Христофор Колумб - Игорь Валерьевич Ноздрин

– Люди тысячи лет плавали по звездам без компаса и «посоха Иакова» (градштока), чего же вы испугались? – поддержал командующего Пералонсо. – Отклонение компаса на шесть градусов не отразится на движении судна.

– Мы думали, нас затянет в море Мрака или еще куда-нибудь, – оправдывались моряки.

– Чепуха! Идите спать и не болтайте об этом.

– Как мы поплывем днем, если компасы выйдут из повиновения?

– По солнцу, по тени корабельных мачт, по ветру и волнам.

– Я прослежу за поведением магнитных стрелок, – пообещал Колумб.

Матросы отошли от грот-мачты. Некоторые боязливо озирались по сторонам, искали признаки надвигающейся беды, но ничего не предвещало конца Света. Темные волны медленно шевелились за бортом, дробились о корму, лизали обшивку «Санта-Марии». Теплый воздух гигантским потоком перемещался с востока на запад, будто у раскаленной африканской печи сидели ветродуи, с розовыми от натуги щеками, гнали пассаты к неизвестной земле. Впереди мерцали звезды, справа по борту горела Большая Медведица, над верхушками мачт блестели алмазные россыпи Млечного Пути. Флагман раскачивался с носа на корму, шел со скоростью полторы лиги в час. Когда судно наклонялось вперед, раздавался хлопающий звук удара форштевня о воду, плеск рассыпающихся брызг, тихий стон бушприта. Крепившие мачты ванты напрягались, гудели низкими струнами арф. Им вторил скрип рангоутного дерева. Блоки с трущимися концами канатов издавали свои звуки, сливавшиеся в привычную песню дальнего пути. Изредка звон колокола растекался по палубе, раздавались крики вахтенных. Потом все стихало, уступало место голосу океана, шуму ветра в парусах.

Адмирал не обманул моряков, следил ночью за показаниями компаса. Стрелки двигались к северо-западу. Порою было трудно определить истинное склонение. Под влиянием движения корабля, стрелки колебались у среднего показателя. Утром Колумб сделал вывод: они отклонились еще на пять делений, достигли общей погрешности в двенадцать градусов. Это было много даже для разумного объяснения, а ведь на кораблях плыли люди, имевшие посредственное представление о географии Земли, объяснявшие непонятные явления воображаемыми причинами. Отклонись стрелки компаса на двадцать градусов, и никакими доводами адмирал не убедил бы матросов плыть на запад.

На рассвете стрелки перестали «северозападничать», как говорили кормчие, вернулись к обычному положению, уткнулись концами в затухающую Полярную звезду. Любителям мистики это показалось неопровержимым свидетельством того, что без проделок Дьявола здесь не обошлось. Священники покачивали головами, не осмеливались вмешиваться в спор Колумба с невежественными моряками. Вдруг впереди действительно находится пожирающее корабли море Мрака?

* * *

Хвала Всевышнему! На следующий день с «Ниньи» заметили пролетавшую над волнами водяную трясогузку. Следом за ней появилась неизвестная тропическая птица. Счастливое известие, указывающее на близость земли, заставило забыть ночные страхи, с надеждой вглядываться в горизонт. Весь день свободные от вахты моряки толпились на баке в ожидании радостного возгласа: «Земля!». У дозорных от напряжения слезились глаза, кормчие стремились выжать из кораблей предельную скорость. Канониры зарядили пушки, чтобы предостеречь соседние суда о появлении опасных рифов и отмелей. Люди забросили компасы, лишь адмирал подходил к ящику с прибором, смотрел на цветную картушку, оборачивался к солнцу, думал о том, правильно ли плывут каравеллы.

В полдень Колумб вышел на палубу с градштоком. Это немудреное приспособление для определения высоты солнца над горизонтом, состояло из деревянной планки с передвигающейся по ней перекладиной. За схожесть прибора с палками странников, моряки прозвали градшток «посохом Иакова». Пользоваться им было очень просто. Конец основной планки с метками подносили к глазу. Короткую перекладину двигали до тех пор, пока ее нижний конец не упирался в линию горизонта, а верхний – в светило. В месте пересечения реек по шкале снимали показание прибора, сверяли с таблицами, указывавшими широту местонахождения судна. Показания градштока в ясные солнечные дни на спокойной воде позволяли довольно точно определять широту. На волнении «посохом Иакова» не пользовались.

Адмирал нашел угол солнца над горизонтом, подсчитал широту и остался доволен полученным результатом, имевшим погрешность из-за несовершенства прибора, искажавшего показания шкалы. Палуба ходила под ногами Колумба, отчего он лишь приблизительно совместил нужные точки, а время на кораблях всегда отмерялось с опозданием или путаницей количества пробитых склянок. Стоило кормчему отвлечься, забыть отметить на грифельной доске очередную ампольету, как вахта затягивалась на лишних полчаса. Капитаны ежедневно сверяли показания песочных часов с восходами и заходами солнца. На основании вычислений, Колумб сделал вывод, что флотилия идет на запад, забирая чуть-чуть на юг. Последнее обстоятельство не смущало командующего. На карте Тосканелли остров Святого Брендана опускался на юг и непременно «поймал» бы эскадру.

Шли часы, земля не появлялась на горизонте. Менялись вахты, люди спорили, кому достанется честь отдать в гавани якоря, знаками подбадривали команды соседних каравелл. Всем не терпелось первыми найти желанный остров или материк. Размытое марево над океаном скрывало его очертания.

Каким он будет: гористым или равнинным, обитаемым или нет, богатым или бедным? Разговоров о суше хватило до вечера. Закатное солнце высветлило горизонт, показало испанцам однообразные бескрайние просторы океана. Матросы решили, что встретят землю на следующий день.

После ужина моряки флагмана вспомнили о своеволии компасной иглы, гурьбой отправились проверить показания прибора. Они тыкали пальцами в картушку, гадали, где на севере взойдет Полярная звезда? Когда начало темнеть, половина корабля у правого борта ожидала чуда. Люди бы не удивились, если Большая Медведица показалась у носа или кормы судна. Созвездие загорелось на своем месте. Приятное известие опечалило команду, лишило темы для разговоров, новых впечатлений. Постучав заскорузлым пальцем по стекляшке компаса, боцман Чачу направился спать. Дабы нечистая сила не одолела прибор, не завела корабль в богомерзкие дали, священник прочитал над компасом молитву, перекрестил его, окропил святой водой. После чего стрелка исправно показывала на Полярную звезду.

Ночью кормчие часто поглядывали на картушку прибора, сверяли показания со звездами. Адмирал ожидал ошибки, не мог понять, почему, если существует нечто более сильное, чем Полярная звезда, то притягивает стрелку только в отдельных местах в определенное время? Это случилось потому, что 13 сентября эскадра прошла магнитный меридиан. Стрелки компаса, обычно показывавшие чуть вправо от полюса, начали склоняться влево. Явления магнитного склонения были известны в Европе и в странах Восточной Азии со Средних веков. Моряки сталкивались только с восточным склонением, о западном склонении они не знали. Вероятно поэтому непонятное явление не вызвало паники среди кормчих. Теория магнитных полюсов появится значительно позже плаваний Колумба. Следует отдать должное мореплавателю, высказавшему мысль, что не Полярная звезда притягивает намагниченную стрелку, а невидимая точка на