Перемещенные - Сания Биккина

Мое лечение закончилось в этом же госпитале – зашили ногу, проверили голову и спину, выписали антибиотики и обезболивающее и через неделю выписали. Сказали, что боль будет возвращаться из-за перемены погоды и сильных нагрузок. Что про серьезный спорт пока надо забыть. И что в целом мне чертовски повезло и все очень хорошо.

А Розу я потеряла. И отказывалась думать о самом ужасном. Хорошо, что вот она, передо мной, целая и невредимая.

– Аделия, ну чего ты загрустила?

– Задумалась, вспомнила тот день. Начала забывать уже, а сейчас накрыло.

– Да уж. Такое забудешь.

– Я так рада, что мы нашлись. Что ты шутила про киборга. Что ты не злишься и все хорошо.

– Я не шутила. Я киборг. – Роза начинает смеяться. – Смотри, я тебе покажу.

Внизу экрана появляется что-то розовое и медленно поднимается вверх. Роза отодвигает камеру, и я понимаю, что ее рука затянута в какую-то розовую пластиковую штуку.

– Что это?

– Протез! Миленький? Розовый, я специально попросила.

– Почему протез?

– Теперь это часть меня. Вместо руки. Ну, моя рука.

– Как вместо руки? – Меня накрывает ужасом. Слова Розы доходят медленно. Но не закрепляются. Как будто я отталкиваю их и не впускаю в себя.

– Так, Делика, только не плачь, пожалуйста. Кошмар какой… Не плачь, говорю, тут и так все вокруг плачут целыми днями, мне надоело.

– Не буду, дай мне минутку. Сейчас… Это все из-за меня. – Слезы невозможно остановить, их становится только больше.

– Да я все понять не могу, почему из-за тебя-то? Ты что, в том самолете кнопку нажимала? Или приказ отдавала? Или знала самое безопасное место, а мне не сказала?

Мы обе молчим. В ушах звенит, я не понимаю своих чувств. Вроде я рада. Но при этом надо мной как будто висит какое-то черное горе. Огромное. Не на мои четырнадцать лет. Нет, вообще, это ни на сколько лет. Не должно быть такого горя.

Но Роза жива. Вот сидит, улыбается. И не злится. И мы все выбрались оттуда. И может быть, я не виновата. Но все равно, как же так? Как же так?

– Роза, это… что там, как протез? Ты что-то можешь им делать?

– Могу. Уже всему научилась. Даже с телефона могу управлять.

– Покажи?

С тихим машинным звуком Роза загибает пять пальцев протеза в кулак, разгибает. Потом повторяет – сгибает пять пальцев, разгибает. Я завороженно слежу, никогда такого не видела. Тут Роза сгибает только четыре пальца и оставляет средний, который показывает мне в экран. Сама смотрит на меня серьезно и даже с вызовом. Но надолго ее не хватает, и мы начинаем тихонько хихикать.

– Да что такое?! Роза, ты же девочка, прекрати! – Узнаю возмущенный голос ее мамы. Мы хохочем в голос.

– Привет маме! – говорю сквозь смех.

– Хорошо, передам позже! Она уже ушла. Звала обедать, надо мне пойти.

– Это правая рука?

– Правая, угу.

Мы с Розой договариваемся созвониться еще. Я обещаю прислать фотку шрама на ноге, а она – фотку новой квартиры. Связь восстановлена. Самой страшной была неизвестность. Теперь нужно привыкнуть к тому, что случилось. С другой стороны, если она привыкла, то и я смогу. Смогу?

9. Достоинство

Я пытаюсь разлепить глаза и улыбаюсь, вспомнив, что день будет просто отличный. Скоро мы закончим съемки, начнем монтаж, и фильм будет готов. Надеюсь, это поможет школе и мы хорошо себя покажем. Но больше всего я хочу увидеть, как все получится. Встаю и начинаю собираться. В комнату внезапно заглядывает Анна – папина любовь. Она улыбается и что-то прячет за спиной.

– Деля, привет! – говорит она шепотом. – Выйдешь на минутку?

– Ага, иду. – Я надеваю толстовку на пижаму и босиком шлепаю в коридор.

– Я тебе принесла кое-что! У меня была зарплата. – Протягивает мне большой бумажный пакет.

– Зарплата?

– Ага. Мне разрешили полы мыть в корпусах! Моя первая работа здесь. – Анна говорит об этом гордо, и я решаю промолчать. – В общем, надеюсь, что я угадала. Это гостинец с комфортом. От девочки девочке.

– Спасибо! Будете чай? Я бы позавтракала. – Решаю вести себя так, будто я взрослая и самодостаточная.

– Да, давай. – Анна продолжает говорить шепотом. Это так мило. Наверное, она привыкла не будить детей в семейных корпусах. А у нас все говорят громко.

– А кем вы раньше работали? Ну, до всего этого?

– Я математик. – Она улыбается. – Я всю жизнь в университете провела, научные работы писала, статистикой занималась, преподавала.

– Ого! А здесь вам можно в университет? Или вы обратно хотите?

– А здесь так пока не получится, потому что академический мир не самый доступный. В университет так просто не устроишься. Пока буду убирать, потом, может быть, получится в магазин продавщицей устроиться, когда все документы сделаю. Но я уже рада, что есть работа.

– Понятно. – Анна вроде милая. Но и любить ее пока рано, поэтому специально пододвигаю ей засохшую пачку. – Будете печенье? Вот, угощайтесь.

– Спасибо! Давай! М-м-м! Очень вкусно. – Анна макает печенье в чай, половину роняет на себя и на стол, капает чаем на футболку.

– Берите еще, – говорю и понимаю, что мы можем поладить. По крайней мере, она не будет делать мне замечания за крошки и пятна.

– Аделия, посмотри покупки, хочу понять, как тебе.

Я открываю пакет и готова плакать. Это гостинец не просто с комфортом, а с человеческим достоинством. Если бы меня позвали делать доклад про достоинство, я бы взяла с собой этот пакет.

– Это все мне? Это же дорого!

– Это все тебе, и это мне не сложно.

– Спасибо!

– Скажи, если что-то надо будет еще. Мне ты можешь сказать. Я пойму.

– Э-э-э. Хорошо. – Непривычно слышать это от чужого человека. Но приятно.

– Все, пойду, спасибо за чай. Тебе надо, наверное, в школу собираться. А я вернусь к Амире.

Захожу в комнату и первым делом вываливаю содержимое пакета на кровать. Несколько упаковок отличных прокладок, которых я не видела уже очень давно. Гигиеническая помада. Хороший шампунь и бальзам, косметика для ухода за лицом для подростков, маникюрный набор, гель для душа с фруктовым ароматом, очень приятные короткие носочки под кроссовки и флакончик с туалетной водой. Марки незнакомые, но видно, что все нормального качества. Точно лучше, чем то, что выдают нам из гуманитарки. И это все только мое! Хочется скорее попробовать. В детстве я радовалась новым тетрадкам и ручкам и быстрее хотела начать ими пользоваться. А