, метался по дворцу, круша все, что попадалось на пути, и кричал:

– У меня не осталось выбора, кроме как начать войну с проклятыми англичанами и объявить им джихад!

Впрочем, как это часто бывает на Востоке, перебив весь дворцовый фарфор, властитель успокоился и занял выжидательную позицию, надеясь улучить момент, когда можно будет нанести неожиданный удар в спину.

В свою очередь, вопрос о войны с Афганистаном к этому времени уже был решен и в Лондоне. Еще в 1876 году англичане предусмотрительно заняли княжество Читрал, граничащее с Афганистаном с востока и открывающее путь в Бадахшан. Тогда же в Калькутте получили от властителя Калатского ханства, граничащего с Афганистаном, договор о признании им протектората Англии. В Калате зрел заговор недовольных ханом, и Литтон предложил тому помощь в усмирении подданных. В благодарность англичанам было позволено ввести свои войска на территорию Калата. Сразу же после подписания договора английский авангард занял город Кветту – важный пункт в случае войны с Афганистаном. Кветта обеспечивала господство над Боланским перевалом, через который шла дорога на Кандагар, а также являлась удобным местом для ведения интриг среди беков Западного Афганистана против Шир Али. Не теряя времени, англичане отремонтировали дороги, ведущие к афганской границе, и построили мост через Инд. Плацдарм для вторжения был готов.

Еще шли переговоры с Нур-Мухаммедом, когда вице-король Индии наложил эмбарго на ввоз в Афганистан оружия. Одновременно на горных проходах, ведущих в эту страну, началось сосредоточение англо-индийских войск. Ну а после смерти Нур-Мухаммеда были порваны вообще все отношения с Шир Али. В течение 1877 года англичане занимались захватом территорий пограничных племен, проложили там дороги, облегчавшие вторжение в Афганистан. В горном воздухе Гиндукуша запахло большой войной…

Продолжая активно готовиться к агрессии, английское правительство попросило турецкого султана Абдул Гамида II послать в Кабул посольство, попробовать еще раз уговорить Шир Али подчиниться Англии, и объединиться с ними «для общих действий против русских». В апреле 1877 года началась русско-турецкая война, и Дизраэли спланировал нанесение России удара в Средней Азии. Турецкое посольство, снаряженное на английские деньги, благополучно прибыло в Кабул. Султан, готовясь к войне с Россией и подстрекаемый Англией, предлагал эмиру союз для борьбы за ислам против христианской России и шиитской Персии. Но Шир Али отказался, прекрасно понимая, что союз с Англией против России и появление английских войск в его стране положат конец независимости Афганистана.

В июле 1876 года эмир отправил письмо Кауфману. В нем он выразил надежду на укрепление дружественных отношений между Афганистаном и Россией. 15 сентября, видя военные приготовления Англии, Шир Али вновь написал Кауфману о желательности установления политических связей с Россией. Туркестанский генерал-губернатор ответил ему в самом благожелательном тоне.

* * *

Что касается уже знакомого нам полковника Столетова, то он в Хивинском походе не участвовал. Однако сидеть без дела полковнику не пришлось. Еще в 1872 году на особом совещании в Петербурге была принята программа, направленная на дальнейшее политическое и торговое освоение Средней Азии. Едва Хивинское ханство признало вассальную зависимость от России и граница наших владений передвинулась за Амударью, встал вопрос о скорейшем освоении данного региона. Из докладной записки военного министерства того времени: «Скорейшее открытие и обеспечение безопасности Каспийско-Амударьинского пути составляет первейшую и безотлагательную необходимость, без которой невозможно будет удержать в своих руках Среднеазиатскую торговлю через Персию и Каспийское море», – считали в военном ведомстве. Программа экспедиции была составлена ветераном Большой Игры вице-президентом Русского географического общества Семеновым-Тян-Шанским. Помимо научной работы был намечен и большой объем разведывательных дел. Начальником военно-научной Амударьинской экспедиции «по высочайшему повелению» и по рекомендации военного министра в апреле 1874 года был утвержден Столетов. Когда встал вопрос о начальнике экспедиции, опытный Семенов первым предложил:

– Во главе столь трудного дела надо ставить только Столетова. Он сегодня лучший!

Сама экспедиция была проведена с апреля по ноябрь 1874 года. За это время Столетов положил на карты более трех тысяч квадратных верст, провел гидрологическое изучение Амударьи, доказав возможность судоходства, осуществил геологические исследования и разведку минеральных ресурсов Амударьинского края.

В 1875 году в Париже был созван Международный географический конгресс, где Столетов выступил с блестящим докладом. После этого на него обратили внимание уже не только английские географы, но и английские разведчики.

Вернувшись с конгресса в Англию, глава Королевского географического общества Роулинсон приказал завести на Столетова отдельное дело.

– Этот полковник еще доставит нам хлопот! – заявил озабоченный Роулинсон. – Что по мне, то его лучше всего было бы сразу в Париже и отравить!

Что ж, в данном случае чутье ветерана Большой Игры не подвело. Столетов действительно создаст англичанам такие проблемы, которые перевернут верх тормашками весь ход Большой Игры…

По возвращении из Парижа Столетов был произведен в генерал-майоры и назначен командиром пехотной бригады. Александр II, приняв Столетова по случаю присвоения генеральского чина, выразил ему особую благодарность, признав:

– Ты вполне оправдал надежды, и я рад, что на должность начальника Амударьинской экспедиции выбрал именно тебя. Буду рассчитывать и впредь пользоваться твоей опытностью и знаниями. Спасибо и от души благодарю.

Затем, поинтересовавшись деталями экспедиции, император добавил:

– Кстати, мне было давно известно о твоем проекте похода на Хиву. Ты еще три года назад угадал мое желание и мысли. Но, увы, князь Горчаков при одном намеке на завоевание Хивы пришел тогда столь в неописуемый ужас, что я испугался за его рассудок. Пришлось Хиву отложить в долгий ящик, но в итоге правым оказался ты!

* * *

Вступив в командование бригадой, Столетов, несмотря на большую занятость, начал зондировать почву для своей будущей поездки в Индию. Так как столь серьезном вопросе нельзя было обойтись без влиятельных союзников, он обратился за поддержкой к знаменитому разведчику и дипломату генерал-адъютанту графу Николаю Игнатьеву. Тому идея понравилась, но ветеран Большой Игры сразу предостерег Столетова:

– Серьезную экспедицию в