Пограничные байки - Евгений Матвеенко

обратиться к врачам и задавить эту проблему в зародыше. Пока не лишился пальца напрочь, а то может, и всей руки. Тем более что никаких подручных средств для борьбы с этим нарывом у меня не было. А нам доходчиво объяснили, что для всех таких случаев существует медсанчасть.

Я, как и положено по Уставу, обратился с проблемой к сержанту, он направил меня к дневальному, который и занес меня в журнал чахлых, страдающих и косящих. После очередного построения, получив вдогонку обидное «тупильник», нас, то есть всех болезных, строем повели в медсанчасть. Своего часа я ждал не долго – минут 10, после чего и был приглашен улыбчивым медбратом на прием.

Офицеров и прапорщиков по причине выходного дня не было, поэтому прием вели четверо санитаров. По ширине и высоте подшивки их подворотничков, недопустимой для рядовых первого года службы я понял, что эти ребята точно не первого года службы. С большой настойчивостью эскулапов я для чего-то был усажен в стоматологическое кресло. Мне, конечно, было непонятно, какая может быть связь между больным пальцем и зубами, но с первого дня службы уразумев как аксиому, что приказы старших по званию не обсуждаются, и, не придав этой странности значения, спокойно сел. А зря.

Все четверо санитаров тут же радостно принялись «лечить» меня. Двое зажали мои руки к подлокотникам кресла, чтобы я не дергался, а остальные принялись наматывать мне на голову бинт. Я, честно, был в ступоре от такого приема. После этого они помазали мне палец и не только зеленкой, поржали от души, и отпустили восвояси, предупредив, чтобы завтра обязательно явился на перевязку головы. Хорошо, что на следующий день в медсанчасти уже был врач, и дальнейшее лечение прошло более квалифицированно.

VI САМОВОЛКИ

Дальний Восток. Лето короткое, стремительное. Не успеешь порадоваться теплу и солнышку, а его уже сменила осень. Холодный сентябрь, а в октябре уже начинается зима. Заготовки угля для котельных были огромными, горы в высоту превышали пятиэтажные здания. Естественно, с этих гор, было проще всего перемахнуть через систему, то есть забор. И эта тропа довольно плотно была протоптана для самоволок. Про нее знали не только солдаты срочники, но и офицеры. Периодически на этой тропе проводились рейды по поимке солдат из самоволок, но доказать их вину было не так то просто, потому что фактически солдат, пойманный на тропе, уже находился на территории части. И доказать, что он направляется в самоволку или уже возвращается, было практически невозможно. И был у нас дежурный по части, майор Н. Сказать, что он странный, это не сказать ничего. Он был фанатиком любого дела, за какое бы ни брался. Вот он и задался целью изловить всех самоходцев и искоренить эту заразу в корне.

Дежурство по части ему выпадало 3-4 раза в месяц, вот как раз в эти 3 раза после разводов – самое время для самоволок, его практически и не стало видно, что очень странно для офицера, который совал нос везде, где вызревала фантазия солдата. Именно в это время его никто нигде не видел: ни в столовой, ни на разводе часовых. Не было его даже на построении ко сну. Но мало ли какие могут быть дела у дежурного офицера? Может быть, отчеты пишет, может просто отдыхает, или какие-то личные дела утрясает. Ну, нет его и нет. И когда уже все привыкли к его постоянному отсутствию, на самоволку отважились два бравых бойца. После отбоя, ближе к полуночи через котельные по куче угля они решили выбраться в город.

Проторенной тропинкой забрались на одну из куч, и потихонечку, крадучись – так, как учили ходить в дозоре, чтобы ни один комочек угля не осыпался из-под ноги, подбираются они к стене, уже предвкушая сладкий глоток свободы и мысленно планируя, кто куда отправится. Планов – громадье! И каждый занят своими соблазнительными размышлениями на эту тему. А вокруг темнота хоть глаз выколи и такая тишина, что прошелести сейчас мышка – показалось бы слоновьим топотом…

И тут!!! Не доходя каких-то десяти метров до системы, перед ними, чуть не из-под ног как от взрыва гранаты вдруг взметнулась земля, и из кучи угля вылетает чье-то тело черное с головы до ног. И, простирая руки, как крылья демона, на лету отбиваясь от еще не упавших слежавшихся угольных комьев, молнией кидается к любителям самоволки. Ребята не то, чтобы бежать, с места не могли сдвинуться, онемев от ужаса! Казалось, что не только волосы на голове, но и фуражки дыбом встали…

Это был майор Н., в плащ-палатке, одетой для маскировки и черной от угольной пыли. Сколько времени он ждал этого момента, и как ему вообще пришла мысль замаскироваться в угле на вершине горы, это была многодневная тема для рассуждений в части не только для солдат срочников, но и для всего офицерского состава. Солдаты самоходы, получили по 7 суток гауптвахты и море ужаса в ночи. Майор самоутвердился, а мы поняли, что от этого офицера можно ожидать чего угодно, и в его дежурство уже никто не рисковал пойти в самоволку.

VII ЙЕТИ

После учебки меня, как имевшего специальное техническое образование, определили в службу связи. Поэтому я в кордоны не ходил. По большей части находился в гарнизоне, но случались и командировки по заставам. И не только.

Пограничная застава. Своя налаженная жизнь, независимая от гарнизона. Это практически большая семья в двадцать человек. Я – откомандированный с разведкой радист, вновь прибывший, вроде как чужак в этой семье. Что самое приятное в этой командировке, это то, что я не был ограничен распорядком дня заставы, то есть вставал и ложился, когда мне хотелось, смотрел телевизор, играл в бильярд, гулял под луной по территории заставы. Жизнь почти как на гражданке! О чем еще мечтать?

А жизнь на заставе шла, не замечая нашего присутствия, наряды и распорядки нас не касались. Территория заставы была огорожена забором, высотой около двух метров. Хозяйственный двор, баня, псарня, курилка находились внутри огороженной территории. Ко всем постройкам дорожки аккуратно выложены кирпичом не одним поколением солдат. К курилке за трое суток, пока разведчики разрабатывали план похода, я уже ходил с закрытыми глазами. Нравилось мне ночами посидеть на лавочке, послушать непривычные для меня звуки живой тайги. Жизнь почти как на гражданке!

На закате четвертого дня, после отбоя, я отправился в курилку. Курил, наслаждаясь беззаботным временем