Евгений Онегин. Престиж и предрассудки - Юлия Фёдоровна Ивлиева

– Так сколько им лет? Как не развалились? – улыбнулся Онегин. – Они небось не слышат ничего из того, что вокруг говорят, и не видят половину, вот и соглашаются со всем.

Ленский тихо засмеялся, стараясь держаться в рамках приличий.

– Петр Зарецкий, штабс-адъютант в отставке, – отрекомендовала Прасковья Ларина следующего гостя.

– Говорят, в былые времена был перспективным военным и весьма интересным молодым человеком. Фартовым игроком, – прошептал на ухо Ленский. – Ему пророчили большое будущее, но что-то пошло не так.

Евгений тоже заметил следы былых побед на лице нового знакомого. Наверняка когда-то он был брав, хорош собой, широк в плечах, с ясными глазами и волевыми чертами лица. Но сейчас, по прошествии лет и вследствие пережитых напастей, облик его померк, поблек, силуэт существенно оплыл. Естественно, не в последнюю очередь сказалось на его лице злоупотребление горячительными напитками.

– Господин Зарецкий как раз твой сосед справа, – сообщил Ленский.

– Совсем небольшое имение, немного земель, сотня душ, – пояснил Петр. – Отец распродал большую часть лесов еще при жизни, я уже не унаследовал ни лесопилок, ни просторов. Впрочем, меня это не занимает.

– Сдается мне, все, что его занимает, – это бутылка, – прошептал Онегин Ленскому, когда они рассаживались по местам за большим круглым столом, покрытым красивой кисейной скатертью.

Вокруг суетились девушки, обнося гостей блюдами.

– На самом деле он редкий гость у Лариных, – отозвался Ленский.

– Ларины не наливают грога в необходимом для него количестве, вот его и не занимают. К тому же вряд ли ошибусь, если предположу, что в прошлом он игрок и дуэлянт, который проигрался, но привычек не утратил. Ему здесь попросту нечего делать.

– Верно. Ходили слухи, что из столицы он бежал от скандала. Едва не разжаловали, – подмигнул Ленский, с удовольствием подхвативший игру в угадывание биографических подробностей присутствующих. – Именно поэтому мать Оленьки его не слишком жалует. Две девицы, одна из которых на выданье, – это все-таки необходимость соблюдать осторожность. Зарецкий не тот господин, за которого родители с удовольствием выдают своих благовоспитанных дочерей.

Онегин кивнул, соглашаясь, и расстелил на коленях столовую салфетку.

Владимир на мгновение задержал взгляд на его руках. Как ловко, стремительно и вместе с тем изящно он справился с салфеткой. Похоже, это результат многочисленных застолий в высокопоставленных домах, а может, и во дворце государя. Как бы Ленскому и самому хотелось быть столь легким и изящным в движениях! Все вроде между делом, однако насколько точны и ловки его жесты. Казалось, он может бесконечно наблюдать за тем, как Евгений подносит ко рту вилку или отрезает кусочек мяса.

Владимир поморгал, сбрасывая наваждение, и продолжил:

– В деревне небольшой выбор кавалеров. Строго говоря, выбирать не из кого. В такой ситуации кто-то из впечатлительных барышень может польститься. У Харликовых невеста уже престарелая. Пустяковы дочь рано или поздно должны будут отдать замуж. Юным девушкам просто не в кого влюбляться. Пусть в наше время браки и заключают, руководствуясь меркантильными соображениями, но и здесь Зарецкий незавидный жених.

Услышав это, Евгений мысленно отметил, что и в столице, и в деревне интересы и разговоры текут по одним и тем же руслам одних и тех же рек. Ничего нового.

– Прасковья Ларина не станет противиться, если дочь искренне полюбит. Конечно, вряд ли с Зарецким выйдет хороший брак, но мать желает ей счастья, а потому, скорее всего, уступит, – старался ввести Онегина в курс дел в их деревне Владимир, а тот лишь думал: «Господи, о какой ерунде мы говорим! Зачем мне это все?» – Главы семейства Лариных нет в живых, волю проявлять некому, так что тревогу матери понять можно. Пока Татьяну не сосватают, нежелательных кавалеров лучше удалять с глаз. Вот, кстати, и она.

Онегин и забыл, что у Прасковьи Лариной две дочери. Оленька представляла интерес как объект любви Ленского. Евгения занимало, на какие прелести, черты характера и милые недостатки мог польститься тонкий, умный и искренний Владимир. Со вчерашнего дня Онегин пытался представить его избранницу. Ему рисовался изысканный в своей простоте, тонкий и необычный портрет. Но, честно говоря, он остался разочарован. Оленька оказалась совершенно заурядной красавицей. От второй сестры Онегин и вовсе не ждал каких-то впечатлений.

Среди гостей она появилась незаметно, не привлекая к себе внимания. Тихо поздоровалась и улыбнулась новому гостю скромно и просто. Темно-русые волосы девушки были забраны в строгую гладкую прическу и ни единой прядки не выбивалось, чтобы притянуть к себе мужской взгляд или намекнуть на игривость или кокетство. Ореховые глаза смотрели без выражения и особого участия. В ней вообще не было ни озорства, ни искры молодости. Создавалось впечатление, будто она вовсе лишена краски. Весь ее облик словно был подернут поволокой, припылен.

Да и оделась она не в пример сестре тусклее, в простое серое платье, лишенное даже кружев. И в манерах оказалась скромнее, спокойнее и бледнее.

Уделив новому гостю положенное согласно правилам хорошего тона время, она словно тень скользнула на свое место за столом рядом с матерью.

– Вряд ли мы сумеем удивить господина Онегина изысканностью блюд. Полагаю, он привык к совсем другому столу, – смущенно проговорила Прасковья Ларина. – Но позвольте яблочный пирог, который я готовлю сама. Сегодня он удался. И взбитые сливки Аксинья приготовила наисвежайшие, прямо к столу.

– Не стоит беспокоиться, сударыня, – вежливо произнес Онегин. – За последние несколько месяцев в доме дяди я привык даже не столько к простой кухне, сколько к весьма скудному питанию. У него были заведены строгие порядки в вопросе экономии. Вашу кухню я нахожу весьма приятной и вкусной. Попробовал с большим удовольствием, – и, понизив голос до шепота, добавил: – Ваш пирог буквально тает во рту. Лучший яблочный пирог, что я ел. Только не говорите господину Талону.

– О, приношу свои соболезнования, – скорбным тоном пробормотала Прасковья Ларина, и ей поддакнули Пустяковы, хотя они присутствовали на похоронах.

Но по лицу хозяйки дома скользнула радость и благодарность за оценку ее кулинарных способностей. Как же все-таки этот Онегин был мил и добр!

– Замечу, что скромность в наипервейших потребностях, по моему разумению, очень правильное положение вещей, которое приводит в тонус, закрепляет на всю жизнь основы экономии и бережливости, – предпринял очередную попытку оседлать любимого конька помещик Петушков. – Мое почтение вашему покойному дядюшке за это. Если не возражаете, продолжу свою мысль. – Поскольку желающих его перебить с ходу не нашлось, он снова заговорил: – Если молодой человек растет в обществе родителей и прочих старших родственников, которые с почтением и тщанием относятся к каждой копейке, скорее всего, он и сам обретет навыки