Игорь Святославич - Виктор Петрович Поротников

но согласился с мнением Игоря. И хотя по возрасту старшинство было за Ярославом, он тем не менее уступил главенство над объединённым войском Игорю, зная его ратное умение.

Игорь полагал, что Давыд станет собирать войско близ Смоленска в своих коренных землях, поэтому хотел вести черниговские полки, половцев и свою дружину прямиком к Смоленску. Однако полоцкий князь Всеслав известил Игоря, что Давыд сговаривается с друцким князем Глебом против Ольговичей. Всеслав был готов вместе с братом Брячиславом заступить в стремя против Давыда и друцкого князя, который является их злейшим врагом.

Игорь повернул войско к реке Дручь, на которой стоял город Друцк.

В тех краях дремучие хвойные леса соседствуют с болотными топями, где кишат комары. Маленькие речушки теряются в лесных дебрях. Солнце там каждое утро всходит на небосклон из-за дальнего леса, а вечером прячется за верхушками вековых елей и сосен.

Половцы чувствовали себя неуверенно на узких лесных дорогах. Во время стоянок их шаманы колотили в бубны и нараспев выкрикивали заклинания, отгоняя злых духов, которые мерещились суеверным степнякам в просветах между деревьями.

* * *

Редкие селения по берегам рек и на лесных вырубках встречали идущее на северо-восток воинство пустотой и безмолвием. Лесные жители всегда отличались осторожностью, поэтому загодя прятались в лесу, сами уходили и угоняли скот.

К Друцку черниговские рати подступили в середине лета.

Город стоял на крутом берегу Дручи, его окружали высокие земляные валы. На них возвышались стены и башни из дубовых брёвен, сверху укрытые тесовой двускатной кровлей. Перед валами пролегал глубокий ров, заполненный водой из Дручи. Город стоял как бы на острове.

– И невелик городок, а неприступен, – промолвил Игорь, озирая с холма укрепления Друцка.

Находившийся тут же Ярослав недовольно пробурчал:

– Ты сам пожелал забраться в эти дебри. Вот и думай теперь, как воевать станем.

В словах Ярослава явственно слышалось и другое, мол, в случае неудачи вина будет не на нём.

Игорь расположил войско станом за ближним лесом, так чтобы перекрыть обе дороги, ведущие от Друцка к Днепру и Смоленску. «Ежели и придёт помощь к Давыду и друцкому князю, то непременно оттуда», – рассудил он.

Покуда черниговские дозоры обшаривали местность вокруг, а воины в стане готовились к штурму, из Друцка пожаловали послы.

Игорь встретил послов в своём шатре, там же находились Ярослав, половецкие ханы и прочие воеводы. Пусть узнает друцкий князь, какая у них сила!

Глава посольства, рыжебородый осанистый боярин, гневно обратился к Игорю:

– Почто вы здесь? Мы вас сюда не звали и мира с вами не нарушали!

– Давыд Ростиславич зло замыслил против Ольговичей, потому мы здесь, – ответил Игорь, – ибо друзья Давыда – наши враги. Пусть князь твой выдаст нам Давыда с головой, тогда мы уйдём, не причинив вреда вашей волости. А нет – Бог нас рассудит!

– Давыда нет в Друцке, – нахмурившись, промолвил рыжебородый. – Вот уже шесть дней, как он ушёл к себе в Смоленск, оставив нашему князю свою дружину.

– Готов ли ты на том крест целовать? – спросил посла Ярослав.

– Говорю как на духу! – ответил рыжебородый, не пряча глаз. – Нету Давыда в Друцке.

Ярослав, переглянувшись с Игорем, послал дружинника за священником.

Священник в тёмной грубой рясе вступил в шатёр, неся в руках большой серебряный крест с телом распятого Христа на нём. Был он немолод, в тёмной бороде виднелась седая прядь, а на лице с выражением спокойного величия было много морщин.

Монах степенно поклонился князьям.

– Отче, поднеси-ка святое распятие этому мужу, – сказал Ярослав, кивнув на старшего посла.

Священник шагнул к послу, держа крест так, чтобы к нему было удобно приложиться.

– Ну, боярин, готов ли ты подтвердить крестным целованием сказанное? – обратился к главе посольства Ярослав.

Нимало не смутившись, рыжебородый обнажил голову и, вновь повторив, что Давыда нет в Друцке, перекрестился и поцеловал серебряное распятие.

– Зачем Давыд оставил в Друцке свою дружину? Не затем ли, что он намерен сюда вернуться? – спросил Игорь, подозрительно глядя на старшего посла.

– Давыд знает, что за дружбу с ним Глеб Рогволодович может жестоко поплатиться, ибо князья полоцкие, соседи наши, враждуют с князьями смоленскими, – сказал рыжебородый. И сердито добавил: – А тут ещё Ольговичи норовят всех и каждого под себя подмять! Вот и получается: спи, а за меч держись.

Игорь усмехнулся:

– А ты скажи, мил человек, кто ныне из князей в ладу с соседями живёт? Галицкий князь с венграми и берладниками[68] приграничные земли делит с мечом в руке. Волынский князь с ляхами и князьями луцкими воюет. Смоленские Ростиславичи с полоцкими князьями издавна враждуют, а ныне и у нас, Ольговичей, Киев отняли. Суздальский князь Рязань подчинить старается, как подчинил себе Муром. Новгородцы с псковичами грызутся и с теми же суздальцами. Уж на что невелик городок Пинск, но князёк тамошний из кожи вон лезет, не желая быть в воле у соседнего туровского князя, который и сам-то от Киева зависим.

– Верно молвишь, княже, – кивнул рыжебородый, – нету устройства на Руси, как было при Владимире Красно Солнышко. Раздралась земля наша на уделы. Не стало над ней единого самовластца, но всякий удельный князь мнит себя выше остальных. Из раздоров наших, пожалуй, лишь вон они выгоду себе имеют. – Боярин кивнул на половецких ханов.

Игорь повелел передать Глебу Рогволодовичу, что если он хочет мира с Ольговичами, то пусть целует крест на верность Святославу Всеволодовичу, а Давыдовых дружинников прогонит прочь.

Глеб Рогволодович попросил время на раздумье.

После того как послы друцкого князя покинули стан черниговцев, Кончак обратился к Игорю:

– Что будет, коль христианин солжёт, целуя крест?

– Душа его будет вечно гореть в аду, – ответил Игорь.

– Значит, для христиан это самое страшное наказание? – опять спросил хан.

– Страшнее не бывает, – кивнул Игорь.

– Стало быть, имея при себе крест с распятым Иисусом, можно любого христианина заставить говорить правду? – промолвил Кончак и обменялся взглядом со своим братом, который внимательно слушал их, поскольку Игорь и Кончак говорили по-половецки.

– Можно, – подтвердил Игорь, – но при этом распятие должно находиться в руках у священника.

Беседа происходила за столом – было время обеда.

Ярослав перестал жевать и поднял глаза на Игоря: степную речь он понимал плохо.

– О чём это они? – поинтересовался Ярослав.

Игорь кратко объяснил ему, что именно удивило и восхитило знатных половцев.

Ярослав утёр усы и приосанился.

– Ты скажи им, брат, что православная вера есть самая истинная вера на свете. И коль ханы желают души свои спасти, то пущай…

– Не могут они так вот запросто веру менять, – перебил Игорь