Есть на Урале завод - Владислав Ромуальдович Гравишкис

многотиражке напечатают… Хотя там, конечно, требования повыше, чем в нашей стенновке… Ну, ничего, постараюсь. Ты устал, наверно, Алеша? Хочешь, в «Гастроном» схожу, поесть куплю?

— Не надо, я обедал, спасибо!

Алеша обнял Сашу за плечи и заглянул в глаза. «Чудак парень! Он в «Гастроном» предлагает сбегать. Чем бы его обрадовать?»

— Слушай, Саша! Помнишь, ты мне как-то говорил, что-у тебя идейка появилась? Я тогда не разобрался, некогда было. Расскажи, в чем дело?

Саша пренебрежительно отмахнулся:

— Ничего хорошего — все равно выработка не повысится.

Алешин рекорд не выходил у него из головы, он не мог думать ни о чем другом. Но Алеша не отставал от него до тех пор, пока Саша не начал рассказывать о своей идее.

— Понимаешь, я как-то стал присматриваться к формовке крупных деталей. Смотрю — в форме много свободной жилой площади остается. Вот и пришла в голову мысль: а нельзя ли туда еще парочку жильцов приткнуть? Присадить на модельную плиту еще несколько моделей мелких деталей и пусть заодно с крупной отливаются. Дешево и сердито!

Алешины глаза загорелись интересом:

— А про какие отливки ты думал?

— Я картером заднего моста интересовался. Фигура у него извилистая, углы совсем свободные. Присадить на углы четыре модельки какой-нибудь мелочи, — глядишь, отлились заодно с задним мостом. Не надо их на нашем конвейере отливать. Формовщикам, положим, труднее будет, зато на отливке одним махом пятерых поубивахом…

— Формовщикам присадки можно в норму зачесть. Они ничего не потеряют.

— Вот и я так подумал. Да потом надо еще учесть, что работу они будут делать попутно. Опоки лишний раз ворочать не нужно, землю сыпать заодно. Одним словом, отливки должны получаться вроде как бесплатно… — Он помолчал, задумавшись. — В конце-концов, если все хорошенько продумать, может быть, все мелкие отливки можно делать на одной плите с крупными. Тогда наш конвейер освободится.

— А у тебя голова ничего… Сработала!

— Ну? — оживился Саша. — Думаешь, может получиться?

— Весь конвейер освободить — думать еще рано. А кое-что присадить на крупные модели — вполне возможная вещь. Подумать стоит, определенно!

Он возбужденно прошелся по комнате, остановился у стола, взял было карандаш, повертел его в руках и с досадой швырнул обратно на стол.

— Нет. Нехватит у нас с тобой пороха, Сашка, вот в чем беда! Я подумал: можно так скомбинировать отливку мелочи, что каждый станок будет давать вдвое больше. Только не по силам нам эта работенка!

— Вот тебе раз! Почему ты так думаешь?

— Расчетов много. Я с питателями возился — испытал. С нашей арифметикой и соваться нечего.

— Расчеты пускай инженеры делают. Мы идею даем.

— Неинтересно! Самим бы все сделать…

Саша медленно сказал:

— Не знаю, как ты… Я надумал с осени в вечернюю школу поступать.

— Вот в чем и дело-то — поздно надумали. Год пропал зря…

В дверь постучали.

— Кто там? Заходите!

Вошел невысокий человек в мохнатой черной полудошке. Он казался почти квадратным. Внимательно осмотрел ребят:

— Формовщика Алексея Звездина ищу. Который из вас будет?

— Я Звездин. В чем дело?

— Машина подана. Прошу садиться.

— Какая машина? Куда садиться?

Водитель усмехнулся:

— Машина обыкновенная — «Победа».

— Ты что, Алешка, «Победу» купил? — заволновался Саша.

— Ничего я не купил. В чем дело, не понимаю?

— А чего тут понимать? — сказал водитель, снял с рук огромные, такие же мохнатые, как полудошка, рукавицы. — Мне дежурный по заводу сказал: «Поезжай,-найди формовщика Алексея Звездина и привези к директору». Я и поехал. Насилу нашел.

— Зачем директор вызывает, дежурный не сказал? — озадаченно спросил Алеша.

— Ничего такого не сказано. Привези, говорит, и все. Дозвольте присесть? — водитель уселся на стул и спросил: — Так поедете или переодеваться будете?

— Переодевайся, Алешка! Быстро переодевайся! — закричал Саша.

— Стоит ли? — усомнился Алеша. — Может, срочное задание? В цех придется идти.

— Какое тебе задание! Банкет — вот это будет правильно. Верно говорю, товарищ водитель?

— Сомнительно. А приодеться следует. Сколько людей ни возил к директору — все переодевались.

Наконец Алеша оделся. Саша критически его осмотрел:

— У директора будешь — особенно шеей не верти, а то галстук у тебя набок сползает. Некрасиво, когда сползает.

Он вышел проводить друга и, пока заводили машину, простоял у открытой дверцы, напутствуя Алешу. Потом, когда машина уже тронулась, внезапно забарабанил по крыше. Алеша приоткрыл дверь. Цокая зубами от мороза, Саша сказал:

— Ты расскажи директору о присадках. Пускай заставит инженеров подумать.

— Скажу, если случай выйдет.

Дверца захлопнулась. Обшаривая лучами фар фасады домов, машина круто развернулась и помчалась к заводу.

Глава седьмая

ЗВОНИЛА МОСКВА

Миновав освещенный цепочкой лампочек длинный коридор, Алеша вошел в директорскую приемную. Окруженный телефонами дежурный по заводу сидел за большим столом, а напротив него на большом кожаном диване о чем-то беседовали двое. Один из них, в зеленом кителе, оглянулся, и Алеша узнал в нем Николая Матвеевича. Алеша обрадовался и сразу почувствовал себя спокойнее.

Николай Матвеевич, увидев Звездина, встал.

— Уже приехал? Отлично! Звонила Москва. Ты сколько сегодня заформовал?

— Семьсот двадцать четыре.

— Ого, порядочно! Ну, так приблизительно я и сказал министру. Присядь, Алеша! Сейчас мы с тобой пойдем к директору…

Соломин больше ничего не сказал Алеше и повернулся к собеседнику, продолжая прерванный разговор.

— Я разговаривал с Рысевой, Яков Михайлович, она неглупая девушка…

Алеша догадался, что это и есть начальник отдела технического контроля Яков Михайлович Арченко, о котором так много говорили в цехе в связи с увольнением Рысевой.

Это был розовый, упитанный человек, лет сорока, одетый в желтое кожаное пальто. Откинувшись на спинку дивана, он небрежно поигрывал пояском пальто, наматывая его на палец. Пальцы были длинные, беспокойные.

— Никогда не верьте первому впечатлению, товарищ Соломин, — оно обманчиво, — говорил Арченко. — Рысева самовлюбленная и упрямая девчонка. Карьеристка!

— Преувеличиваете, Яков Михайлович! — миролюбиво заметил Соломин.

— Нет, нисколько! Мнит себя новатором производства. Я терпел ее глупости, пока она занималась ими одна. Но глупость заразительна, и кое-кто из контролеров стал подражать Рысевой. Мог ли я позволить разлагать подчиненных мне людей?

— А вы не задавали себе вопрос: может быть, хоть маленькая польза будет от ее предложения? — тихо спросил Николай Матвеевич.

— Что вы! Сплошной бред! Проповедует дружбу контролеров и производственников. Ложный путь! Мы против таких отношений.

— За отчужденность?

— Если хотите, именно так: за отчужденность. И это в высшей степени нормально. Иначе быть не может. Технический контролер — страж качества. Какое ему дело, отчего происходит брак? На заводе, слава богу, есть кому заниматься качеством — мастера, технологи и прочие. А контролера, будьте добры, оставьте в покое. Его дело — беспощадно браковать и ничего больше.

Вспомнив что-то, он оживился и быстро заговорил: