Корабли уходят без нас - Анатолий Павлович Казанцев

Особенно моторист любил делать рыбу горячего копчения. Коптилка, изготовленная им, была незамысловата, из корпуса старой стиральной машины. На корме теплохода образовался мини-комбинат по производству местного традиционного деликатеса. За всю свою жизнь Юрий выезжал на большую землю всего два раза. Первый – когда призывался на службу в Советскую Армию, а второй – когда покупал себе в Рыбинске снегоход «Буран». Все разговоры и воспоминания были наполнены у него восхищением увиденной цивилизацией средней полосы России. Часто он рассказывал, как встретил своего сослуживца в поезде на обратном пути домой. Мир тесен, без всякого сомнения. И это неоспоримо.

Ширина реки Оби в этих местах довольно большая. Створные знаки, стоящие на берегу для ориентирования судового хода, едва заметны невооруженным глазом. Не заблудиться помогает лоцманская карта, перелистывая которую Николай увидел знакомое название деревни. Что-то связывало его с этим наименованием. Ну конечно же, здесь жил его дружок по службе на флоте, Альберт. Только как его найти? У кого-то надо навести справки.

Он взял бинокль и стал рассматривать горизонт по движению судна. Прямо по курсу рыбак самосплавом на лодке бударке с плавной сетью активно греб веслами, вытягивая снасть на всю длину позволяющего метража. «Вот у него и спрошу», – подумал Николай.

Подойдя ближе к лодке, остоповав двигатель, он вышел из рубки. Спросил у рыбака, знает ли он Альберта, живущего в этих краях.

– А ты кто такой? – услышал Николай.

Минутная пауза повисла в воздушном пространстве шумящих волн. Взгляды пересеклись. Альберт, с восклицанием разведя руки в стороны, узнал Николая.

– Вот так встреча! Бросай рыбалку, – сказал Николай. – Швартуй лодку под борт. Это дело надо отметить. Сколько лет, сколько зим!

За столом вспомнили службу, друзей по экипажу, командиров. К прошлому, когда они были молодыми юнцами, возврата нет. А сегодня такой случай! Спасибо судьбе!

В какой-то момент послышался удар о борт. Юрий доложил: лодку оборвало. Выбежав на палубу, сослуживцы увидели вдалеке, что бударка то появлялась, то пропадала между волн. Развернули пароход и помчались следом за беглянкой. Когда настигли ее, Альберт прыгнул в свою лодку, у которой был вырван носовой штевень. Верхние доски обшивки с обоих бортов смотрели в разные стороны. К удивлению, воды в корпусе не было. Он завел мотор бударки, махнул рукой и направился к берегу.

Надо отметить, что для малочисленных народов севера существуют льготы. Это выделение угодий как для рыбалки, так и для охоты. Передается это наследство от отца к сыну.

Придя в назначенный поселок, встали под выгрузку. Вечерело. Чтобы не утруждаться в приготовлении ужина, отварили картошки. Юрий разделал гостинец Альберта, большого муксуна, на малосол. Завернул в бумагу, чтобы рыбка пропиталась солью, оставил на корме. Деликатес – пальчики оближешь, только что из реки.

Выдача товара проходила в суете, и бдительность была потеряна. На судно проскочил лазутчик. Только в последний момент увидели серый хвост удирающей по трапу собаки. В зубах у нее был наш ожидающий предвкушения ужин. Ловить вора и отбирать у него наш подарок было поздно.

Юрий смеялся:

– Погоди! Сейчас эта лайка отведает нашего муксуна и вернется к реке попить водички!

– Да ну! – не поверил Николай. – Это какую наглость надо иметь!

И точно, через четверть часа мы увидели ее снова. Бродяжка как ни в чем не бывало с жадностью пила водичку и не обращала на нас никакого внимания. Есть справедливая поговорка: на флоте бабочек не ловят.

Ужин состоялся на сухую. Вареная картошка без компонента рыбного лакомства плохо усваивалась, жевательный рефлекс был вялым, настроение на нуле. Юрий успокоил Николая:

– Завтра зайдем по пути на рыбачий стан к моему товарищу, исправим промашку.

Чум стоял на берегу небольшой протоки, которая выходила на Обь. Едэйко (ненецкое имя, в переводе означает «новый человек») встретил Юрия с Николаем дружелюбно, пригласил в свое жилище. Посредине чума стоял очаг, на металлическом прутике на крючке висел чайник. Хозяйка готовила угощение. Едэйко был вполне, как оказалось, цивилизованным человеком. В красном углу чума стоял небольшой телевизор, на улице работал генератор. Русский язык у Едэйко звучал без всякого акцента. Детей у хозяина было шестеро. Самому старшему лет четырнадцать. Самостоятельный уже мужик, это было видно. С раннего возраста детей приучали к рыбалке, и охоте, и оленеводству. Умелое обращение с техникой и выполнение ремонта в любой обстановке, будь это лодочный мотор, снегоход буран, становилось для них делом привычным.

На наших глазах Едэйко подозвал старшего сына, что-то шепнул ему на ухо, тот прыгнул в лодку, завел мотор и уехал. Через час на столе лежал малосольный муксун и вяленая оленина. Посидели душевно. На дорогу хозяин дал ребятам еще пару хвостов свежевыловленной рыбы. Все были довольны. Отойдя от берега, Николай включил отвальную сирену.

В каждом новом рейсе по району Николай сталкивался с необъяснимыми событиями. Происходило знакомство с коренными обывателями, по рассказам которых открывались интересные факты. Обычаи, легенды хранили в себе что-то таинственное. К примеру, горная река Сыня – это левый приток Малой Оби. Если подняться на судне вверх на тридцать километров, то с правой стороны по ходу открывается высокий берег. Называется это место Святой мыс. По легенде в далеком прошлом здесь был бой, погибли семь братьев, богатырей. Для хантов это священное место. Здесь была пролита кровь их предков. Рыбаки, охотники, туристы по принятой традиции останавливаются и бросают монеты в воду, после чего река пускает их в свои владения. На обратном пути ритуал повторяется.

В середине августа на борт поднялся сопровождающий по грузу. Его звали Стас, он тоже был из местных, по национальности хант. За время пути он рассказал много разных историй. Но одна история имела свою кульминацию. Разговор зашел про кладоискателей. Стас поведал, что в этих местах до сих пор кто-то пытается найти предмет поклонения хантов – Золотую Бабу. А были и такие люди (черные копатели), которые вскрывали могилы знатных захоронений остяков, забирали найденные там сокровища. Правда, после этого участь искателей была предопределена. Долго никто не жил, что-то происходило с каждым.

Исторические вымыслы Стаса стали утомлять. Николай предложил встать в берег на ночевку. Но сладкого сна не получилось. Всю ночь он не сомкнул глаз. На душе была какая-то тревога. Утром с рассветом, выйдя на палубу, он увидел открывшуюся перед глазами красивую гору. Заросшая тропинка вела вверх, по сторонам от нее росли полевые цветы – преобладающий цвет иван-чая.

У Николая появилось желание пройтись по этой тропке – может,