Счастье за поворотом - Ясуси Китагава

— Но если у него так хорошо получалось, почему же он не открыл ресторан?

— Думаю, через десять практики у него уже появилась уверенность в себе. Он считал, что его соба ничем не уступает ресторанным. Так отец начал искать помещение, ходил в банк за кредитом, но все было против него. Время оказалось неподходящее. Помнишь, магазин тогда закрыли, он приносил лишь убытки. А отцу было уже шестьдесят. В таком возрасте начинать новое дело… Банки даже слушать не хотели. Он злился: «Эти банкиры даже не попробовали моей собы, а сразу отказывают».

— Вот как… — тихо выдохнул Сюити.

— А я ведь говорила ему: «Позови Сюити, попробуйте вместе». Почти все банки тогда отвечали: если сын будет участвовать, кредит дадим. Но он…

— Но он что? — Сюити подался вперед.

— «Жизнь сына — его жизнь. Я не имею права втягивать его в свои мечты. Ничего ему не говори» — вот что он сказал. Ты ведь тогда только женился, наверное, он боялся обременить тебя. Так что пришлось отказаться от идеи брать деньги. Но знаешь, даже после этого он не перестал заниматься собой.

— Хоть и отказался от мечты об открытии ресторана?

— Да. Отец хотел, чтобы, если ты когда-нибудь вернешься домой и решишь начать свое дело, он мог сказать: «Если это будет лапшичная, я помогу». Отец в тебя верил: ты окончил университет, да еще факультет экономики, работал в продажах, значит, смог бы стать хорошим руководителем. Он сам так не умел, но мог бы стать поваром и помогать тебе.

— Отец… — У Сюити перехватило дыхание.

— Ты же его знаешь, он ведь упрямый был, не показывал прямо свои чувства. Но так проявлялась его любовь. Он не хотел обременять тебя, наоборот, мечтал быть человеком, на кого ты сможешь опереться, если жизнь прижмет. Потому и не выглядел подавленным, даже когда понял, что собственного ресторана у него не будет. С прежним усердием оттачивал свое мастерство.

«Наверное, именно мысль о том, что он „накапливает удачу“, позволяла ему не останавливаться», — подумал Сюити.

Тамико вздохнула и продолжила:

— А под конец он немного изменился. Помнишь, когда ты сменил работу и занялся страховками? Ты все реже приезжал, по телефону говорил сухо, раздраженно. Он это чувствовал. Думал, что у тебя проблемы, что тебе тяжело. И стал говорить: «Надо бы хоть раз накормить Сюити моей собой».

— Вот оно что… — прошептал Сюити.

Он вспомнил, как последние годы отец при каждом звонке спрашивал: «Ну, когда приедешь?» Тогда Сюити казалось, это признак старости, ослабевшего характера. Но все было наоборот. Видя, что сын измотан, отец хотел помочь, хотел протянуть руку.

Сюити посмотрел на потемневшие от времени инструменты для приготовления лапши. Глаза защипало, и в груди запекло. Масафуми сумел исполнить мечту Ёсидзо — попробовать лапшу, которую тот так хотел. С этого момента он словно начал новую жизнь. А Сюити так и не успел отведать собы, приготовленной отцом специально для него. И теперь казалось, что он совершил величайшее непочтение — простился, так и не разделив с ним этот вкус.

— В итоге все его старания так и не принесли плодов, — заключила Тамико.

Сюити покачал головой:

— Нет. Не бывает напрасных усилий.

Тамико широко раскрыла глаза и посмотрела на сына. А он, опершись ладонями о стол, не сводил взгляда с инструментов для собы, будто в них и правда жила воля Масафуми.

— Знаешь, твой отец говорил то же самое, — тихо произнесла она.

— Вот как… Конечно, он был прав. — Сюити несколько раз кивнул, словно убеждая сам себя.

Сдерживая готовые пролиться слезы, он спросил:

— Мам… можно я заберу эти инструменты с собой?

Тамико улыбнулась и кивнула:

— Конечно. Мне нравилось, что они здесь, рядом, будто отец все еще дома. Но если они будут у тебя, думаю, он обрадуется еще больше.

Сюити снова аккуратно завернул набор в фуросики и освободил стол.

— Отнесу пока в комнату.

Он повернулся спиной к матери, и в ту же секунду слезы брызнули из глаз. Идя по коридору, Сюити ясно чувствовал: стоит лишь отодвинуть дальнюю дверь — и отец выйдет навстречу. «Прости меня, отец… прости…» — снова и снова шептал он. С каждым разом слезы текли сильнее.

На кухне плакала и Тамико.

На следующее утро Сюити уехал из родного дома.

Накануне за ужином, вспомнив, он спросил:

— Кстати, мам, а о чем же ты хотела поговорить по телефону?

— Я уже все рассказала, — с улыбкой ответила она. Оказалось, что все это время мать собиралась поделиться с сыном историей о Масафуми и его собе.

— Я только одного не ожидала, — призналась Тамико, — что ты уже знаешь о том дне, когда отец вернулся из гор с покупкой. Вот это меня по-настоящему удивило.

И потом она еще не раз повторила ту же историю, словно желая убедиться, что Сюити ее не забудет.

Когда с пересадками Сюити добрался до города, было уже за полдевятого. Он позвонил начальнику и сообщил, что находится в Нагоя и опоздает. Вакия лишь пробурчал:

— Ну хоть сувенир привези.

Разговор состоялся уже после того, как Сюити прошел через турникеты на скоростной поезд, поэтому он впопыхах бросился к сувенирному киоску в зале ожидания. На бегу Сюити прикидывал, что бы купить, но стоило подойти к витрине — и решение пришло само собой.

В вагоне почти все места оказались заняты, и Сюити досталось лишь среднее в ряду на троих. Но, подойдя к нему, он увидел: на соседнем месте у окна женщина с ребенком пролила напиток прямо на его кресло. Сиденье было мокрым насквозь.

— Извините, пожалуйста! Я уступлю вам, садитесь сюда, — сказала она и, не выпуская ребенка из рук, попыталась подняться.

— Нет-нет, не стоит, — остановил ее Сюити. — Я попрошу другое место.

Он ушел, а когда объяснил ситуацию проводнику у восьмого вагона, неожиданно попал в бизнес-класс.

— Все места по вашим билетам заняты, так что, пожалуйста, воспользуйтесь этим, — сказал проводник.

«Кажется, я только что истратил немного своей удачи», — усмехнулся Сюити и тут же понял: он уже рассуждает категориями того водителя.

* * *

— Видите ли, страхование — это воплощение духа взаимопомощи. Это как общество, в котором все люди помогают друг другу в трудный момент.

— Вот как. Прямо компания моей мечты, — усмехнулся сосед.

— Представьте, что сто человек каждый месяц откладывают деньги в общую кассу. И каждый из этих ста имеет право воспользоваться ими, если случится беда. Чтобы не возникало разногласий по поводу того, что