Жизнь гейши. Мемуары самой известной гейши в мире - Минеко Ивасаки

и утверждали столько встреч, сколько можно было уместить в график девушек. Тетушка Оима решала, какой костюм каждая из майко и гэйко наденет этим вечером, а Аба должна была проследить за подбором и выдачей подходящих аксессуаров.

Стол тетушки Оимы находился в столовой, напротив ее места у жаровни. На каждую гэйко была заведена книга учета, в которой тетушка постоянно фиксировала все ее действия, включая то, в каком наряде и перед какими клиентами та появлялась. Также она помечала все дополнительные расходы – например, покупку нового кимоно или оби. Траты на питание и уроки были фиксированными и вычитались каждый месяц.

Обычно по утрам в дом приходили торговцы. Мужчинам дозволялось входить в окия Ивасаки после 10 часов, когда большинство его обитательниц уже отправлялись по своим делам. Развозчик льда доставлял лед для холодильника. В гэнкане встречали продавцов кимоно, рестораторов, взыскателей долгов и тому подобных персонажей. В прихожей стояла скамья, на которой они могли сидеть и вести дела. Родственникам гэйко разрешалось проходить не дальше столовой. В глубь дома допускались только священники и дети. Даже муж Абы, младший брат тетушки Оимы, не мог приходить и уходить, когда ему удобно.

Все представления о «домах гейш» как о публичных домах выглядят совершенно нелепыми. Мужчин допускают лишь на порог этих женских бастионов, так что о каких-либо непотребствах не может быть и речи.

Составив расписание на ближайший вечер, тетушка Оима одевалась и выходила из дома. Каждый день она навещала людей, которым окия Ивасаки должен был выразить благодарность: владельцев отяя и ресторанов, где ее гэйко выступали накануне, учителей танцев и музыки, которые их тренировали, глав дружественных окия, местных мастеров и умельцев, которые нас одевали. Чтобы представить публике даже одну майко или гэйко, требуется труд множества людей.

Эти неформальные визиты – ключевой аспект структуры Гион-кобу. Так создаются и поддерживаются личные отношения, на которых строится вся система. Как только я переехала в окия, тетушка Оима стала повсюду брать меня с собой. Она знала, что связи, созданные во время этих ежедневных визитов, будут служить мне на протяжении всей карьеры, а может – и всю жизнь, если я решу провести ее в Гион-кобу, как она сама.

Большинство обитательниц окия Ивасаки вновь собирались вместе за обедом. Нам подавали традиционные японские блюда – рис, рыбу и овощи. Западную же пищу (например, стейк или мороженое) мы ели только по особым случаям, когда нас в качестве поощрения водили в модный ресторан. Обед был главным приемом пищи в течение дня, так как гэйко нельзя наедаться перед вечерними встречами.

Майко и гэйко не разрешается есть на частных банкетах, какие бы роскошные кушанья ни были расставлены перед ними. Они должны развлекать гостей – давать, а не брать. Исключение составляют случаи, когда гэйко приглашают разделить с клиентом трапезу в ресторане.

После обеда тетушка Оима и Кунико раздавали собравшимся гэйко задания на вечер. Тогда женщины «принимались за дело»: изучали людей, которых им предстояло развлекать этим вечером. Если среди клиентов был политик, гэйко смотрела, какие законы он продвигал, если актриса – читала журнальную статью о ней, если певец – слушала его записи. Листала роман будущего клиента. Изучала страну, из которой прибыл гость. Для этого мы использовали все имеющиеся в нашем распоряжении ресурсы. В свою бытность майко я провела много послеобеденных часов в книжных магазинах, библиотеках и музеях. Более юные девушки обращались за советом и информацией к «старшим сестрам».

Кроме того, после обеда гэйко должны были наносить визиты вежливости, чтобы оставаться в хороших отношениях с владельцами отяя и старшими майко и гэйко. Если какая-то из коллег заболеет или получит травму, то, согласно нормам, надо было незамедлительно явиться к ней и выразить свою обеспокоенность.

Во второй половине дня Кунико отводила меня на урок танцев.

Ближе к вечеру все возвращались в окия Ивасаки, и двери дома закрывались для посетителей до конца дня. Майко и гэйко принимали ванну, делали прически и наносили стилизованный макияж. Потом приходили одевальщики, чтобы помочь им облачиться в костюмы. Все наши одевальщики были из семьи Суэхироя.

Обычно одевальщиками работали мужчины, и это было единственным исключением из правил, не допускающих их во внутренние покои окия. Но одевальщики могли проходить в специальную комнату на втором этаже. Эта профессия требует знания множества тонкостей, и осваивают ее не один год. Для успеха гэйко хороший одевальщик незаменим – он отвечает за равновесие.

В момент своего дебюта как майко я весила 36 кг. А мое кимоно – 20. Я должна была балансировать во всей этой экипировке, притом что на ногах у меня были надеты деревянные сандалии с платформой в 15 см. Если бы хоть малейшая деталь оказалась не на месте, выступление могло превратиться в фиаско.

Кимоно носят либо с деревянными, либо с кожаными сандалиями. Окобо, похожие на сабо деревянные сандалии на пятнадцатисантиметровой платформе, – отличительная особенность наряда майко. Платформу делают такой высокой, чтобы длинные свисающие концы оби не волочились по земле. В окобо трудно ходить, однако считается, что семенящая походка только добавляет майко обаяния.

Майко и гэйко всегда ходят в носках таби. В этих носках большой палец отделен от остальных, наподобие варежки, так что может легко обхватить перемычку сандалий. Носки должны быть на один размер меньше размера обуви, что позволяет ножке выглядеть аккуратно.

Одевальщик, которого мне назначили в пятнадцать лет, оставался со мной в течение всей моей профессиональной деятельности. Он одевал меня каждый день, за исключением двух или трех раз, когда был слишком болен, чтобы работать. Этот человек знал все мои физические особенности – например, смещение нескольких позвонков, которое я получила при падении. Из-за этого смещения мне было больно ходить, если кимоно и многочисленные аксессуары располагались неправильно.

Гэйко – это олицетворение совершенства, в этом вся ее суть, а работа одевальщика заключается в том, чтобы это совершенство обеспечить. Если чего-то не хватает, если что-то не совсем на своем месте, если что-то не подходит по сезону, виноват в этом оказывается именно он.

Одевальщики заботятся не только о внешности гэйко. Получив доступ к закулисью системы, они стали посредниками в сложных взаимоотношениях внутри карюкай – например, в подборе старшей и младшей сестры. В определенных ситуациях они выступают провожатыми. И, наконец, они – наши друзья. Нередко они выступают в качестве доверенных лиц, тех, к кому мы обращаемся за советом, как к братьям.

Пока женщины завершали свои приготовления, а гонцы с внезапными приглашениями на банкет в последнюю минуту прибегали в дом, служанки