Золото Омейядов. Часть первая - Ортензия

Решив почитать на досуге и восполнить пробелы, я хотел было отложить книги в сторону, но внезапно из одной выпал листок.

Подняв его, некоторое время с интересом разглядывал, силясь понять, что на нём нарисовано. Четыре крестика в кружочке в целом выглядели как крест, но вот пунктирные линии, странным образом извиваясь на бумаге, лишали его такой ассоциации.

Так и не определив, что это могло означать, я бросил листок поверх книг и углубился в дальнейшее изучение предметов. Вынул небольшой деревянный ящик, в котором обнаружил совершенно незнакомый прибор. Во всяком случае, встречать нечто подобное мне не приходилось.

Пока я его рассматривал, пытаясь понять, для чего он мог служить, вошла в домик Элен и, подойдя вплотную, с искренним удивлением сказала:

— Алекс? Ты тоже решил заняться поиском кладов?

— Нет, — я отмахнулся, — пытаюсь понять, что это такое и зачем это таскал за собой монах, — я кивнул на прибор.

— Да я об этом, — Элен ткнула пальцем в листок с крестиками и кружочками, — у Жоржа такая же карта была. Он говорил, что там обязательно что-то отыщется, но как проникнуть на территорию, где это расположено, он не знал.

— Что? — я нахмурил брови, пытаясь оценить сказанное, — у Жоржа был такой же листок? Где?

— Где-то в вещах. Могу поискать.

Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что я уже видел нечто подобное, и, громко хлопнув себя по лбу, сказал:

— Точно, в портмоне был такой листок. А где сейчас его кошелёк?

— У меня, — с неким безразличием пожала плечами Элен, — я думала, ты с него это нарисовал.

— Я нашёл это у монаха, показывай, где кошелёк.

— У монаха? — Элен выразила явное недоверие, но, глянув на мой возбуждённый вид, кивнула: — Ну, идём.

На листке, который был у Жоржа, имелось одно отличие. Сбоку от нижнего крестика наискосок было написано: «Аэродром».

Я несколько секунд ошарашенно разглядывал надпись, потом глянул на Элен и сказал:

— Открой карту Жоржа. Ту, на которой мы отыскали в первые дни наше местоположение.

Повторять не пришлось. Элен скинула со стула Дженни, которая, не обратив внимания на нас, продолжала смотреть какой-то сериал, и, потыкав пальцами по клавишам, развернула ноутбук в мою сторону.

— Вот.

Я, найдя поляну на карте, приложил листок Жоржа, так как, в отличие от рисунка монаха, он был выполнен на кальке.

— Алекс, — тихо прошептала Элен, — это что же получается? И Жорж, и монах знали, где открывается портал?

— Не уверен. Но то, что они знали о чём-то, это без сомнения. И монах не даром сюда торопился.

— А может такое быть, — сказала Элен, — что они и шли к месту, где должен был открыться портал, но по независящим от них причинам опоздали. Явились, когда мы уже покинули поляну, и просто двинулись за нами. А потерять след, оставленный минивэном, мог только слепой. Покрышки так вгрызаются в землю, что не перепутать ни с чем. Я видела фильм: «Когда боги смеются». Там бушмен в XX веке тоже помчался за следом от автомобиля, желая выяснить, что это? А французы сегодня почти не отличаются от негров по уровню своего мышления.

— О чём это вы? — поинтересовалась Дженни, заглядывая мне через плечо.

— И мне кажется, — так же тихо прошептала Элен, — я слышала, как Жорж перешёптывался с Родригесом. Не могла понять, о какой поляне идёт речь. Но теперь всё ясно. Верхний крест — это поляна, а нижний — приблизительно, где находимся мы сейчас.

— Пещера, — согласился я, — видишь на карте стену? Это угол аэродрома в XXI веке. Крест чуть левее и совпадает с какой-то горой. Вероятнее всего, про пещеру через 400 лет никто ничего не знает. Возможно, её завалило, и остались только скальные образования. Тогда пещера под ними, и все выходы завалены.

— Так, может быть, это выход? — взволнованно проговорила Элен. — Поляна — это портал сюда, а подземелье — портал домой. Может, выход в яме? Где-то там. Надо собрать все алмазы и пойти туда.

— Какие алмазы, Элен, ты вообще нормальная? Если там действительно выход, мы попадём на охраняемую территорию, да ещё и с алмазами. Нас шлёпнут сразу на выходе. Там полно вооружённых людей.

— Так и у нас есть оружие. Разве не пробьёмся? Но алмазы оставлять нельзя. Что мы будем делать без них?

— Элен, очнись! Через кого пробиваться? Через русских? Ты вообще поняла, что говоришь?

— Русских, — глаза блондинки полыхнули изумрудным огнём, — так это же хорошо, ты же сам русский. Они тебя узнают и нас пропустят. Ведь правда?

— Ага, — я кивнул, — а кто мне рассказывал про Разумовского и пропажу оружия? Разберутся, конечно, но для начала впихнут в какой-нибудь каземат и разденут до трусов, чтобы убедиться, что у тебя ничего нет. А ещё, — я горько усмехнулся, — их очень заинтересует, как вы путешествовали в XVII веке.

— Так мы не расскажем о перемещении. Зачем нам это? — удивлённо проговорила Элен.

— Ну конечно, — я усмехнулся, — не расскажут они. Ещё как расскажете, со всеми смачными подробностями.

— А что тогда делать? Как нам домой попасть? — стушевалась блондинка.

— А мы что, действительно можем попасть домой? — подала снова голос Дженни. — Вы нашли портал?

— Мы пока ничего не нашли, — я отрицательно качнул головой. — У нас лишь появились в руках непонятные листки. Что они означают, мы не знаем. Можем лишь подозревать, что в пещере имеется нечто, о котором странным образом знал местный монах и Жорж, друг Элен. И у нас есть возможность раскрыть эту тайну. И, возможно, там действительно есть портал. Но это не точная информация.

— Мама, — тихо прошептала Дженни и плюхнулась на стул, — и когда вы собираетесь это выяснить?

— А чего тянуть, — я пожал плечами, — сейчас включим свет в пещере, хорошо, лампочки не собрал. Возьмём вдобавок фонари и пойдём осмотрим. Возможно, там где-то есть проход, который мы не заметили.

— Коньяк, — выдохнула Элен, — налей мне коньяку.

— У нас есть коньяк? — удивилась Дженни. — А почему я про это ничего не знаю?

— Он там же