Плач умирающих звёзд - Стейс Крамер

в его внешности был ястребиный нос; полуседой, кряжистый, плешивый, одет он был в обычную черную футболку и светло-коричневые, потрепанные костюмные брюки, на ногах – грубые кроссовки; обе жилистые руки его были исписаны уже расплывшимися от времени татуировками. Чем же он так заинтересовал Калли? Да тем, что этот мужик был единственным трезвым человеком тут, и уж как-то чересчур серьезно, изучающе поглядывал на всех, прислушивался. Когда наблюдаешь за ним, в свою очередь, сковывает такое жутковатое ощущение, с каким, бывает, проходишь мимо зловеще гудящей, старой трансформаторной подстанции, предчувствуя каждой жилочкой сердца, что та вполне может вот-вот взорваться. Савьер продолжал: – Это заведение досталось ему в наследство от русского бандита.

– А, теперь понятно, почему «Машенька».

– Да, говорят, так звали погибшую дочку того бандита… А вот как зовут нового владельца, никто не знает. Всем известно лишь его прозвище – Туман.

Калли вопросительно уставилась на Савьера:

– Зачем ты так многословно и витиевато рассказываешь мне про этого человека?

– Да я волнуюсь, наверное, потому такое словоизвержение у меня. Я хочу, чтоб ты знала, что из себя представляет тот, на кого я теперь работаю.

Наконец Калли стало ясно, что Савьер привел ее в бандитское логово.

– Савьер… ты опять в это ввязался? Да какого черта?! – пламенно вскричала Калли.

– А что мне еще делать, по-твоему? – рявкнул Савьер и бешено ударил кулаком по столу.

– Жить как другие люди! Просто и порядочно жить! – прорыдала Калли.

– Не умею я порядочно жить. Я способен только так существовать. Ты же видела мою мать, ты знаешь, каким было мое детство. Мое призвание – быть отбросом! Раз мне больше некуда податься, буду в этой «хляби» погибать.

– И чем же промышляет твой Туман? – спросила Калли, еле-еле успокоившись.

– Всем понемногу: грабежи, рэкет…

– А это кто? На зомби похож.

Калли кивнула в сторону здоровяка с длинными пепельно-белыми волосами, синюшной кожей, бесцветными густыми бровями и маленькими черными смеющимися глазками. Он только что подошел и сел рядом с Туманом.

– Это Геза, близкий друг Тумана, а-ля консильери. Иногда он нами руководит, когда главарь слишком занят.

– «Нами»… И много вас? – как-то одержимо заинтересовалась вдруг Калли.

– Я не считал, но знаю, что людей у Тумана полно. Ну как? Я тебе по-прежнему нравлюсь? – зло ухмыльнулся Савьер.

– При чем здесь это?

– Калли, ты мечтала, что я изменюсь после смерти Марты и побега Инеко… Но, как видишь, лучше я не стал. Вот такую жизнь я выбрал. Я подчиняюсь самому настоящему отморозку и вскоре сам таким стану.

– И хорошо…

– Что я слышу!

– Ты мне нравишься только таким. Другой ты мне не нужен. У меня уже есть один святой. Руди… – небрежно и несколько пренебрежительно высказалась Калли. – Светлый мальчишка! Но я все равно здесь, с тобой… Потому что меня привлекает тьма. Во тьме горишь ярче всех.

– Дурочка, – бросил Савьер, схватившись за голову. – Иди домой, отец тебя заждался.

– Ты хотя бы проводишь меня? – жалобным голоском задала вопрос Калли.

– Нет, – деспотически отрезал Бейтс, вставая из-за стола. – Калли, это точка. Ты до сих пор не поняла, что ли? Я же для того только и позвал тебя сюда, чтоб ты лично во всем убедилась и отстала от меня!

– Но почему?! – в истерике прокричала Калли. Вся пьяная братия пялилась на них, похихикивая да скабрезно комментируя их действия. – Ты хочешь защитить меня от себя? Или же думаешь, что я испугаюсь этой твоей новой жизни?! Нет! Я отправлюсь за тобой куда угодно. Я ничего не боюсь!

Савьер остался глух к ее увещеваниям. Он уже давно принял это решение и отступать от него не собирался. Как же он корил себя за то, что посмел дать ей ложную надежду! Ничем, совершенно ничем не привлекала она его. Инеко заставил Бейтса держать Калли при себе, боясь, что та расскажет, кто выстрелил в графиню Монтемайор. Но уж теперь Савьер точно убедился в том, что Калли не выдаст его, посему он в ней больше не нуждался.

Калли вконец разлютовалась, словно прочла все то, о чем я вам поведала, в его глазах.

– Ну смотри! – с угрозой крикнула она и помчалась к барной стойке.

– Калли!.. – попытался остановить ее Савьер, но безуспешно, она уже была возле его хозяина.

– Привет, человек по прозвищу Туман! А меня зовут Калантия. Мне, в отличие от некоторых, нестрашно назвать свое имя!

Савьер трижды умер от страха, пока она все это говорила.

– Кома, это твое? – прохрипел Туман с кривым оскалом.

– Кома?! – поразилась Калли, обернувшись на секунду к Бейтсу. – А какое прозвище ты мне дашь? Мы ведь вместе. Я вам тоже пригожусь. Я требую разрешения присоединиться к вам. Могу похвастаться отличным резюме: моими предыдущими работодателями были Сафира Фрай и Инеко. Последний, кстати, благодаря мне неплохо так озолотился!

– Это правда?

– Да… – нехотя подтвердил Савьер. – Она была нашим наводчиком из Бэллфойера.

– Так-то, господа! – самодовольно воскликнула Калли. – Ну что, возьмете меня к себе? Воспользуетесь счастливым шансом?

Калли только сейчас заметила, как стало тихо. Все, кто находился в «Машеньке», синхронно перестали галдеть уже в тот момент, когда Калли сделала первый шаг к главарю.

– Коса, повернись ко мне, – подал голос Геза, что смотрел на всю эту сцену с шаловливой и насмешливой улыбкой. Калли повиновалась. – О, ты уже отзываешься!

– А почему «Коса»?..

– А потому что косы у тебя длинные, – ответил Геза, наклонившись к Калли и положив свои ручищи на ее бритую головку. – И это такая же правда, как и то, что ты можешь быть нам полезна.

Затем Геза заржал, и заржали все остальные. Калли беспомощно таращилась на Бейтса, побледневшие губки ее задрожали, слезы рвались наружу. Савьер схватил ее за руку и вывел на улицу.

– Показала себя? Молодец! Впечатлила… У них еще долго будут болеть животы от смеха! А теперь возвращайся домой, к семье!

– Я уйду отсюда только с тобой, слышишь? Одного я тебя здесь не оставлю! – измученным голосом порешила Калли. – Савьер, мне не нравятся эти люди, они погубят тебя!

– Это мое дело. Нам с тобой не по пути, – жестоко отчеканил Бейтс. – Беги, пока не поздно!

Калли, поняв всю бесполезность своих усилий, решила подчиниться ему, хотя бы сделать вид, чтобы сейчас больше не злить его. Но завтра она снова прибежит к нему… да, непременно прибежит.

Ох, если бы на минуточку раньше она сдалась, они б тогда успели спокойно разойтись, но… случилось то, что случилось.

Савьер и Калли как раз стояли у крыльца «Машеньки», когда открылась дверь кабака и вышел Геза, жутко обрадовавшись тому,