Архонт росский - Александр Владимирович Мазин

Пока я гостил у благородного Николая, — жест в сторону патрикия, замершего статуей справа от начальства, — у меня была возможность изучить труды благословленного Господом василевса Льва. Не буду отрицать: я впечатлен. Я понял, что мир может быть более щедрым к человеку, чем война. И от всей души желаю донести это знание до всех россов. Однако это непростой путь. И успех его во многом зависит от щедрости Великого Рима. Как все угодные Господу деяния порождают еще большую благость, так и темные сердца язычников, несомненно, смягчатся, если узрят не только величие Рима, но и его щедрость.

Красиво сказал. Но если свести к сути: «изложите ваши финансовые предложения».

Но Евагрий вновь ушел в сторону:

— Ты христианин? Кто тебя крестил, юноша?

— Увы, — вздохнул Сергей. — Этого человека уже нет в живых. Как нет в этом мире и моей родни. Ныне своим отцом я называю могущественного архонта северных земель Стемида, катархонт Олег стал моим родичем по браку, а слова мои имеют вес среди наших вождей.

— И твоя молодость этому не мешает? — поинтересовался Евагрий.

Сергей улыбнулся:

— Я умею быть убедительным. И наш с тобой разговор — тому доказательство.

— Пожалуй, — согласился евнух. — Так с чего же ты посоветуешь начать просвещение твоих соплеменников?

— С насущного! — не задумываясь заявил Сергей. — Прежде всего, как ты очень верно сказал, следует прекратить бессмысленное кровопролитие и разрушение. Но тому есть препятствие, неодолимое без твоего содействия.

— Слушаю тебя, — проэдр насторожился. И не зря.

— Препятствие в том, почитаемый, что воины должны есть каждый день! — сказал Сергей. — И если они перестанут добывать себе питание, что они будут есть? Спрашиваю со всем уважением, — Сергей приложил руку к сердцу, вернее, к посеребренным колечкам брони. — И прости, если повторяю то, что тебе и без того прекрасно известно, но это скифы. Хоть они и сражаются не хуже стратиотов (Евагрий скептически хмыкнул, но Сергей хмык проигнорировал), но они язычники. Варвары. Они повинуются вождям до тех пор, если те обеспечивают их необходимым… Или выбирают новых вождей.

Проэдр задумчиво потер подбородок, потом взял металлический стилос и постучал по колокольчику на столе.

Спустя полминуты в комнату влетел секретарь. Плюхнулся на стул, выхватил из бронзового стаканчика перо и замер, преданно глядя на начальство.

— О какой численности идет речь? — спросил проэдр у Сергея.

Ну наконец-то. Пошел конструктивный разговор.

— Примерно сто банд[8] пеших и вчетверо меньше конных.

Наверняка ромеи уже успели прикинуть численность противника и это перестало быть военной тайной.

Секретарь принялся считать: передвигать стилосом камешки на дощечке. Дело небыстрое, и проэдр результата ждать не стал.

— Провиант будет, — заявил он. — Скажи, а сколько захочет твой катархонт за то, чтобы отдать часть своих воинов внаем?

— Это обсуждаемо, — согласился Сергей. — Зависит от того, какова будет плата наемникам, сколько получит сам катархонт… И что получу я… За содействие.

Не то чтобы Сергею было важно урвать именно от этого куска, но он должен был показать свою личную заинтересованность. Империя время от времени платит тем, кого считает полезными. И постоянно — тем, кого считает своими. Данное правило имеет и обратную силу. Константинополь полагает своими тех, кому платит.

— И сколько номисм ты хочешь, княжич Сергий Вартислеус, которого люди называют хёвдингом Вартом?

Подготовился, значит. Что ж, ожидаемо. И хороший признак. О тех, с кем не собираются взаимодействовать, справки не наводят.

— Я достаточно богат, чтобы не нуждаться в подачках, — высокомерно уронил Сергей, демонстрируя легкую обиду. — Если ты сам этого не заметил, — Сергей тронул золотую цепь на груди, — то благородный Николай это подтвердит. Я не прошу золота. Я прошу большего! — Сергей сделал паузу, дав возможность собеседникам оценить, задуматься и отреагировать.

Отреагировал только писец: замер с открытым ртом. Проэдр и патрикий даже бровью не повели.

— Золото — это важно, — сказал Сергей. — Золото — необходимо. Но есть в империи то, что намного важнее золота.

— И что же это? — спокойно осведомился Евагрий.

— Сама империя! — выпалил Сергей, улыбнувшись во все тридцать два зуба. — Мне нравится здесь! Мне нравится цивилизация! И земля здешняя тоже. Я бы хотел получить немного этой земли. Небольшое поместье с усадьбой, красивый дом, пусть и небольшой, но с теплыми мозаичными полами и фонтаном во дворе… Нет, нет! — Сергей поднял руки, открытыми ладонями к собеседнику, заметив, как нахмурился Евагрий. — Я хочу это не за помощь в нынешних переговорах! И я не собираюсь жить здесь постоянно! Я понимаю, где могу принести наибольшую пользу Риму и василевсу. Но время от времени мне бы хотелось прикоснуться к величию империи, услышать пение хора в Святой Софии… Живя среди язычников, непросто сохранить понимание истинных ценностей, и на землях франков я не найду того, чего жаждет моя душа, — Сергей развел руками, изображая извинение.

— Я понимаю, — покивал Евагрий.

Интересно, он не пропустил мимо ушей упоминание франков? Вряд ли. Дипломат, как-никак.

— Я понимаю тебя, архонт Сергий. Когда чем-то жертвуешь, важно понимать: во имя чего.

Ну да. Очень верно. Особенно если ты евнух.

Вот только вряд ли проэдр имел в виду яички.

И очень сомнительно, что он поверил в искренность Сергея. Хотя почему бы и нет? Вдруг юный вид поспособствовал?

Они поговорили еще минут десять, причем Сергей пообещал обеспечить присутствие на переговорах князя Олега, а проэдр не обещал ничего. Кроме самого важного: дать возможность русам постоять под стенами еще месяц-другой. Одна из главных проблем любого многочисленного войска — как эту орду накормить? В иной ситуации войско могло прокормиться зажитьем, то есть грабежом окрестностей. Но это работало только в том случае, если войско двигалось, причем по территории, где его не ждали. По этой схеме действовали, например, нурманы, когда воевали франков. Стремительно летящие по рекам драккары, затем — высадка, конфискация всех лошадей, геноцид населения, чтоб весть о появлении врага не обогнала самих врагов… Стоя же на месте, войско объедало окрестности почище мигрирующей саранчи. Так что с каждым днем продотрядам приходилось уходить все дальше и дальше от лагеря. А те, кого они грабили, тоже на месте не сидели. Бежали со всех ног, унося с собой что можно унести и пряча то, что унести нельзя.

Так что у Сергея были все