Дантал - Абай Тынибеков

* * *

Хнумхотеп в нерешительности остановился у входа в одно из строений. Стоявший ближе других начальник отряда Инхерхаа, понявший его по-своему, тут же поднёс факел. Более не сомневаясь, командующий, решительно схватив факел, вошёл в огромный чернеющий проём. Уже через несколько шагов всё погрузилось в полумрак. Тусклый дрожащий огонь выхватывал из темноты шероховатые своды прохода, уходящего куда-то вниз большими ступенями, по высоте доходящими ему до пояса и имевшими такую же ширину.

Постоянно вглядываясь вглубь, очень осторожно спускаясь с каждой ступени на следующую, после двенадцатой по счёту Хнумхотеп оказался на самом дне подземелья, сразу ощутив под ногами холодный каменный пол. Четверо телохранителей, высоко подняв факелы, следовали за ним. Здесь, в самой толще известняка, было высечено всего лишь одно, но довольно просторное помещение, до потолка которого, превышающего в несколько раз его рост, едва доходило свечение факела. Звуки шагов и тихое потрескивание огня гулко отдавались в пустоте. Пройдя до середины пещеры, полководец остановился. Сильно прищуриваясь, он стал озираться по сторонам. Видимость была слабой. Вопреки его ожиданию, воздух тут был сухой и свежий.

Недолго постояв, он пошёл дальше. Пламя заиграло и склонилось влево. Хнумхотеп повернул туда. Прямо перед ним, почти в самом углу, в стене, имелся другой проход, в сторону которого со спины потянуло лёгким сквозняком. Наклонясь и выставив вперёд факел, он всмотрелся в этот проём и увидел такие же ступени, ведущие вверх. Помогая себе свободной рукой, Хнумхотеп стал медленно взбираться по ним, всё время задирая голову и чутко прислушиваясь. После пятой ступени открылась большая площадка, от которой лестница поворачивала строго направо. Ещё через семь ступеней, словно выбравшись из огромного колодца, он оказался в другом помещении, гораздо большем по размерам. Тонкий луч света, проникая откуда-то сверху, падал прямо на середину пола, рассеивался по нему и неожиданно ослеплял вошедших. Заслонившись рукой, Хнумхотеп оглянулся назад, успокаиваясь, и осмотрелся. Ребристые стены из блоков, выступавших гранями один над другим, уходили всё выше и выше, постепенно сужаясь и уже на самой высоте сходясь в маленький квадрат, посреди которого имелось отверстие. Оттуда и проникал свет. Здесь также было пусто. Других помещений не было.

Выйдя наружу из этого странного строения, полководец расслабился, несколько раз глубоко вдохнув и оглядев яркое синее небо. Подошедший к нему Нахтамен сообщил, что у подножья гор имеется расщелина, наполовину засыпанная рыхлой каменистой породой, вероятнее всего, по его мнению, извлечённой кем-то при строительстве подземелий. Там же им было обнаружено и множество сброшенных сильно истёртых крокодильих шкур, вместе с которыми находилось и огромное количество обрывков от изготовленных из них ремней.

«Наверняка, всё это служило приспособлением для волочения и подъёма грузов», – первое, что пришло в голову полководца.

Отчасти становилось понятным, каким образом велись работы. Других находок в этот день не было. На ночь рабы разбили лагерь в стороне от этих строений на небольшой возвышенности.

* * *

На следующее утро Хнумхотеп повелел послать за Нианкхнумом. Тот появился с отрядом после полудня.

– Можешь тоже со своими воинами оглядеть все эти строения, чтобы и ты, и они быстрее обвыклись здесь, в этом месте, – полководец отпустил его после недолгой беседы.

Как выяснилось из докладов других военачальников, также тщательно осмотревших сооружения, внутри они были почти однотипными. Лишь в некоторых из них проходы наверх были расположены несколько иначе. Судя по царящей обстановке, они не были обжитыми.

Сидя у костра, Хнумхотеп обдумывал всё увиденное: «Странные дела творятся в этом ущелье. Кто и для чего выстроил всё это? Место, конечно же, пригодно для обитания. Есть вода. Всякой живности достаточно в низовье реки. Но где хозяева? Если это храмы, то в кого они веруют, кому преклоняются и где, наконец, проживают? Почему они не почитают священных животных и убивают их? Разве такое возможно? Судя по всему увиденному мною, им дозволительно всё. Неужели мне предстоит встреча с живущими без веры? Такого не может быть. Где они все? Почему и когда они покинули эти места? А может, они здесь, где-то рядом и вовсе не собираются уходить?»

С последней своей мыслью Хнумхотеп поднялся, отошёл чуть в сторону и стал долго и внимательно всматриваться в горные выступы. Ничего подозрительного не заметив, он вернулся к костру.

Вскоре к нему подошёл Нианкхнум. Он был бледен и задумчив.

– Что скажешь, мой друг? – видя его подавленное состояние, спокойно спросил Хнумхотеп.

– Даже не знаю, что и подумать. Всё очень странно, – тихо ответил тот, присаживаясь напротив.

– Вот и я о том же. Чувствую, что всё здесь не наше, какое-то совершенно чужое. И эти диковинные на вид сооружения, будто выстроенные совсем недавно. И эти громадные по размерам следы, неизвестно кем оставленные. Причём, как ты, наверное, тоже заметил, среди них нет ни одного человеческого, – очень утомлённый множеством безответных вопросов полководец с досадой махнул рукой и уставился в костёр.

– Нужно послать ещё людей по окрестностям. Пусть поищут среди скал, – как-то безразлично предложил Нианкхнум.

Уловив его тон, Хнумхотеп взглянул на него, но ничего не сказал. Они долго и безмолвно сидели у потрескивающего огня, не отводя глаз от полыхающего пламени, но явно не видя его.

* * *

Прошло ещё три дня. Накануне последнего из этих дней, вечером, исполняя волю полководца, в лагерь подошли оставленные ранее два отряда и тридцать рабов.

Привыкшие ко всему воины уже спокойнее вели себя и в этой новой для них обстановке, совершенно обыденно неся службу, всё чаще по своей воле посещая строения. Такому их поведению Хнумхотеп не препятствовал. Более того, он ждал этого момента, так как помнил о велении номарха закрепиться в этой местности.

«Пока ещё не знаю, но вполне может случиться так, что именно с этими отрядами мне и доведётся остаться здесь», – думал он.

С направлением гонцов к властителю он пока не спешил, понимая, что ничего не узнал обо всём творящемся в этом ущелье, в этой горной долине. Вопросы, поставленные им перед собой, мог задать ему и правитель, но не найдя пока на них ответов, не следовало торопиться с сообщением, дабы не ставить себя в глупое положение и не оказаться посмешищем перед всем народом. Оставалось одно – ждать. Другого выхода не было.

Теперь, по прошествии пусть и небольшого времени, он иначе взирал на эти удивительные сооружения и совершенно по-новому