Они ненавидят друг друга - Аманда Вуди

заниматься парными делами на публике, или что-то в этом роде. Я разблокирую

телефон, надеясь, что Мик написала, но она не написала. Папа подарил ей телефон, но только для того, чтобы я мог поддерживать с ней связь, а ему не приходилось.

«Ну как?» Дилан огрызается, выводя меня из оцепенения.

«Что?» спрашиваю я.

«Я сказал, что отвезу тебя, чтобы мы могли поговорить». Дилан нахмурился.

«Обычно ты профессионал в том, чтобы разевать рот. Ты меня игнорируешь?»

Я решаю поступить именно так и прислоняюсь к окну. Они не исключат Мику.

Ведь так? Она, конечно, вредина, но она хороший ребенок. Они ведь знают это, не

так ли?

«Серьезно, что случилось?» требует Дилан. Я не могу понять, раздражен он или

обеспокоен, но этот вопрос только еще больше раззадоривает меня.

«Ничего». У меня все под контролем. Я всегда это делаю.

«Могу я... что-нибудь сделать?» - спрашивает он, словно захлебываясь стеклом.

Я должен сказать: «Нет, но спасибо», или «Все в порядке», или буквально что-нибудь еще, кроме того, что вылетает у меня изо рта. «Ты мог бы ехать быстрее, чертова улитка».

Лед просачивается в воздух вокруг него.

Я хочу извиниться, потому что это было дерьмово с моей стороны, но у меня не

получается подобрать слова. А ведь я могу случайно сказать что-то еще хуже, поэтому я сдаюсь, зажав губы между зубами.

В конце концов мы подходим к одноэтажному кирпичному зданию школы с

тонированными стеклами. Быстро сказав «спасибо», я выползаю наружу, закидываю рюкзак на плечо и захлопываю дверь. Я иду к зданию, мое настроение

ухудшилось. У меня от Дилана язва, но... Наверное, мне не нужно было быть таким.

Тем более что именно благодаря ему я так быстро оказался здесь.

После того как охранник пропустил меня внутрь, я направляюсь в приемную и

делаю глубокий вдох. Распрямляю плечи. Вскидываю строгие брови.

Режим взрослого: Активирован.

Когда я вхожу в главный офис, меня встречает хмурый взгляд директора. Она

ненавидит, когда я прихожу вместо отца. Мик сидит перед ее столом, пиная свои

теннисные туфли, а рядом с ней сидит мальчик, прикладывающий к опухшей скуле

пакет со льдом. Рядом с ним сидит хмурая женщина. Она похожа на человека, который считает 15-процентные чаевые щедрыми.

Директор ругает мальчика за то, что он защелкнул тренировочный бюстгальтер

Мик. Она ругает Мику за то, что та ударил мальчика по лицу. Начинаются крики, в

основном со стороны той мамы. Я кричу в ответ, потому что громкость - моя

специальность. Прежде чем я успеваю сказать ей, что ей повезло, что я сам не

ударил этого маленького извращенца, директор встает между нами с видом, готовым превратиться в мигрень в человеческий рост.

«Вы оба останетесь в школе на следующую неделю во время обеда», - говорит она.

«И никаких привилегий на переменах. Идите домой».

Я тихо выдыхаю. Никаких отстранений. Это значит, что я не буду отставать от

школы, оставаясь с ней дома на несколько дней. Если честно, меня не очень

волнуют школьные задания и учеба. У меня не будет средств, чтобы поступить в

колледж и не набрать шесть триллионов долларов долгов, так что я не собираюсь

беспокоиться. Тем не менее, если я не буду поддерживать видимость и иметь

достаточно приличные оценки, мои учителя обратят на это внимание.

Особенно мисс Дэвис. Худший сценарий.

Мик и мальчик приносят друг другу полузапрещенные извинения. Мгновением

позже мы идем по тротуарам домой, борясь с пронизывающим ветром, шелестящим

нашими пальто.

«Хм...» Это ее первое слово после нескольких минут молчания.

«Да?» мрачно спрашиваю я.

«Я... не знала, что папа пришлет тебя». Она проводит большими пальцами по

лямкам рюкзака. «Прости, Джо-Джо».

«Тебе повезло, что они не отстранили тебя от занятий или еще чего похуже», -

огрызаюсь я. «Хватит брать все в свои руки и в следующий раз обратись к

учителю».

«Но ты всегда берешь все в свои руки».

«Я взрослый человек», - жестко говорю я.

«Ты даже не можешь голосовать».

«Послушай».

Она обхватывает мою руку, обнимая ее. Я думаю, что она пытается быть на моей

стороне, и да, это все еще работает. «Похоже, Лили придется ездить на автобусе

одной», - бормочет она.

Я гримасничаю. Лили - самый добрый ребенок на свете, но она тихая и робкая, и

предпочитает проводить время с книгой или блокнотом, а не с людьми. Мик ездит с

ней домой на автобусе каждый день, и у нее есть опасная энергия «старшей

сестры», которая не дает некоторым старшим, более грубым детям выйти из

радиуса их действия.

«Я зайду за ней попозже», - решаю я, потому что не уверен, что хочу сидеть и ждать

еще полтора часа до окончания занятий.

«Я тоже пойду».

«Ну, я не собираюсь оставлять тебя одну, чтобы ты снова разбила стеклянную

дверь».

«Даа.» Она хмыкает, и прядь каштановых волос развевается по сторонам ее лица.

«Это было так давно. Оставь это, неудачник».

Я бросаю на нее кинжально-острый взгляд. «Правда? У тебя хватает смелости

называть меня неудачником прямо сейчас?»

«Я забрала твою, когда ты спал».

Ничего не могу с собой поделать. Взрослый режим дает сбой, и я смеюсь. Мик

ухмыляется, явно довольная собой.

Обожаю эту маленькую дрянь.

ДИЛАН

Я уже должен знать, что если я что-то предложу Джону Коллинзу, он просто станет

ослом.

Я все еще на взводе, когда прихожу домой. Это что-то новенькое. В основном я

просто боюсь зайти в дом и застрять в петле скуки и отсутствия мотивации что-либо делать. Однако теперь я готов вылечить это раздражение и выкинуть лицо

Джона из головы.

За исключением того, что это не то лицо - оно искажено всеми негативными

чертами, которыми он известен. Именно его я увидел, когда он прислонился к окну

моей машины, с остекленевшими от беспокойства глазами. Я никогда раньше не

видел его таким.

Это не оправдывает его отвратительного поведения, но все равно заставляет меня

задуматься. Что могло случиться, чтобы он выглядел таким... расстроенным?

Я натягиваю треники и решаю пробежаться. С изменением погоды и ухудшением

солнечного света я стал чаще этим пренебрегать. Бег стал любимым занятием, даже

больше, чем другие виды спорта, которыми я занимался и забросил в последние

годы. Это единственный вид спорта, который позволяет мне выбирать, когда я хочу

быть общительным.

Я делаю разминочную растяжку, вставляю беспроводные наушники и отправляюсь

в путь.

Прокладывая дорогу по пригородным улицам с их аккуратными