Синдром Золушки - Михаил Воронков

– Пять после налогов, и место, где жить.

– Что б я пятеру платил мальчишке с улицы?! – Сергей Вениаминович возмущенно затянулся, держа сигарету между безымянным и средним пальцами. Прищурившись и не убирая руки от лица, он медленно выпустил дым в сторону, обдумывая причину для отказа. Казна компании была пуста, a делиться «черным» директорским фондом ему явно не хотелось. Однако чиновничья интуиция подсказывала, что, судя по звонку сверху, этот вопрос мог оказаться с двойным дном. К своей большой досаде, он никак не мог понять чиновничью ценность этого Джека Восьмеркина.

– Я профессионал, а это стоит денег, – хмуро сказал Алекс, почувствовав, что молчание затянулось. Затем, импровизируя, решительно уселся в кресло для посетителей и стал ждать. В общем, терять было нечего. То, чего он просил, было намного меньше, чем американская зарплата даже после налогов. Алекс подсчитал, что на меньшее в Москве ему было не прожить. Более того, если он не договорится с Петровым, то мучительный вопрос о переезде в Россию отпадет сам собой. Никто не любит серьезных вопросов, и всегда в подобных случаях необходимо найти обстоятельства, просто вынуждающие принять какое-нибудь решение.

Сергей Вениаминович продолжал тянуть паузу. Он где-то слышал, что чем лучше актер, тем дольше он может тянуть паузу. Сергей Вениаминович, безусловно, считал себя неплохим актером.

Затянувшееся молчание прервалось появлением двух замов Петрова.

– Серега, пошли обедать, – сказал первый, немного лысоватый, хорошо упитанный мужчина в костюме с гербами на золотых пуговицах. Заметив Алекса, он широко улыбнулся, протянул ему руку и вальяжно, почти нараспев, сказал: Валерий Сергеевич Лисицин. Отвечаю за финансы.

Второй, держа руки в карманах джинсов, сухо представился:

– Гуронов. Зам по маркетингу.

– Алекс, – коротко сказал Алекс и покосился на Сергея Вениаминовича.

Тот, обрадовавшись неожиданному вмешательству, показал жестом на Алекса:

– Вот, господа, думаю взять в команду американца.

Вероятно, ему самому понравилось, как это прозвучало и, видимо, в этот момент он окончательно принял решение взять Алекса.

– Валера, Семён, дайте нам буквально пять минут, мы сейчас его зарплату обсуждаем. Ладно?

Валерий Сергеевич, хитро посмотрев на Алекса, сказал:

– А разве американские хлопцы умеют хорошо работать? Ты ему, Серега, много не плати.

Дождавшись, пока за ними закроется дверь, Сергей Вениаминович спросил Алекса:

– Ну, как они тебе?

Алекс осторожно сказал:

– Хорошие ребята. Особенно мне понравилось Валерино чувство юмора.

Сергей Вениаминович раскуривал очередную сигарету:

– В том-то все и дело, что с юмором. Впрочем, ему ты можешь доверять, как мне самому. Лично я доверяю ему процентов на девяносто.

– А второму?

– А вот Семен очень непростой товарищ. Я бы с ним вел себя очень осторожно.

Удивившись такой оценке, Алекс хотел было спросить, зачем тогда этого Семена держать в команде, но промолчал.

– Так вот, насчет профессионалов. У меня их – полкомпании, – хмыкнул Сергей Вениаминович. – Но мне нужны люди, которым можно доверять. Ладно, иди в отдел кадров, пусть готовят приказ.

Сергей Вениаминович был явно собой доволен и хотел первым уведомить курирующего чиновника о том, что Алекс действительно превзошел все ожидания.

– У меня есть еще один вопрос, – сказал Алекс, вставая с посетительского кресла.

Сергей Вениаминович удивленно посмотрел на Алекса.

– Мне говорили что-то про рейдеров… – с намеком сказал Алекс.

– Рейдеров? – искренне удивился Сергей Вениаминович. Чувствуя, что посетитель сам не уйдет, он опять вышел из-за стола и, проводив Алекса до дверей, сказал: – Не волнуйся, у нас тут никаких рейдеров нет. Давай, дуй в отдел кадров – пусть готовят приказ!

Когда Алекс протянул начальнице отдела кадров паспорт и сказал, что Петров берет его в команду, он и не подозревал, что процедура оформления на работу в России занимает так много времени. У него попросили какие-то справки, характеристики и заставили вручную заполнить многостраничную анкету, где сорок восьмым вопросом интересовались, был ли Алекс интернирован, а пятьдесят первым – находился ли на вражьей территории или в партизанском отряде. Вряд ли пребывание в Америке с детства могло считаться участием в партизанском отряде.

– Это что, вы это серьезно? – Алекс непонимающе посмотрел на начальницу отдела кадров.

– Пишите правду, – она даже не пыталась улыбнуться. – Вам еще предстоит согласование в первом отделе.

После знакомства с анемичными пенсионерами первого отдела было просто невозможно не проникнуться глубокой симпатией к отделу кадров. После обещания пенсионерам встать на военный учет – Господи, а это-то как делается? – бюрократические проволочки вроде как закончились. Подписывая приказ о назначении замом по инновациям, Сергей Вениаминович искренне удивился, что Алекс не мог немедленно приступить к своим новым служебным обязанностям и со скрипом дал несколько недель на то, чтобы «разобраться со своим Нью-Джерси». Ездят в России действительно быстрее, чем запрягают.

2007-й: январь

Беспилотный монорельс вез Алекса в аэропорт Кеннеди. А сколько еще таких алексов он отвез туда, а не оттуда? Наверное, дюжину, может, меньше. Уезжать из Америки в Россию? Взрослым эмигрировать в другую страну? Действительно, как сказала одна его знакомая, красиво жить не запретишь. А родители вообще решили, что ему просто не хватает адреналина.

Алекс рассеянно провожал взглядом крыши двухэтажных районов Нью-Йорка, уплывающие вдаль и теряющиеся за поворотом. «N&D Живая Птица», «Металлоработы Арона», старые, наполовину оборванные плакаты бывшего мэра Джулиани, заборы с колючей проволокой и без, заброшенные кирпичные здания, не подходившие даже для последнего приюта «сквоттеров».

Да, расставание проходит без оркестра и цветов.

Алекс с грустью вспомнил про оставленную работу. Тысячи книг написаны о том, как найти хорошую работу и как продаться работодателю по максимальной цене. Но никто никогда и ничего не говорит о том, как правильно уходить с работы, покинуть команду или предать коллег. Попробуйте сами, и, если это вам нетрудно, постарайтесь объяснить им, зачем вы едете в Россию.

– Да, Дэйв. Я действительно уезжаю в Москву.

– Какого лешего?!

Алекс рассмотрел все возможные ответы от «меня всегда интересовало, как сложилась бы моя жизнь в России, если бы я не уехал» до «я проработал здесь уже шесть лет, это уже выглядит подозрительным в моем резюме». Сначала он выбрал неправильный ответ:

– Ну, я все же остаюсь в фармацевтике, только мне предложили более перспективную работу.

– Где, в России? – едко поинтересовался начальник.

У американцев считающим даже Западную Европу чем-то вроде Пуэрто-Рико, вызвать доверие к России очень сложно.

Хорошо, что он еще не знает про Петрова или сказочных персонажей из Первого отдела.

– Ты бы лучше сразу сказал, что из-за денег. Ведь признайся, деньги же? – пытал его Дэйв.

Дэйв был практикующим мормоном, и Алекс раз и навсегда