Идущие - Абай Тынибеков

– Замени его, – быстро опустошив чашу и вытерев рот рукой, коротко бросил Хаан-бек. – Сотня. Вот кем должен командовать Арачын. И я не уверен, что он способен справиться даже с ней.

– Я понял тебя, Хаан-бек. Но как я объясню ему такое беспричинное понижение по службе? – растерялся Юити-бек.

– А ничего не нужно объяснять. Он обязан смиренно исполнять твою волю, что значит – исполнять волю нашего правителя, – с металлом в голосе ответил Хаан-бек. – Никому и никаких объяснений либо послаблений, сян дуглу Юити-бек, ты не должен давать. Но ради спокойствия в твоей душе тебе я кое-что проясню, дабы ты понял, кого так приблизил. Этот болван, кроме как плести интриги, ничего не умеет. Мне довелось убедиться в этом лично. Скажу больше, однажды в очень непростой ситуации он ради своей выгоды готов был убить старшего сына дуглу Наби-бека и его верных друзей. Ты понимаешь меня? Он был в одном шаге от убийства подростков. И всё это собирался скрыть и от дуглу Наби-бека, и от самого правителя. Тогда я не стал сообщать об этом правителю и дуглу. Они были очень заняты серьёзными делами. К тому же военачальник из него как из хвоста ягнёнка шуба. Теперь ты понимаешь? Таких, как он, следует казнить, а не возвышать. Пусть радуется, что ещё жив.

Хаан-бек перевёл взгляд на еду, вытащил кинжал из ножен, нанизал на его остриё кусок парящегося мяса, стал откусывать понемногу и с аппетитом прожёвывать.

– М-да, вот, значит, как… – задумчиво и удручённо протянул Юити-бек.

– А где Хосхар? Насколько я помню, он тоже здесь, под твоим подчинением, – перестав жевать, взглянул на Юити-бека Хаан-бек.

– Да, Хаан-бек, он у меня тысячник, – кивнул Юити-бек, вновь напряжённо посмотрел на Хаан-бека и спросил: – А с ним-то что не так?

– Его тоже в сотники, – по-прежнему коротко бросил Хаан-бек и продолжил жевать.

– А его-то за что? – от удивления открыв рот, спросил Юити-бек.

– За то же самое. Они вместе тогда действовали, – вытирая кинжал, ответил Хаан-бек. – И ещё, сян дуглу Юити-бек, следи за ними постоянно. Эти двое очень мстительны. При малейшем неподчинении наказывай их сурово. Не щади. Вплоть до казни. Считай, что это веление самого нашего правителя.

– Я всё понял, Хаан-бек, не сомневайся, – приложив руку к груди, склонил голову Юити-бек.

– Вот и хорошо. А теперь мне пора в обратную дорогу. Я забираю с собой твоего пленника. И ещё. Ю дуглу Демир-бека не надо беспокоить, – легко вскочив на ноги, распорядился Хаан-бек.

– Понимаю, – поднимаясь, произнёс Юити-бек и хлопнул в ладони.

* * *

«Он ничего не спросил о посланнике из ставки канглов. Зачем проделал такой путь? Доставить пленника к нему в главное стойбище могли и простые воины. Ничего не понимаю… Никогда и никого я так не боялся, как этого Хаан-бека. Да что там я, его все боятся! Он единственный человек, кто не подчиняется никому, кроме самого куньбека Янгуя. Даже дуглу Наби-беку он не подчинён. Его полномочия безграничны. Казалось бы, я, занимая более высокое положение, должен отдавать ему какие-то приказы, но делать этого не решаюсь и перечить не смею. Никто не смеет так поступать. Никто. За неполных два года, если я не ошибаюсь, он из простого десятника превратился во всемогущего бека. Такого не было никогда. Он знает всё обо всём и обо всех. Его нигде никто не видит, но он всегда появляется там, где возникают какие-то сложности, и быстро и умело решает их. Что за человек такой? Никто и никогда не слышал о том, чтобы он ошибся и сделал что-то не так, как положено. Никто и никогда не видел его рядом с правителем и даже входящим в его юрту. Как это возможно? – проводив Хаан-бека, Юити-бек погрузился в думы. – Появился внезапно и исчез так же, словно его и не было здесь. Когда он отдыхает, спит или ест? На празднованиях он не бывает. О его родственниках никто ничего не знает. Даже где он живёт, никому не известно. Приехал, разобрался с тысячниками Арачыном и Хосхаром, забрал пленника и уехал. Кто ещё способен на такое? Только он… И всё-таки почему он ни словом не обмолвился о посланнике канглов? О Небеса, а откуда он вообще узнал об этом?! Я тут сижу и голову ломаю над тем, почему он не спросил о посланнике, а о самом важном даже не подумал. Откуда ему стало известно об этом человеке из ставки канглов? Вот это уже очень странно! Как он это делает? Ничего не понимаю!.. Довольно думать над этим, всё равно ни до чего не додумаюсь. Пора немного отдохнуть. Ну и денёк был…»

* * *

Джарбаш очнулся и открыл глаза. В помещении было довольно темно. Он понял, что лежит на спине. Всмотревшись, он едва сумел различить низкий бревенчатый потолок с маленьким отверстием, сквозь которое пробивался тусклый свет. Он хотел поднять руки, но понял, что они крепко связаны под спиной. Попытался встать, но и ноги оказались связаны. Он огляделся и увидел стены из брёвен. Помещение было небольшим. Джарбаш приподнял голову и нашёл взглядом низкую дверь, через щели в которой пробивались узкие полоски света. Он повернулся на бок и стал разминать затёкшие руки, сжимая и разжимая кулаки.

«Что за дела! Где это я и кто посмел напасть на меня? – подумал он, пытаясь вспомнить, что с ним произошло. – Помню, что не дождался воина и направился в дорогу один… Проехал всю лощину и выбрался к роднику, пробивавшемуся из-под снега. Возле него спешился и собирался попить воды и набрать её в дорогу. Всё. Больше ничего не помню…» Джарбаш услышал шум за дверью, она со скрипом распахнулась, и ударивший внутрь свет на мгновение ослепил его. Он закрыл глаза, а когда открыл, то увидел стоящего над ним человека.

– Ты кто? – смотря на чёрный силуэт, спросил Джарбаш.

Человек молчал и не двигался.

– Немедленно развяжи меня, – приказал Джарбаш, дёрнувшись всем телом.

Человек продолжал молча стоять. Он явно смотрел на Джарбаша, но Джарбаш не мог видеть ни его лица, ни вообще как он выглядит. По силуэту Джарбаш понял, что человек облачён в длинную шубу, а на голове у него капюшон.

– Что тебе нужно от меня? – пытаясь хоть как-то разговорить вошедшего, Джарбаш продолжал задавать вопросы, но всё было тщетно: человек продолжал молча стоять.

– Ну хоть что-нибудь скажи! Я ничего