Синдром Золушки - Михаил Воронков

Континент», этого почему-то не происходило, но, с другой стороны, там всегда охотно принимали кредитные карты. Вполне возможно, что широта русской души легче проявлялась в более простых слоях населения.

После работы Алекс зашел во фруктовый киоск. Перед ним старушка в старомодном бордовом пальто и в шерстяном сером платке покупала фрукты. Коренную москвичку в ней выдавала маленькая собачка нелепого, но явно породистого вида, трущаяся у ног. Старушка приценивалась к мандаринам, удивленно поднимала глаза на продавщицу, снова показывала на ящик с грушами, опять отрицательно качала головой и указывала на яблоки. Сердобольная продавщица терпеливо отвечала. Периодически старушка совещалась со своей собачкой, называя ее Филимоном. В конце концов, старушка спросила, сколько стоит одно яблоко и, тщательно отсчитав свою мелочь, скорбно протянула деньги продавщице. «Слишком большой контраст для одного дня», – подумал Алекс и решительно обратился к продавщице:

– Простите, я хотел бы купить для этой женщины фруктов.

Прежде, чем старушка успела запротестовать, продавщица уже упаковывала выбранные Алексом мандарины и груши.

– Что вы, молодой человек, – почти обиженно заговорила старушка. – У меня и пенсия есть… И внук мне помогает…

– Ну, тогда Мэрри Кристмас, – сказал Алекс.

Он расплатился и вышел на улицу с чувством, что если бы он был верующим, то у него нашлось бы чем отчитаться за сегодняшний день на Страшном Суде. Правда, Алекс не мог исключить того, что сам Господь Бог предпочел бы, чтоб Алекс в этой ситуации оттолкнул задерживающую его старушку, а та, в отместку, плюнула бы ему на ботинок – ибо тогда всеобщая потребность в боге явно бы увеличилась.

* * *

Прежде чем испытывать препарат в клинике, необходимо создать его так называемую лекарственную форму. В данном случае, инъекционная форма бупрофиллина существующая на Западе, для лечения наркомании не подходила, хотя бы потому, что многие исследования показали, что вид шприцов и игл у таких пациентов усиливал тягу к героину. После неудачи с Георгиевским Алекс понял, что всё придётся разрабатывать своими силами. Для того чтобы понять, как это делается в России, он решился отвлечь своих подчиненных от работы и собрать их на совещание по разработке новой лекарственной формы бупрофиллина. Для этого он выбрал кабинет начальника подчиненного ему отдела стандартизации и регистрации.

На столе, среди стопок рабочих папок и развернутых «простыней» планов-графиков, ютились электрический чайник, несколько чашек, блюдце с пакетиками чая и пакет с сушками. Не найдя пустого места для коробки зефира в шоколаде, предварительно купленной в подземном переходе, Алекс водрузил ее прямо на стопку толстых папок с регистрационными документами компании.

– Давайте начнем с хороших новостей, – начал Алекс. – Во-первых, у нас есть уникальная возможность разработать препарат следующего поколения для лечения наркомании. «Мёрк» и «Пфайзер» будут тоскливо завидовать в сторонке. Во-вторых, Петров дал нам зеленый свет на его разработку и клинические испытания. Карина Ивановна, ведь это мы все еще делать умеем, правда?

Начальница отдела регистрации улыбнулась:

– Мы уже лет десять не занимались настоящими клиническими испытаниями. В основном только биоэквивалентностью. Ну, а разработка новой лекарственной формы – вот это мы все еще не разучились. У Николая же руки от бога – он тебе любую таблетку, спрей или инъекционный препарат сделает.

Карина Ивановна была старше Алекса и обращалась к нему на «ты». Алекс же, напротив, обращался ко всем работающим на заводе на «вы», кроме людей из его команды. По наблюдениям Алекса, в России «вы» было атрибутом профессионализма, а «ты» – исключительно лояльности.

– Николай… Какой Николай? – переспросил Алекс.

– Алексей Михайлович, – всплеснула руками Карина Ивановна, – да он же возглавляет в твоем подразделении лабораторию!

Сидящий около окна молодой парень поднял руку, деланно помахал ею и скептически хмыкнул.

Алекс почувствовал, что покраснел. Пытаясь скрыть свою оплошность, он отпил из чашки чаю и кивнул.

– Отлично. Следующая хорошая новость: мы разговаривала на эту тему в Минздраве и там ввиду социальной значимости проекта, готовы дать нам приоритет. Далее, у нас есть практически безграничный доступ к наркозависимым больным через благотворительный фонд «Исток». Так что нам не придется их собирать по всей Москве и самим водить за руку к врачам. В общем-то все складывается как нельзя лучше. Или я чего-то не замечаю?

Карина Ивановна пожала плечами:

– Как минимум две проблемы. Отсутствие в России субстанции бупрофиллина и отсутствие собственно клинической базы, где будут происходить испытания.

– Мне нужно хотя бы полкилограмма субстанции для разработки лекарственной формы – будь то спрей или таблетка. Где мне ее взять? – спросил Николай.

Алекс подозревал, что знает только неправильные ответы на этот вопрос. Наверняка в России просто так позвонить в любую компанию, поставляющую подобные товары было невозможно в силу каких-нибудь причин. Как они здесь вообще могут разрабатывать что-то новое?

– Может быть, ввезем бупрофиллин по письму? – робко предложила девушка из отдела регистрации.

– Света, ты хоть справочник Машковского открывала? – укоризненно спросила начальница отдела и, не дожидаясь ответа, продолжила, – Там черным по белому написано, что бупрофиллин это опиатный препарат. А это однозначно таможенный код для наркотических средств.

– Но ведь это же антидот, блокатор, а не анальгетик. Он не обладает наркотическим действием, – не сдавалась Света.

Начальница внимательно посмотрела на нее поверх очков:

– Ты это будешь объяснять чиновникам или таможенникам?

С одной стороны, из разговоров с братом Алекс понимал, что если упоминается слово «чиновник», то это скорее всего означает возможность задуманного. С другой стороны, он не был уверен, что в его государственной компании есть возможности генерировать «черный нал», необходимый для общения с чиновниками. Более того, генеральный директор, Петров Сергей Вениаминович, был сам из чиновников славного и всемогущего МинПрома, и Алексу пришлось бы объяснять ему первому, почему завод приобретает пару килограммов вещества с маркировкой наркотического опиата.

После совещания Карина Ивановна отозвала его в сторону и заговорщицким тоном сказала:

– Алексей Михайлович, возможно, есть один вариант…

Алекс немного растерялся: меньше всего он ожидал нестандартных решений от строгой и безупречно-правильной начальницы отдела стандартизации и регистрации.

– Что вы имеете в виду?

– Есть у нас один поставщик, с большими возможностями – они «РосФарму» поставляют пару европейских субстанций.

Она сделала паузу и выразительно посмотрела на Алекса.

– Карина Ивановна, – подумав, признался Алекс, – у нас нет «черного нала» для подобных операций. Да и вообще, вы же знаете, что новые препараты на «РосФарме» финансируются по остаточному принципу. Честно говоря, я и так думаю, что у Петрова будет инфаркт, когда он увидит, сколько будут стоить клинические испытания. Вон вчера Гуронову генеральный вообще заявил, что уволит каждого, кто упомянет слово «бюджет». Нет, не думаю, что это