Идущие - Абай Тынибеков

Она стояла на коленях в юрте со связанными спереди руками. Перед ней в полумаске стоял сотник Терим, а за её спиной, также скрывая лицо, был воин.

– Ты не сказала правды. Я жду, но моё терпение имеет предел, – тихо, но сурово произнёс Терим. – Говори или же больше никогда не увидишь своей семьи.

– Что? Что говорить? Я ничего не знаю! – взмолилась Фируза и заплакала. – Отпустите меня, прошу вас!

– Так ты ничего не хочешь сказать? Я правильно понял тебя? – цедя слова, очень пугающим тоном, так, как говорят напоследок, спросил Терим.

– Я… я… всё скажу, только отпустите меня потом… прошу вас! – уловив тон его голоса, взмолилась Фируза.

Терим взглянул на воина и кивнул. Тот взял девушку под локти и рывком поднял на ноги.

– Её имени не называй, – оглянувшись по сторонам, приказал Терим.

– Хорошо… Я просила её рассказать обо всём отцу, но она не хотела меня слушать. Он вылечил её, и она за это решила ничего не говорить о том, что с нами случилось. И меня она заставила обмануть отца. Эти разбойники захватили нас возле чёрного камня, связали, закрыли нам глаза и привезли в пещеру. Там мы и были всё это время. Потом нас отпустили. Это всё… – Фируза, плача, рассказывала о случившемся. – Отпустите теперь меня, прошу вас.

– Кто они? Кто её излечил? Сколько их? Как они называли друг друга? Кто у них главный и как они обращались к нему? – задавал вопросы Терим.

– Я не знаю, кто они. Разбойники, наверное. Сколько их, я тоже не знаю. Их было четверо, когда они напали на нас, а потом они доставили нас к главарю. Других людей я не видела, но они были. Их главарь вылечил её, когда она заболела. Он у них и главарь, и лекарь. Они его называли предводитель. Это всё, – Фируза отвечала на вопросы на одном дыхании, и когда закончила, то закашлялась.

– Чего они хотели от вас? Для чего они захватили вас? – спросил Терим.

– Я не знаю. Ничего при мне не требовали. Вернее, с нами разговаривал только их главарь. Да и он больше молчал и даже ни о чём не спрашивал. Может, он с ней разговаривал, но я ничего не слышала. Она ведь за пологом в нише лежала, а я была возле очага. После того как она поправилась, он сопроводил нас до места, где нас и нашли. Это всё, – постепенно успокаиваясь, завершила рассказ Фируза.

– Тогда почему она не сказала всей этой правды отцу и тебе запретила говорить? – спросил Терим.

– Она сказала, что их предводитель ничего плохого нам не сделал, что он вылечил её, хотя мог этого не делать, кормил, лично охотясь, что он не знал о том, что его люди сами решили захватить нас, что он ничего не требовал, и сам, по своей воле, отпустил нас. Вот поэтому-то она и решила не выдавать его. Она сказала, что со своими людьми, теми, кто осмелился нас захватить, он разберётся сам. Вот так она убедила меня тоже не говорить всей правды. Она сказала, что будет несправедливо, если его убьют наши воины. Больше сказать мне нечего. Теперь вы знаете всё. Отпустите меня, прошу вас, – утомлённо осевшим голосом попросила Фируза.

– Здесь, у нас, ты видела кого-нибудь из разбойников? – спросил Терим.

– Нет, никого из тех, кого видела там, здесь я не заметила, – уверенно замотала головой Фируза.

– Посмотри на это, но головы не поднимай.

Терим подошёл к девушке вплотную, вытащил из-за пазухи платочек, развернул его и опустил до уровня пояса, а другой рукой слегка приподнял повязку на её глазах.

– Он знаком тебе?

Фируза послушно опустила голову и посмотрела на платочек.

– Да, знаком. Это её платочек, – без сомнений ответила она.

Терим поправил повязку на её глазах, вновь закрыв их, убрал платочек и отступил от неё.

– Хорошо. Я верю тебе. Но ты должна понимать, что никто, в том числе и твой отец, не должен знать об этом нашем разговоре. Это не в твоих интересах, иначе, поверь мне, пострадает и твой отец. Ты меня поняла? – спокойно спросил Терим.

– Да, поняла. Конечно. Я всё поняла, – торопливо проговорила Фируза.

– Если вдруг тебя ищут, скажи, что заблудилась в ближнем лесу. Тебя отвезут туда и оставят там, но ты не бойся, за тобой будут присматривать. Тебе всё понятно? – напоследок спросил Терим.

– Да, я всё поняла, – закивала Фируза.

Терим кивнул воину, и тот, взяв Фирузу под руку, повёл её к выходу из юрты.

* * *

– Властитель, это всё, что она сказала, – завершив доклад, сотник Темир замолчал в ожидании.

Наби-бек слушал, сидя на своей скамье на главном месте в юрте.

– С ней всё в порядке?

Наби-бек посмотрел Териму в глаза.

– Да, властитель, прибегать к пыткам не пришлось. Она уже у себя, – склонив голову, ответил сотник Терим.

– Хорошо, сотник Терим. Иди, – завершил беседу Наби-бек.

Терим приложил ладонь к груди, поклонился и покинул юрту.

«Значит, Дильбар промолчала об истинных событиях тех дней и не сказала всей правды из благодарности к предводителю грабителей. Если это так, то все мои подозрения напрасны. Это хорошо. Но всё же следует предпринять меры и на некоторое время поставить слежку за ней. Её подруга, как выяснилось, не всё могла слышать и видеть. Всякое может быть. Не нужно спешить с выводами. Главное, чтобы правитель не узнал об этом, иначе мои подозрения относительно его дочери могут навести на меня его гнев и, что самое худшее, помешать установлению истины», – решил Наби-бек.

* * *

– Правитель, прибыли послы от повелителя огузов Хан-суна-шаха во главе с его визирем Каримом. Они ожидают твоего приёма, – сообщил Наби-бек.

Куньбек Янгуй восседал на своей тронной скамье.

– Проси, Наби-бек, – разрешил куньбек Янгуй.

Наби-бек почтительно поклонился, отошел к двери и громко приказал:

– Пусть входят.

Вскоре в дверном проёме появился очень высокого роста с курчавой длинной бородой мужчина средних лет. За ним проследовали в главную юрту ещё двое мужчин старше его возрастом с убелёнными сединами бородами, и уже вслед за ними вошли два их воина, несшие большой и тяжёлый сундук, искусно инкрустированный золотыми и серебряными орнаментами. Все они замерли у входа и низко поклонились куньбеку Янгую, приветствуя его. Он слегка склонил голову и уважительным жестом пригласил их подойти. Послы приблизились и встали перед ним, вновь приложив