Фернандо Магеллан. Том 3 - Игорь Валерьевич Ноздрин

на судне осталось два десятка моряков! Эспиноса не хотел этому верить. Он надеялся, что они вернутся, приказал ждать до полудня. Тут заметили пропажу вещей исчезнувших моряков, кражу товаров из обменного фонда.

Солнце разогнало туман и очистило берег. Туземные пироги подплывали к каравелле, предлагали фрукты, свежую рыбу. Эспиноса выведывал у аборигенов, видели ли они белых людей? Оказалось, что дезертиры свободно разгуливают по поселку, желают поселиться в нем навсегда. Они отправили назад шлюпку, попросили передать капитану, что не вернутся на корабль, пораженный ужасной болезнью, даже если за это им отрубят головы.

Эспиноса написал морякам письмо с просьбой возвратиться на судно, обещал забыть их минутную слабость, не наказывать за дезертирство и воровство. Время шло, а друзья не желали покидать гостеприимную деревню, чтобы вновь испытать муки голода. Эспиноса напрасно уговаривал беглецов, корабль ушел без них к берегам Хальмахеры.

Виго обойдет на лодке все острова, завершит исследование архипелага, составит подробную карту. Через несколько лет только один оставшийся в живых испанец увидит на Тиниане своих соотечественников.

Глава XXXVII

Возвращение «Виктории» в Испанию

С чем сравнить подвиг людей, чудом добравшихся до спасительной земли и вновь ушедших в океан? Какими словами описать пережитые муки в это беспримерное плавание? Надо ли делать это? Они ушли от погони, как обещал Элькано – талантливый капитан, способный воодушевить умиравших от истощения людей, чья воля и желание дойти до родной земли творили чудеса.

Питаясь рисом и водой, команда «Виктории» 15 августа прошла северо-западнее принадлежавших Португалии Азорских островов. Никто не предложил второй раз попытать счастье во враждебных портах, хотя все были крайне истощены. Каравелла забирала на север, где дул барлавенто – попутный ветер, с помощью которого корабли из западных колоний возвращались в Испанию. Элькано направил разваливающееся судно с непрерывно работающими помпами туда, где ожидал поймать попутные ветры, но через неделю встретил бурю. С 18 по 20 августа под штормовым парусом «Виктория» носилась среди волн, увлекаемая к Европе.

Когда ветер утих, повернули на юго-восток и шли так до 4 сентября, пока не увидели португальский мыс Сан-Висенте. Ничего в мире не могло быть желаннее для моряков этих серых скал. Отсюда взяли круче на юг, в Испанию, и через три дня, в воскресенье 7 сентября, вошли в бухту Сан-Лукар.

Не ищите у Пигафетты описания ужасных дней последних месяцев героической эпопеи. Их нет. Люди отдали все силы и волю борьбе за жизнь судна – свою жизнь.

«В субботу, 6 сентября 1522 года (летописец не учитывает „потерянный“ день), мы вошли в бухту Сан-Лукар, имея на борту 18 человек экипажа, большей частью больных, – что осталось от 60 покинувших Молукку моряков. Некоторые умерли от голода, другие бежали на остров Тимор, прочие были осуждены на смерть за преступления. Начиная с того дня, как вышли из этой бухты (Сан-Лукар), и до возвращения в нее, мы проделали 14 460 лиг, совершили путешествие вокруг света, плывя с востока на запад», – читаем скупые строки.

* * *

Приход «Виктории» в гавань сравним с появлением корабля-призрака, выходца с того света. Эстебан Гомес, угнавший самую крупную каравеллу с запасами продовольствия из патагонского пролива, убедил испанцев в неизбежности гибели экспедиции. И вдруг на горизонте возникают изодранные паруса, вырисовываются очертания знакомого корпуса, загорается золотом победы обнаженная богиня на носу судна. «Покойники» вернулись живыми, привезли полный трюм гвоздики, доступной ранее лишь португальцам. Заросшие до пояса волосами люди, похожие на обтянутые коричневой кожей скелеты, действительно, выглядели покойниками. Они держались тонкими руками за канаты и борта, медленно двигались, с трудом говорили, устало переводили дыхание после нескольких слов, не имели сил радоваться концу трехлетнего пути.

Лодки причалили к «Виктории», привезли любопытных зрителей, не догадавшихся захватить с собой кусок свежего мяса, флягу молодого вина. Люди лезли на палубу, набрасывались с вопросами на моряков, пытались пробраться в капитанскую каюту, где Элькано писал королю Испании, ставшим в их отсутствии императором, единственный дошедший до нас документ, краткий отчет, сохранившийся в трех поздних копиях.

Первое письмо Элькано Карлу V.

«Писано 6 сентября 1522 года в Сан-Лукаре Его Августейшему Величеству.

Почтительно уведомляю Ваше Августейшее Величество, что мы, в числе восемнадцати человек, вернулись на одном из пяти кораблей, посланных Вашим Величеством на поиски островов Пряностей под командой славного памяти капитана Эрнандо де Магальенеса. Дабы скорее оповестить Вас о важнейших событиях плавания, кратко опишу их.

Мы достигли 54 градусов за линией, где дни равны ночам, и нашли там пролив, ведущий в море, лежащее между владениями Вашего Величества и Индией. Он имеет в длину сто лиг.

Мы вошли в это море и плыли на попутном ветре три месяца и двадцать дней, не встречали земли, кроме двух маленьких необитаемых островов. Затем мы достигли архипелага с множеством богатых золотом островов. Там наш капитан Эрнандо де Магальенес погиб со многими друзьями. Из-за потери людей мы не могли плыть дальше; поэтому сожгли один корабль и на двух оставшихся пошли от острова к острову, пока с Божьей помощью через восемь месяцев после смерти капитана не отыскали Молуккские острова, где нагрузили оба корабля гвоздикой.

Почтительно уведомляю Ваше Величество, что на этих островах мы нашли камфару, корицу, гвоздику, жемчуг. Вознамерившись вернуться в Испанию, заметили, что один корабль дал большую течь, и для починки было необходимо разгрузить судно. По этой причине прошло много времени, прежде чем мы приготовились отплыть домой через Яву и Малакку. Мы присягали верно служить Вашему Величеству, если только не помешает смерть, и посему продолжили плавание, дабы с Божьего соизволения доставить Вам весть о вышеупомянутом открытии.

По пути мы побывали на множестве очень богатых островов, в том числе на островах Банда, где цветет мускат и произрастает мускатный орех, на Яве, где родится перец, а также на изобилующем сандаловым деревом Тиморе; на всех этих островах много имбиря. Мы привезли ветки растений с плодами, взятыми на упомянутых островах, дабы показать Вашему Величеству. Кроме того, мы привезли договоры о дружбе со всеми королями и правителями означенных островов, подписанные ими лично, в каковых они отдают себя под высокую руку Вашего Величества.

Когда мы покинули последний остров, то более пяти месяцев поддерживали силы только зерном, рисом, водой и не приближались к земле из-за страха перед португальским королем, разославшим по своим владениям приказ захватить наши корабли, чтобы Ваше Величество не узнало о них.

Во