Преступления фашизма в годы Великой Отечественной войны. Знать и помнить - Нина Константиновна Петрова

Когда пришел фронт, мы видели в степи у кургана группу красноармейцев и девушку мертвыми. Документы кто-то, видно, успел забрать. Девушка, видимо, сидя на коленях, перевязывала раненого. Тут и настигла ее вражеская пуля. Возле нее, разорванный на 3 части, лежал комсомольский билет. Помню, но за точность не ручаюсь, что там было написано, что это Гончаривска Ганна, 1925 г. рождения, из Чернигова или Черниговского РК.

Там у кургана вместе с бойцами похоронена неизвестная украинская комсомолка Ганна.

…Где-то матери выплакали глаза, не зная дороги к дочерней могиле. Где-то числятся они в списке без вести пропавших…

Пусть это безымянные герои, мы, живые, должны с уважением относиться к их памяти и рассказывать подрастающим поколениям об их героической смерти. Пусть не забывает молодежь тех, кто 20 лет назад совершил свой последний подвиг: умер за Родину. Об этом забывать нельзя. В Бонне спешат «за давностью» лет простить убийц. Это иначе нельзя понимать, как издевательство над теми, кто перенес войну, и глумление над памятью тех, кто умер от руки фашистских убийц.

Гусева Т.[129]

10 марта 1965 г. Краснодарский край, ст. Ново-Лабинская

Ф. М-98. Оп. 3. Д. 16. Л. 106–111 об.

№ 46

Нас спасали женщины

Я очень вас прошу в честь Дня Победы над немецкими фашистами опубликовать в газете «Комсомольская правда» и передать по радио 8-го или 9-го мая после 15 час. дня по московскому времени мою чистосердечную благодарность и от числа 51 человека военнопленных, солдат и офицеров, которые были приютины на некоторое короткое время жителями деревни Линовка Дашковского с/совета Быховского района Могилевской области в период 1941–1942 гг. Жители этой деревни очень много спасли нас, молодых солдат, офицеров и военнопленных украинцев, которых с могилевского лагеря немцы отпускали по домам, от немецких карательных отрядов, которые при встрече любого из нас расстреливали как партизана, без разбора.

Все офицеры, солдаты и военнопленные, которые временно скрывались от немцев, находили безотказную защиту своей жизни от немцев в этой деревне. Конечно, домой в это время никто и не думал пробираться, да и не у всех была родина-дом на Украине и Белоруссии. Многие были из г. Горького, с г. Костромы, я помню, звали его Александром, учитель-математик, в армии он был лейтенантом, красивый чернявый молодой человек, он очень многим солдатам давал короткие советы и организовал из нас группы, ушли мы в партизаны. В этой группе был и я. Еще был с нами лейтенант из г. Орша, тоже учитель, его фамилия Никольский Петр, очень образованный человек.

Помню своего задушевного друга из г. Запорожье, Василий по имени, фамилию я забыл. Мы с ним вдвоем переплывали реку Днепр. Он хорошо плавал, а я как топор, и вот он меня перетаскивал, лежа на березовом полене, он меня тащил по Днепру километра 2–3 по течению, как родного своего, и все же перетащил меня на правый берег. И вот мы случайно оба, друг с другом не знакомые, подружились и зашли переночевать в деревню Линовка, где нас, конечно, спрятали от немцев. Первая женщина-вдова деревни Линовка приютила нас двоих – это была солдатка-вдова, ее муж был убит на финской войне, она осталась с 11 лет сыном Мишей.

Это была Аксинья Елина, вторая наша была спасительница – тоже вдова – Екатерина Елина, мать двух близнецов-сыновей, по 3 годика каждому, ее мужа убили на финской войне. Таких было много людей в деревне.

Лично моя спасительница моей жизни – это была женщина-вдова погибшего мужа на железной дороге Матрена Апанасовна Елина, с 1913 г. рождения, она жила с дочерью 7 лет Ниной и отцом Апанасом. Они меня, как родного сына, приняли и некоторое время спасали от немцев. А когда я ушел в партизаны, я по ночам по заданию командира партизанского полка с его личным адъютантом Бобковым Володей приезжали в дер. Линовка к этой Матрене Апанасовне и через нее узнавали о благополучии жизни жены и дочерей нашего командира партизанского отряда, которые жили на разъезде 5–6 км от Линовки.

Дорогие мои однополчане, которые проживали в 1941–1942 гг. в деревне Линовка и остались в живых, откликнитесь и поблагодарите жителей деревни Линовка. Я лично от всего своего сердца со слезами на глазах благодарю всех жителей дер. Линовка, а самое главное – это Матрену Анапасовну Елину, Екатерину и Аксинью Елиных, а также бывшего счетовода ихнего колхоза Лавра за их человеческое сердце и их бесстрашие перед немцами из-за нас. Но а если погибли из наших 52 чел., то я и от их, мертвых, благодарю всех жителей дер. Линовка, а кто остался в живых, я думаю, он откликнется и сам вас поблагодарит. Мог бы больше описать, на это надо время и место в газете… До свидания, мои спасительницы.

Данилейко Н. К.

7 мая 1965 г. г. Челябинск

Ф. М-98. Оп. 3. Д. 17. Л. 42–42 об.

№ 47

Отсрочка от смерти[130]

Удивительное явление жизни – наш советский человек. Для буржуазного запада он является непонятным, загадочным. Удивляются там, откуда в нашем человеке столько самоотверженности и веры, как они говорят, фантастической веры в свои принципы и идеи. В свое время немецкие фашисты не поняли этого, за что и поплатились своими собственными головами.

Я был на фронте с первого и до последнего дня войны, а поэтому мне пришлось очень много видеть героических и самоотверженных поступков наших людей. Но особенно мне запомнился один.

Это произошло в 1942 году в лагере военнопленных, который находился недалеко от города Бобруйска.

Немцами из пленных была организована специальная хозяйственная команда. Подбирались люди надежные, которые безропотно принимали немецкий порядок жизни и даже помогали его поддерживать. Так казалось немцам да и нам сначала. Вся команда пользовалась преимуществами: работали они на более легких работах и без конвоя. Даже ездили по деревням собирать продукты, но с немецкими солдатами. А некоторые с немецкими конвоирами водили нас на работу. Старшим в этой команде был военнопленный Грозов, человек независимый и строгий, немцы доверяли ему. Мы презирали эту команду, называя ее «немецкой дружиной», держались подальше от них и особенно от Грозова, думая, что неспроста даны им такие привилегии. Но выводы наши оказались преждевременными.

В наши руки часто попадались листовки, напечатанные в типографии и на машинке, призывающие к борьбе с немецкими оккупантами. Ясно, что они попадали с воли и что здесь действует подпольная организация.

Через некоторое время мы установили