От Хивы до Памира. Последние герои Большой Игры - Владимир Виленович Шигин

В 1855 году, после окончания Академии Генштаба, был причислен к гвардейскому Генеральному штабу, но к этому времени столичная служба Комарову уже надоела, и он перевелся на Кавказ, где в течение нескольких лет сражался с Шамилем.

Затем Комаров занимал должность начальника штаба войск Дагестанской области, состоял дербентским градоначальником и военным начальником Южного Дагестана. В 1868 году он получил генерал-майорские эполеты, а в 1877 году назначен начальником Главного управления по заведыванию кавказскими горцами. Усердно занимаясь благоустройством края, Комаров стал ближайшим сотрудником наместника Кавказа великого князя Михаила Николаевича.

Скрупулезный и грамотный в делах, добродушный и хлебосольный Комаров был любим и начальниками, и подчиненными. Толстый и близорукий, он любил рессорную коляску и носил очки с толстыми стеклами. Как известно, у всех людей свои причуды. Комаров, например, был всецело увлечен коллекционированием насекомых. Где бы он ни был, с ним всегда были марлевый сачок и булавки. Смешно было видеть, как в обеденное время толстый дядька, как ребенок, гоняется по полям за бабочками и жуками, а затем пришпиливает отловленных жуков и кузнечиков к планшетам. Ну а так как генерал был человеком уже немолодым, зачастую с сачками за бабочками бегали по горам его денщики и адъютанты…

В 1878 году Комаров был произведен в генерал-лейтенанты. А вскоре судьба сделала новый поворот, и его, как опытного администратора, назначили руководить недавно образованной Закаспийской областью, включавшей фактически земли всего сегодняшнего Туркменистана.

Узнав о назначении, Комаров поправил свои вечно сползающие очки:

– Как управлять горцами, я знаю, а как степными да пустынными жителями, даже не представляю!

– Для вас, как для генерала Генштаба, Александр Виссарионович, все очень просто! – похлопал его по плечу великий князь Михаил Николаевич. – Возьмите лишь поправку на отдаленность от Петербурга!

На новом месте Комаров освоился быстро, сказались административный опыт и умение ладить с людьми.

* * *

После побед генерала Скобелева наши владения в Средней Азии включали земли до самого Афганистана и Персии. Но, как известно, приручивший в ответе за тех, кого он приручил. Поэтому Комаров отныне был обязан бдить интересы туркмен, защищать их от посягательств таких же разбойных афганских племен.

Именно поэтому Комарову была поставлена задача – установить четкие границы России и пресекать все посягательства нарушителей.

Учитывая огромные территории и расстояния, бесконечные пустыни и редкие колодцы, невыносимую жару и малые силы, поддерживать порядок среди разбойных туркмен и одновременно сторожить их границы было очень и очень нелегко. Но на то генерала сюда и поставили, и он трудился не покладая рук.

Толстому Комарову в раскаленной степи приходилось особо трудно, обливаясь потом, он постоянно пил воду с выжатым лимоном и обтирал платком мокрую лысину.

– Ваше высокопревосходительство! – подъезжал к нему адъютант штаб-ротмистр Алиханов. – Может, разобьем палатку. Вы до вечера отлежитесь, а там по холодку и путь продолжим?

– Нет, время не ждет! – качал головой Комаров и, забравшись в рессорную коляску, хлопал по плечу солдата-ездового: – Ну, давай, родимый, поехали!

В те дни на афганской границе казачий есаул перехватил со своим разъездом партию контрабандистов, среди которых якобы оказались два английских офицера-разведчика. Как обычно, англичане, вместо того чтобы стыдливо заткнуться, подали рапорта и жалобы, которые дошли вплоть до королевы Виктории, а та отправила Александру III ноту протеста, в которой в ультимативной форме потребовала наказать есаула с казаками и принести извинения британской короне. Российский император ответил на это так:

– Никаких извинений английскому престолу не приносить! Есаулу послать телеграмму: «Поздравляю Вас полковником! Если бы повесили, были бы генералом. Александр». Телеграмму же опубликовать во всех газетах.

И хотя отечественные либералы завизжали о новой Крымской войне, Александр остался тверд. И Лондон проглотил «дипломатическую пилюлю».

Освоившись в новой должности, Комаров решил подчинить России город Мерв, имеющий самую дурную репутацию среди городов Средней Азии как главное разбойничье гнездо.

* * *

Восток есть Восток. Поэтому, когда первый испуг от ахалтекинского погрома прошел, в соседнем Мерве снова уверили себя в недоступности окружавших степей и пустынь, после чего взялись за любимое дело – разбой. Вскоре после взятия Геок-Тепе в Мерве появился таинственный английский агент Сиа-Пуша, всегда появлявшийся в окружении трех свирепых телохранителей-индусов. Сиа-Пуш вел активную пропаганду против России. Он быстро нашел союзника в лице влиятельного вождя племени бахши Топаз-Каджар-хана. Выдавая себя за духовного миссионера, Сиа-Пуш внушал туркменам, что те не должны бояться русских, тем более подчиняться, обещал деньги, оружие и помощь друзей-англичан. И хотя в духовную миссию Сиа-Пуша в Мерве мало кто верил, уж очень не походил практичный английский разведчик на проповедника-дервиша, труды его не пропали даром. Недовольные принятыми обязательствами относительно России туркменские джигиты с каждым месяцем наглели все больше. Вскоре стало известно, что в Мервском оазисе нет единой власти, а царит полный произвол предводителей разбойничьих шаек, которые не только нещадно грабят приграничье персидского Хорасана, но и начинают проникать в наши владения.

– Разбойников надо вразумлять! – решил начальник Закаспийской области генерал-лейтенант Комаров и осенью направил в Атрек небольшой казачий отряд.

Едва казаки вошли в оазис, там все притихло. Но едва они его покинули, шайки мервцев вновь устремились грабить несчастный Хорасан. После этого шах Персии слезно обратился в Петербург за помощью, и та была ему обещана. В декабре 1883 года в мервский кишлак Кары-Бенду прибыл отряд полковника Муратова. Полковник потребовал от мервцев выдачи персидских пленных и наказания хищников, а также впредь ни под каким видом не переходить за реку Теджен в Хорасан. Прибытие отряда в Кары-Бенду впечатление на мервцев произвело.

* * *

В сентябре 1881 года начальнику Закаспийской области начали поступать заявления от старшин отдельных мервских родов об их готовности признать над собой верховную власть российского императора и желании обеспечить за собою покровительство России. Из Мерва были направлены две депутации: одна – в Ашхабад, а другая через Хиву в Петро-Александровск. На просьбы мервцев ответили, что покровительство будет предоставлено при условии, если жители оазиса никогда не поднимут оружия против русских, прекратят разбои и работорговлю, будут охранять русские торговые караваны, принимать с почетом представителей русских властей. Было и конкретное требование, направленное против англичан, – не допускать в свои земли агентов других правительств.

Требования, прямо скажем, были весьма умеренными и справедливыми. Но вся проблема была в том, что иначе, как грабежом, туркмены жить просто не умели.

В это время на арене Большой Игры появился прапорщик Алиханов-Аварский. Родился новый