Подземный ход, или Городок - Евгений Шовунов

Как назло, я нащупал на дне еще пару рачьих нор. Пришлось нырять. Когда я вытащил добычу, к Славке снова направлялась процессия уже из трех посетителей. Бросив повару улов, я опять ушел под воду.

Славку начали бить без предупреждения: парням стало скучно, и они решили немного развлечься. Вынырнув и увидев, как моему приятелю влепили знатного леща, я мигом вылетел из воды. Дядя Бэ в шоке застыл с охапкой дров и стал похож на восковую статую. Нападение на Славку было таким неожиданным, что Бэ не успел даже закричать. Малышня ничего пока не заметила.

Самый мерзкий из напавших на Славку хотел пнуть его ногой в прыжке, как Ван Дамм. Не успел. Вложился я крепко. Второй агрессор, хоть и был пьян, догадался – сейчас его тоже будут бить и, возможно, ногами. Поэтому молча развел руки и отскочил в сторону. Третий смотрел на меня и тщетно пытался что-то вытащить из кармана грязных штанин. Видимо, искал паспорт.

Все происходило в полной тишине и заняло буквально две-три секунды.

– Ах ты, сволочь! – заорал «Ван Дамм», у которого на правой скуле расползалось красное пятно. Позже оно станет синим. – Драться хочешь?! Да я тебя сейчас!

С этими словами боец, размахнувшись, сильно ударил себя кулаком по лицу.

Я обалдел. Да что там я, все находившиеся в радиусе ста метров, даже наша малышня – весь честной народ просто замер.

– А-а-а, гад, убью! – Странный противник вломил себе уже левой рукой.

Я ничего не понимал. Кто с кем дерется? Что происходит? Может, он вообще хотел ударить себя, а попал по Славке? И тогда зря я его стукнул. Чудеса.

Я повернулся к спутникам спятившего ордынца и спросил:

– Это кто? Вы кого сюда привели?

Те ошарашенно переводили взгляд с меня на него и обратно.

– Ты ему башку отбил, – промямлил тип, который наконец-то вытащил из кармана… небольшой пистолет.

Этого еще не хватало. Сейчас возьмет и застрелится. И вообще станет весело. Что за день-то такой сегодня, господи…

– Ура-а-а-а! – заорал бивший сам себя боец и побежал на меня.

Когда стоите на берегу реки, как Джеймс Бонд, в одних плавках, вариантов у вас немного. Я успел уйти в сторону и от души врезать сопернику кулаком по башке. Агрессор улетел в глубокий нокаут. Но не из-за моей плюхи. Пролетая мимо и получив удар, он споткнулся и с размаху треснулся лицом о землю. Был бы трезвый, сломал все кости. А так просто отключился и мирно лежал, пуская слюни.

Второй неприятель являлся самым адекватным. Он просто стоял и смотрел на шоу. Как и все зеваки, отдыхавшие в тот день на речке.

Зато третий негодяй передернул затвор и взял меня на прицел.

В пятнадцать лет смерти не существует. Есть лишь азарт и спортивная злость. Мы с друзьями перечитали всего Толкиена и «Стальную Крысу». Дядя Бэ мастерил классные поделки из дерева. Славка мог на коленке собрать и разобрать радиоприемник. Мы перепахали гектары бахчи и окучили не меньше картошки. Знали калибр пушек всех немецких танков Второй мировой. Про любого из нас учителя говорили: «Этот Славка/Дядя Бэ/Юрчик/Серёга и тэдэ – вообще-то славный малый».

И тут какая-то недоразвитая пьяная мразь тычет в меня оружием…

Провоцировать стрелка не хотелось. Но и стоять на виду у всех на мушке особого желания не было.

«Ван Дамм» не подавал признаков жизни. Стрелок вертел пистолетом. Адекватный злодей не дергался и в битву не лез. Трое оставшихся южан громко высказывали недовольство, что их странный друг спит на грязной земле.

Драться сразу со всеми было самоубийством. Пришлось принять самое верное решение.

– Врассыпную! – заорал я Дяде Бэ и Славке. – Бэ, на тебе малыши. Я на карьер.

Данный код у нас означал: драпать в разные стороны. Тот, кто крикнул, уводит погоню за собой. Такое правило мы использовали при краже фруктов или овощей в темное время суток.

Недалеко от речки располагались старые глиняные карьеры с лесополосами. Мы знали их, как свои пять пальцев.

Славка был отрезан от дороги сразу пятью неприятелями.

Убегая, я заметил, что наш шеф-повар прыгнул в воду и поплыл на другой берег. За мной погнались трое вражин. Двое остались.

Даже босиком я бежал быстрее моих преследователей. Оторвавшись на необходимое расстояние, укрылся в лесополосе. Южане не поспевали.

Пока они пытались найти меня в трех соснах, я незаметно вернулся к месту битвы и застал такую картину.

Дядя Бэ с малышней и нашими вещами уже исчез. Псих по-прежнему лежит без движения.

Двое южан с камнями в руках стоят на берегу и чего-то ждут.

Ближе к середине речки шумно всплывает Славка. В него тут же летят глубинные бомбы. Кашевар снова уходит на дно и, спустя время, появляется на поверхности. С берега в него продолжают швырять обломки кирпичей. Снаряды ложатся в опасной близости вокруг капитана Немо.

Славка снова ныряет в пучину, как атомоход. Друзья азартно бегают по берегу и гадают, где появится перископ. Бросают камни наугад, в надежде попасть в цель при всплытии. Веселье в разгаре.

Пришлось помахать им ручкой и назвать земляными червями. К трем ищущим меня на карьерах ассасинам прибавились еще двое.

Тем временем Славка выскочил на берег и скрылся в находящемся неподалеку разрушенном кирпичном заводе. Искать его там было бессмысленно.

Я здорово набегался босиком по карьерам и вышел незамеченным к заводским развалинам с другой стороны.

Преследователи были уже не рады стычке и с трудом вернулись к своему другу. Тот по-прежнему смотрел пьяные сны.

Когда псих пришел в себя, первым делом накинулся на них с упреками – зачем те его побили. Викинг ничего не помнил. Оказалось, он вообще приезжий. Появился у нас с целью создать филиал одной из столичных подростковых триад. На его фоне даже южане выглядели как бюргеры.

Эмиссара с трудом спровадили назад в метрополию.

Путь домой через центр в одних плавках на пару со Славкой в «семейках» занял немного времени. Мы шли уверенно и спокойно. Никого не смущало, что оба босиком, в глине и пыли. Встречный народ почтительно уступал нам дорогу. По округе уже прошла весть, что на речке ордынцам неплохо вломили. Кроме нас с той стороны в таком виде никто больше не появлялся.

Славкина мама, узнав, что ее сына топили, как «Трешер», пришла в ярость. Для Золотой орды наступил сухой закон. Потом меня подкараулили несколько полевых командиров и предложили мировую в обмен на пойло.