Разбирая огонь - Александр Уланов

— не забудь про почтовые вагоны — там посылки в самые крайние земли, их видно. Расстояние — время или пространство?

— расстояние — иногда человек

— дырки в колонне собора для любовных записок

— и тогда молиться святому духу, чтобы он помог их достать и передать ответ

— до какой степени влюблённый готов втягивать постороннее — бога — в свои дела?

— влюблённый, думаю, готов. Надо же как-то доставить записку, а дух летает всё равно без дела

— дух может сказать, что любовь к человеку — грех, в церкви тем более не об этом надо думать, что надо бога любить и так далее

— а может и передать

— может. Святой дух гораздо подвижнее, чем о нём в церкви

— кусает или тихонько выплёвывает. Городские стрижи изгнаны Османом, вместо — левый бок закатного кваканья свистящим в плетениях хвостов самолётов, снился полёт с тобой. Памятью ног, присылаемые города — переходы рядом идущего взгляда. Липы — липну скачущим с бобовых колей взглядом. Угнали мой общественный велосипед, снова в штрафах. Письмом и письмами, сжимающимся временем, восьмыми долями поперечноволосий, хлопками лиц за спиной — каменный берег

— пригоняю сто на твою карточку. Перед балконом растут подушки. В яблоках крапивы, памятью и того, где ног не было, перекатывая Юпитер по Луне

— скользящими пальцами (в)меняющей сон водой, четвёртым измерением деревьев, порой губ — мои пять часов твои одиннадцать?

— да — совсем ночью не спишь? а днём? от чего ты спишь? от воды — вряд ли, от сыра тоже. Ветром юбок Порту — тебе крепость укрыться и огурцы отстреливаться

— день взятия вял и вязок (туристы постоянно спрашивают: а где здесь Бастилия?)

— обезличивание — от усталости и на понижение. Были регрессии вплоть до потери письменности. Примеры из Шара и Клоссовски — не обезличивание, а потенциальность — встреча с ещё не известным, но предполагающимся как личное, не такое, с каким ранее встречался. К безличному все по разным причинам. Сюрреалисты в поисках возможностей неличного подсознания, Беккет в попытках показать всеобщий удел человеческий, Батай в поисках энергий, Бланшо — потенциальность гула?

— Бланшо — отчасти, но писатель у него должен положить конец гулу, чтобы он стал слышимым, личное приходит к безличному, безличное — к личному

— безличное — ещё и вслушивание в мир в противовес личному самовыражению. Но восприятие — личное

— как раз о Батае Бланшо пишет про опыт как испытанный не мною, опыт безличный

— кажется, что Батай стремится к опыту, не зависимому от личности, но таким занимаются скорее психология и социология (не случайно они о коллеже социологии). Эротика может быть безличной (возможно, такую и хотел уловить Батай), а может очень личной

— кажется, здесь гораздо больше вопросов. Пределы личного опыта, куда он переходит, рассеивается, выходит вне, и что это за пространство. Если безличное, то скорее другое, чем безличное мира (вещи), безличность людей и власти. Хотя тут сложно: фигура quelconque у Бланшо (заурядный, «бескачественный» человек). И возможности разделить этот опыт (идеи сообщества)

— безличное мира не так агрессивно, как безличие власти. И встреча людей возможна на основе общего у них, то есть тоже безличного. У Музиля человек без свойств ещё как не заурядный. Ульрих скорее не признаёт (не узнаёт) свои качества? Его воспринимают как человека без свойств извне. И может восприниматься как безличное то, что не умещается в рамки воспринимающих (обычно не слишком личные). А внутри Ульрих не хочет признавать свои качества, чтобы не застывать в них, то есть тут безличное как потенциальное?

— у Музиля взаимодействие внутренней потенциальности Ульриха с фиксирующим, не принимающим, но и кружащим (впечатление от толпы) миром

— бездействие Ульриха скорее не от безличности (не по течению), а из сознания невозможности что-то поделать с этим течением — только выйти, не участвовать, строить личный рай с Агатой. И — без свойств снаружи, без свойств внутри, а между — всё-таки свойства, без которых бы человек растёкся

— насколько эти свойства могут поддерживаться «между», не соскальзывая ни в одну из стороно-определителей?

— как во всяком динамическом процессе — соскальзывают, но выправляются — или падают. И на неучастие нужна воля, решение

— конструктивен скорее драконозабойщик? кажется, что у него план по количеству

— забойщик на поле боя. Кажется, что он прочищает дракону глотку, как трубочист, внимателен

— с первого увозя кусочек твоей печали к морю обходным путем

— неуправляемыйый телефон возвращает дождь

— утра камню посередине моря сухим глазам

— истуканы новых родственников ломкие способы завязи винного осадка вода в сухожилиях ночью идущей без связи

— на мыс со спины светящимся стеклом

— теплыми скатами вечерних ягод

— как плывётся? В орехе навстречу

— камнями волн

— затопленный приливом проход — позади скалы, поднимающейся со стороны берега более полого, чем обрывающейся в море (следующая скала — с двойной аркой). На другом снимке — не эта ли скала сзади? то есть почти с того, что потом затоплено?

— она, сзади, то есть спереди, с того места, куда больше не попали. Разделяя вес между сучьями встреч, плотность слов на уровне первого этажа истекает в некоторых кварталах ночным временем

— оборачиваясь на волос книги

— фонари падают из своих стёкол. Если слоны забрали сон, возьми из моего

— уставшей ступней слоны приходят (со) сном

— твои ступни первыми просыпаются гладить и первыми устают

— усыпляю голос

— пусть просыпается взгляд, а пальцы и не засыпали. Когда с морем-океаном, песней Введенского и Стайн?

— утром и. Когда начинается твоё?

— моё завтра скорое и недолгое, на автовокзале около одиннадцати утра, если только случайно в городе

— высота, на которую подбросить яйцо, чтобы вылетела птица

— чтобы нагрелось от полета и близости солнца. Пробитое небом в кружащемся тепле

— высота без видимого конца — настолько цветы не оканчивают

— цветы умеют жить на вертикальных стенках

— умножая каменные пробуждения и смех

— цветок камню как время года — разрушает, превращая

— отношение — личное

— личное, но увиденное через не личное. Между личным и безличным — нейтральное (как чуждое, неизвестное и их порог): «„Il“, которое, быть может не принадлежит более безличному „идет дождь“ (il pleut) или даже „имеется“ (il y a), но не переставая при этом быть не личным, не позволяет, тем не менее, определить себя безличному и удерживает нас на пороге неизвестного»

— но безличное (нейтральное) — также и воля

— не та, которой действую я, а та, которая действует со мной

— у Бланшо скорее та сила, с которой я решаюсь связаться, и в то же время «ответственность по отношению к