Наследников выбирают - Ирина Николаевна Мясникова

можешь себе позволить шоколадность, а с возрастом она оборачивается морщинами и страшными бяками, которыми врачи очень любят пугать красавиц. Ну, и ботокс, те самые заветные уколы, от которых морщины исчезают, как их и не было, оказалось, совершенно не любит солнце и тоже исчезает, как его не было. Поэтому, чтобы не радовать врачей и косметологов дополнительными гонорарами, Светлана Петровна обычно посиживала в тенечке, сняв босоножки, зарывала ноги в песок и курила любимые ментоловые сигареты. Несмотря на ужасы, которые рассказывают врачи о вреде курения, бросить курить у неё так и не получилось. А как тут бросишь, когда генерал дымит без остановки и искушает запахом хорошего табака! Да и зачем? Разные врачебные обследования постоянно показывали, что лёгкие в организме Светланы Петровны являются самым здоровым органом. И если с лёгкими от её курения ничего страшного не происходит, значит, и остальным органам бояться нечего. Вон, к примеру, Черчилль пил и курил всю жизнь, ещё и на диване постоянно полёживал, а ему за это ничего не было, больше девяноста лет прожил да с такими мозгами, что дай Бог каждому. Черчилль был героем Светланы Петровны, правда, она не во всём брала с него пример, ведь лежание на диване пагубно воздействует на фигуру, а Светлане Петровне, в отличие от Черчилля, фигура очень и очень нужна хотя бы для того, чтобы радовать ею своего генерала, ну, и получать удовольствие самой, разумеется. Ведь удовольствий в жизни не так уж и много, как некоторым кажется. Правда, говорят, что заядлые курильщики обладают плохим обонянием, поэтому не могут насладиться удовольствием от запахов. Так, может, это как раз и неплохо? Не чуешь всякую вонищу, ведь далеко не все запахи вызывают удовольствие. Тем не менее, запах моря, сосновой смолы и цветущего шиповника Светлана Петровна ощущала прекрасно, как и запах чужих духов. Свои совсем не различала, а чужие завсегда. На этой вот заветной скамейке на пляже она и познакомилась с Тамарой, вернее сначала унюхала её духи. Сквозь одуряющий запах шиповника она вдруг почувствовала тонкий аромат явно дорогих духов, обернулась и увидела симпатичную молодую женщину, идущую к её скамейке.

– Можно, я к вам присяду? – спросила та.

– Разумеется, – Светлана Петровна сделала приглашающий жест. Ей понравилось, что женщина спросила её разрешения сесть рядом, а не плюхнулась с разбегу, как это нынче принято у проживающих в «таунхаусах». – Ничего, что я курю? – в свою очередь вежливо поинтересовалась она у симпатичной незнакомки.

– Это просто замечательно! Как раз то, что надо. Я вот тоже с вашего позволения к вам присоединюсь, – радостно сообщила та.

Женщина села, достала из сумки такие же, как и у Светланы Петровны, сигареты, и с явным удовольствием закурила.

– Красота! – сказала она. – Главное, чтоб с подветренной стороны не оказалось мамаш с детьми. А то сами влезут, а потом возмущаются, «зожники» чёртовы.

– Кто? – не поняла Светлана Петровна.

– «Зожники». Аббревиатура от здорового образа жизни, ЗОЖ, – пояснила незнакомка. – Сейчас очень модно вести здоровый образ жизни и принуждать к нему окружающих.

– О, да! – согласилась Светлана Петровна, – эти, как вы говорите, «зожники» нынче повсюду.

– Устроили настоящий геноцид курильщиков! Вы эти аквариумы в аэропортах видели?

– Не просто видела, а и пользовалась, – сообщила Светлана Петровна. – Я теперь и дальние перелёты поэтому не выношу. Раньше хотя бы в туалете покурить можно было. Ведь никто же не умер от пассивного курения! Или умер?

– Я вам открою страшную тайну, – женщина понизила голос и посмотрела по сторонам, – все люди умирают только от одного, от смерти!

– Точно! – Светлана Петровна расхохоталась. – И эти ваши «зожники» тоже.

– Но курить, наверное, всё же вредно, – высказала предположение незнакомка. – Говорят, именно это сокращает жизнь заядлого курильщика.

– Наверное, но это наше личное дело, приближать или нет свою собственную смерть, – согласилась Светлана Петровна. – А вот выпускать дым в сторону детей точно нельзя.

– Нельзя, – в свою очередь согласилась незнакомка. – Но мы же так не делаем!

– Да! Сидим в сторонке, чтоб никому не мешать, и пусть к нам не лезут. – Светлана Петровна посмотрела по сторонам, не устремилась ли к ним какая-нибудь сумасшедшая мамаша с чадом в коляске.

– Мы даже, может быть, и бросим эту вредную привычку.

– Может быть, – согласилась Светлана Петровна, – если сами захотим.

– Да, тут ключевое слово «сами». Тамара, – представилась женщина.

– Света, – представилась Светлана Петровна.

– Вы в пансионате или дикарём? – поинтересовалась Тамара.

– Можно считать дикарём, – сказала Светлана Петровна, разумно предположив, что нельзя рассказывать первому встречному, что да как, даже если этот встречный такой симпатичный как эта Тамара. Генерал подобное поведение точно не одобрил бы. Он в каждом новом человеке непременно видел агента влияния, ну или крота какого-нибудь, мошенника, а то и вовсе вражеского диверсанта с недобрыми помыслами.

– А я вот вырвалась ненадолго покурить на свежем воздухе, – сообщила Тамара и, в отличие от Светланы Петровны, доложила подробности, – я тут в «Альбатросе» работаю в службе размещения старшим администратором.

– Портье? – уточнила Светлана Петровна.

– Ну да.

– «Альбатрос» в советские годы считался самым лучшим пансионатом на побережье, туда было не попасть. Это была межрейсовая база отдыха моряков. Там исключительно моряки с семьями отдыхали. Ах, моряки! – Светлана Петровна мечтательно закатила глаза, вспомнив юность и прекрасного будущего судоводителя из «Макаровки». Она иногда жалела, что пришлось уступить его этой дуре Алевтине. Вернее, жалела судоводителя. Человек, который красив как Тони Кёртис, играет на саксофоне и зарабатывает весьма приличные деньги, заслуживает лучшего.

– Нету там уже никаких моряков, у нас в сезон мамаши с детьми, «зожники» всяческие и пенсионеры с внуками, достали во как. – Тамара провела рукой по горлу.

– А в межсезонье?

– В межсезонье любовники, корпоративы, ну, и проститутки. Без них в отеле никак, даже в самом приличном.

– А я слышала, что в «Альбатросе» сейчас большая реконструкция.

– Ну, да! Пилим, сверлим, перфоратором гремим, но денежки отдыхающих из рук не выпустим. Сейчас ещё директор сменился. Теперь у нас всё строго: белый верх, тёмный низ и вот это вот! – Тамара достала из сумки синий шарф и намотала его на шею. – Фу, синтетика, летом стрёмно. Говорят, ещё форму нам введут, как матросы будем, традиция типа. Ну, свистать всех наверх, я побежала, спасибо за компанию.

– У вас духи хорошие, – вслед ей сказала Светлана Петровна.

– Армани, – Тамара повернулась и помахала ей рукой.

Светлана Петровна тут же решила, что при первой возможности купит себе такие же. Вообще-то она любила духи Шанель во всех вариациях, но можно попробовать и что-то новенькое. У молодёжи непременно надо учиться.

«Интересно, сколько ей лет? –