Каменный Кулак и Хрольф-Потрошитель - Янис Кууне

– Сейчас я. Только возьму топор, – пообещал Волкан, и только через пять шагов сообразил, что скорее напугал, чем обнадежил пленников.

– Йахо! Наш Кнутнэве проснулся! – раздался на весь городец крик Ульриха: – Пусть он живет сто лет!

Загребной Хрольфа был уже навеселе. Не так, конечно, как накануне, но пивом от него разило за пять шагов.

– Варг, мой друг! – вопил Уле: – Я за тебя даже Старуху Хель пощекочу! Не веришь? Ты мне не веришь?

– Где Хрольф? – оборвал его Волькша.

– Где… кто? – захлопал глазами гёт.

– Хрольф, наш шеппарь.

– А, этот потрошитель сумьских засек… – икнул Ульрих.

– Заткнись, – шикнул на него Годинович: – Он твой шеппарь. И мой тоже. Он наш воевода, какой бы он ни был.

Уле теперь икал молча. От неожиданности у него опустились руки, и пиво медленно выливалось из кружки на землю. Вот уж чего он никак не ожидал, так это того, что Кнутнэве, великий воин, положивший голыми руками больше полусотни человек, и вдруг заступится за этого трусливого сына бондэ.

– Там твой Хрольф, – буркнул гребец, указав на один из не заколоченных домов, и поплелся прочь…

– Это ты Варг! – обрадовался шеппарь.

Он сидел в одной рубахе и терзал ножом вчерашнее мясо. В темном углу дома прикрывала наготу растрепанная женщина.

– Будь я скальдом, то уже сочинял бы про тебя песню Саге,[155]– чавкал Хрольф: – Да такую, чтобы на пирах после нее все вставали с заздравными чашами. Это же надо: в одиночку победить целый город, а потом еще и укротить самую завидную пленницу.

– Укротить? – не понял Волькша.

– Ну, да! – неизвестно отчего ликовал Хрольф: – Думаешь, вчера только тебе приглянулась эта рыжая ругийка?

Губы Годиновича сжались. Лоб под волосами похолодел.

– Трое наших парней пытались вчера взять ее силой, – балагурил тем временем шеппарь: – И то ведь, правду сказать: не женщина – сливки с медом. Уж я бы ее… Но она так брыкалась, кусалась и рвала когтями, что трое викингов с ней не совладали. Хотели убить, но потом передумали. Оставили для продажи. Такая работница крон пятьдесят стоит, а то и больше. Вот, думали, посмеемся: будет какому-нибудь бондэ заноза в заднице.

Только сейчас Волькша увидел, что морду Хрольфа украшали глубокие царапины. Теперь стало понятно, кто был одним из трех варягов, не совладавших с Эрной.

– А наш герой, наш Стейн Кнутнэве, только глянул на эту фру, так она тут же и сдалась. Только что сама тебя в свой дом не отвела. Мы, дабы чего не вышло, постояли какое-то время подле дверей, а вдруг бы она тебе вздумала глаза выцарапать. Да только сколько не прислушивались – ни гугушеньки. Ну, точно два голубочка в гнездышке. И чем ты ее взял? А Варг? Может, Родной Земли по юбку насыпал?

И Хрольф разразился диким смехом, от которого слезы брызнули у него из глаз.

Но едва он закрыл рот, чтобы перевести дыхание, и встретился взглядом с Волькшей, как хохот перешел в сдавленный кашель.

– Ты, что, Варг? – просипел шеппарь: – Ты, что, хотел меня убить? Я видел по твоим глазам. За что? Я же пошутил. Варг!

– Никогда больше так не шути, – холодно сказал Волкан: – Ни про Мать Сыру Землю, ни про Эрну. Понял?

– Понял, – ответил Хрольф, прочищая горло: – А что я сказал? Она же…

– Хрольф, еще слово… – предупредил Годинович.

Волкану не пришлось объяснять шеппарю, что произойдет, если тот не внемлет предупреждению.