Создатель эха - Ричард Пауэрс

Марк оступился, его лицо скривилось.

– Какого хрена?

– Я не шучу. Насколько я поняла, они рассорились из-за смерти их матери. Кэппи не понравилось, что сказал Лютер, и тогда он оборвал все контакты… Но когда узнал, что Лютер умирает…

Марк фыркнул и отмахнулся.

– Я не про этого. Для меня он ничего и никогда не значил. Я имел в виду мистера Турмана.

Карин потрясенно разинула рот.

А Марк рассмеялся, низким и потрескивающим смехом.

– Куда вообще уходят воображаемые друзья? Или они ищут другого чокнутого ребенка, когда первый про них забывает? И кстати! – Он озадаченно насупился. – Кто бы тебе там ни поведал об этой поездке, он все рассказал неправильно.

У ребенка есть отец по имени Джек, но ребенок – не сын Джека. Кто же этот ребенок? Вопрос, ясно дело, полный бред, если подумать. Это спрашивающего надо в реабилитационный центр запихнуть, а не Марка. Откуда ему знать, кто этот ребенок? Кем угодно может быть. Но они все задают и задают подобные вопросы, даже когда им вежливо указываешь на то, что звучат они чуточку абсурдно. Сегодня вопросами его достает женщина, только что окончившая университет в Линкольне, почти его ровесница. Рявкает, как бешеная собака, и говорит один бред:

Девушка идет в магазин, чтобы устроиться на работу. Она заполняет анкету. Менеджер просматривает ее данные и говорит: вчера мы получили анкету, в которой была указана та же фамилия, те же родители и точно такая же дата рождения, вплоть до года. Да, объясняет девушка, то была моя сестра. Значит, вы двойняшки? – заключает менеджер. Нет, говорит девушка, не двойняшки.

И ему надо понять, кем они друг другу приходятся. Э-э… Что? Одну из них удочерили, что ли?

Нет, говорит ему университетская девица, и ее губы шевелятся, словно два небольших червя для рыбалки. Полезный маленький ротик, наверное. В определенной ситуации. Но в данный момент от него одни проблемы и глупые вопросы. Она повторяет: две девушки с одинаковой фамилией, одними и теми же родителями, одинаковой датой рождения. Да, они сестры. Но не двойняшки.

Они друг на друга похожи?

Ему ответ: это не суть важно.

Нет, это важно, говорит Марк. Итак, есть две девушки, которые не могут не быть двойняшками, и они заявляют, что они не двойняшки. Понять, что они врут, я могу лишь взглянув на них, ведь если они двойняшки, то будут выглядеть одинаково. И вы хотите сказать, что это неважно?

Давайте перейдем к следующему вопросу, подытоживает девушка.

У меня есть идея, говорит он. Давай запремся в служебной комнате и узнаем друг друга получше.

Делать мы этого не будем, говорят червячки. И все же немного подергиваются.

Почему нет? Может, тебе даже понравится. Я хороший парень.

Не сомневаюсь. Но я вообще-то пришла побольше о вас узнать.

Так я тебе как раз лучший способ предлагаю.

Перейдем к следующему вопросу.

Значит, если я правильно отвечу на следующий вопрос, то…

Ну, не совсем.

А давай-ка я тебе вопрос про сестру задам: где моя? Можешь поговорить с начальством, пожалуйста?

Но она и не собирается. Даже ответ на загадку про двойняшек не говорит. Только просит дать ей знать, если какая мысль придет. Это бесит до чертиков. Загадка максимально дурацкая, и он постоянно о ней думает в маленькой комнатке в доме для инвалидов, даже заснуть не может. Лежит в приготовленной постели и думает о двойняшках, которые утверждают, что они не двойняшки. Думает о Карин, о том, где она, что с ней на самом деле случилось, о том, о чем никто не говорит. Врачи поставили ему какой-то синдром. Значит, они заодно с обманщиками.

Может быть, это загадка с пошлым подтекстом? Ну, типа: хочешь познакомиться с моей «сестрой»? Он спрашивает Дуэйна и Руппи. Дуэйн-о рассуждает:

Возможно, все дело в парфянском происхождении. Знаешь, что это такое? Его еще называют непорочным зачатием.

Рупп потешается над Кейном:

Ты коровы бешеной поел, что ли?

И заявляет: на загадку нет ответа. А он ведь умный малый. Если уж Рупп не справился, то не справится никто.

Может, ты не так услышал, предполагает Дуэйн-о. Есть такая штука – искажение информации. Вроде игры в испорченный телефон…

Угомонись ты уже, дурень, набрасывается на него Руппи. Посмотри, до чего ртутного тунца дожрался. Совсем помешался. Сломанный телефон… Боже.

Марк заявляет, что у него на мобильном есть игра «Кубики». Раньше была классная. Но потом кто-то настройки сбил.

Смотри, говорит Рупп. Логика тут простая. Кто по определению «двойняшки»? Два человека, рожденные от одних и тех же родителей, в одно и то же время.

Я так и сказал, произносит Марк. Почему тебя тогда не тестируют?

Рупп расстраивается. Ты еще и жалуешься? Чувак, у тебя тут просто дольче вита. Личные горничные, горячее питание. Кабельное. Умелые женщины тебя тренируют.

Могло быть и хуже, соглашается Дуэйн. Как с теми афганскими террористами в Гитмо. Уж их точно никуда в ближайшее время не отпустят. А что с американцем, которого взяли в плен? Он под кайфом был или пьяный? Или сумасшедший? Или ему вообще мозги промыли?

Марк качает головой. Мир сошел с ума. Сверхурочно работающие врачи, старающиеся убедить Марка, что с ним что-то не так. Фальшивая Карин, отвлекающая его от правды. Рупп и Дуэйн, такие же беспомощные, как и он сам. Доверяет он лишь одному человеку – новой подруге Барбаре. Только вот она работает на врага, хоть и является всего лишь мелкой сошкой здесь, в жалком подобии тюрьмы Синг-Синг.

Рупп погружен в раздумья. Может, обеих из пробирки вывели, произносит он. Я про сестер. Имплантировали два разных эмбриона…

Помните двойняшек Шелленбергер? Возбужденно спрашивает Дуэйн-о. С ними кто-нибудь кувыркался?

Рупп хмурится. Конечно, Эйнштейн. Одна из них брюхатая ходила в выпускном классе.

Так и знал, что это было как-то связано с сексом, говорит Марк. Без секса двойняшек не получится, да?

Я имел в виду из нас троих, стонет Дуэйн-о.

Рупп качает головой. Вот бы у Барбары Гиллеспи была сестра-двойняшка. Представьте, а? Двойное счастье!

Дуэйн-о взвывает, как койот. Она ж старуха, чувак.

И? Значит, опытная, ничему учить не надо. Она бомба, говорю вам. Наверняка у нее есть пара грязных секретов.

Соглашусь, походка у нее – с ума сойти. Если бы «Оскара» давали за походку, у нее была бы целая полка золотых лысых гомункулов. Знаете о гомункулах?

Тут Марк приходит в ярость. Кричит и не может остановиться. Убирайтесь к черту! Хочу, чтобы вы ушли!

Они пугаются. Его друзья – если это правда его друзья – боятся его. Они сразу:

В смысле? Мы ж ничего не сделали. Ты чего взъелся?

Оставьте меня в покое! Мне нужно подумать.

Он вскакивает на ноги и выталкивает друзей из комнаты, пока они пытаются его урезонить. Но его тошнит от уговоров.