Гори - Анастасия Мандрова

В кармане его джинс завибрировал телефон. Как часто теперь Томас выключал телефон, чтобы держать себя в руках и не заходить в интернет. Не смотреть такой знакомый профиль, не пересматривать фотографии и видео той, что расколола его сердце. Сегодня он опять не удержался и включил телефон. Томас посмотрел на оповещение. Писала какая-то Аня. “Опять русская! Ну их к черту!”, – с досадой подумал он и уже хотел было удалить сообщение, но его глаза вдруг увидели знакомое имя, и парень прочитал написанное до конца.

Глава 22

Той ночью я долго не могла заснуть. На то было много причин, главная из которых заключалась в том, что Софи крепко спала на моей кровати, и ее бледное лицо при слабом мерцании монитора, выглядело еще белее. Я охраняла ее сон. В ту ночь мне казалось, что если я лягу рядом с ней, то потревожу. Вдруг она больше не заснет… А сон был ей необходим. Снились ли ей кошмары? Являлся ли во сне виновник ее страданий? Испытывал ли он сам угрызения совести по поводу того, что сделал?

В детстве на площадке мне иногда попадались мальчики, которые рушили мои песочные замки. Для них было легче разрушать, чем строить. А для меня, в возрасте четырех лет, была целая трагедия, когда я смотрела на остатки своей постройки. Это были уже руины. То же самое, только страшнее, произошло с Софи. Она сама оказалась разрушена.

Софи со стоном повернулась на бок. Я с беспокойством посмотрела на нее. За что ей все это? За то, что посмела выбрать не того? За то, что слишком поздно осознала, в кого влюблена? Но парни не должны быть такими, не должны брать силой. Теперь, когда я узнала, что такое секс, я понимала, как тяжело было Ване ждать. Но он ждал. И Томас тоже терпеливо ждал решения Софи. Это правильно, так и должно быть.

Я подумала про Томаса. Если они по-настоящему любили друг друга, разве могла эта беда разъединить их, если бы Софи открылась ему? Я задумчиво покрутила подаренный браслет на своем запястье. Она его все еще любит. Может, и его чувства к ней все еще живы? Что если, я попробую найти его? Что если, их встреча поможет Софи продолжить жить и любить?

В ту ночь я сделала кое-что плохое. То, что раньше никогда не делала, потому что всегда считала, что у любого человека должно быть личное пространство: я залезла в телефон Софи. Конечно, я не ожидала найти Томаса у нее в друзьях и подписчиках. Но предполагала, что они все же общались виртуально хоть когда-то. После долгих копаний в ее почте, затем на ее страничке, где много незнакомых ников никак не вязались с изображением испанца в моей голове, я, наконец, смогла отыскать Томаса в истории просмотров. А это значило, что Софи часто заглядывала на его страничку. Целый час я писала письмо, состоящее всего из нескольких предложений. Я писала и стирала. Слова не складывались в предложение. Нет, я не рассказала Томасу о том, что случилось с подругой. Об этом она должна поведать сама. Я просто написала о том, что Софи что-то чувствует к нему, что она скучает и мучается от того, что промолчала о чем-то важном. Я отправила сообщение и долго смотрела на фотографию Томаса. Он был похож на парня, не обиженного вниманием девушек. Сможет ли он помочь Софи? Или я сделала только хуже?

В квартире хлопнула дверь. Родители вернулись после спектакля, но выходить к ним у меня не было никакого желания. Весь мусор, оставшийся после нашего пира, я уже выкинула в мусоропровод и надеялась, что в ближайшие дни папа не вспомнит о своей вредной заначке. Может быть, мне удастся купить все, что мы съели и выпили, и положить в его шкаф.

Я осторожно приоткрыла окно, чтобы впустить в комнату свежий морозный воздух. Снег так и не переставал идти. Я открыла окно чуть пошире и протянула руку. На ладошку опустились холодные снежинки, но от чего-то мне показалось этого мало. Я высунула уже две руки. Холода почти не чувствовалось. Снежинки таяли, и было только грустно. Только что они были на твоих ладонях, а теперь их нет. Я вспомнила сестру, которой обещала так много, и не успела выполнить и половины. Вспомнила первую школьную подругу, с которой давно уже не общалась, потому что мы переехали слишком быстро, чтобы дружить навечно. Мои мысли прервал вибрирующий телефон. Я прикрыла окно и схватилась за мобильник.

– Аня, взгляни на самый красивый водопад, который я видел. Прекраснее только ты! – писал мне Ваня из далекой Исландии.

Я смотрела на ошеломляющей красоты водопад, срывающийся со скалы, и окруженный белыми сугробами. Кажется, я даже слышала его шум.

– Ваня, я в восторге! Как он называется?

– Свартифосс. Переводится как “Темное падение”. Вода падает с базальтовой скалы, которая состоит из шестигранных колонн. А колонны – это кристаллизующаяся за многие века лава.

Ваня прислал мне еще одну фотографию. Вид на водопад сверху. Страшное и одновременно завораживающее зрелище.

– Темное падение, значит? Красиво, но трагично.

– Вовсе нет. После падения жизнь воды продолжается. Она течет дальше.

– Ты прав. Я скучаю по тебе!

– Я скоро приеду. Почему ты не спишь? Здесь одиннадцать часов, значит в Москве уже час ночи.

– Любуюсь снегом. Не спится.

– Хочу любоваться тобой!

Еще час мы переписывались. Ваня рассказывал о своем походе, о сильном ветре, об Атлантическом океане, о том, что, пытаясь сделать уникальный кадр, чуть не получил ожог из-за гейзера. Я рассказывала о снежной Москве, о том, как мы с Софи пробирались до детской площадки, чтобы просто покачаться на качелях, а еще о том, что я впервые выпила виски, не вдаваясь в истинные причины. Ваня всласть поиронизировал над этим. Лишь после двух часов моя голова настолько отяжелела, что я попрощалась с Ваней, и легла спать на краешке своей кровати.

Я стою на скале. Ветер развевает мое розовое платье, а волосы лезут в лицо. Внизу гремит водопад. Сама вода кричит о своей силе. Я вижу, как она обрушивается на острые камни, и стремительно течет дальше. А вокруг лежит идеально белый снег. И небо такое серое и холодное. Странно, что мне тепло в одном платье. Странно, что оно розовое, под