Подросток Савенко, или Автопортрет бандита в отрочестве - Эдуард Вениаминович Лимонов

области трансцендентного, чтобы Гришка не загордился, что в нем «темные, непонятные ему самому силы» (его выражение) толкают его на убийство, Эди-бэби читает ему только что написанные стихи о милицейском автомобиле, в котором Эди-бэби везут в тюрьму и на расстрел:

А утром начальник, стесняясь, сказал,

Что «вышку» мне дали за это.

И что через час повезут меня в зал

И там расстреляют поэта.

Что если хочу сигарет и вина,

То мне принесут их без звука,

И что мне письмо переслала «она»,

Но я перебил его: «Сука!..»

Закончить Эди-бэби не успевает, потому что Гришка останавливает его как всегда идиотским Гришкиным вопросом.

– Кто сука, начальник или Светка? – спрашивает Гришка ехидно.

– При чем здесь Светка? – говорит Эди. – Это же стихи.

– Нужно выражаться яснее, – поучительно выдавливает из себя Гришка.

К Эди-бэбиным сочинениям он относится скептически, считая, что Есенина Эди-бэби все равно не переплюнуть, потому и незачем заниматься глупостями. Не то чтобы Гришка не знал о существовании других поэтов, но салтовским ребятам в их салтовской атмосфере Есенин гораздо ближе, ближе всех.

– Продолжай! – говорит Гришка.

– Не буду! – отрезает Эди. – Ну тебя на хуй, тебе что стихи, что не стихи, все равно. – И он разозленно отдает Гришке его бутылку.

– Обиделся? – спрашивает Гришка. И трогает Эди-бэби за плечо. – Не обижайся, – говорит Гришка извиняющимся тоном. – Я просто думаю, что это не самая удачная твоя вещь. Я лично люблю другие, – льстит ему Гришка. – Помнишь, эти, «про Наташу». Как там, прочти, а, Эд?

– Ни хуя не буду тебе читать, – угрюмо говорит Эди. – Мне уходить нужно, денег нужно достать, время-то не стоит, – прибавляет он чуть мягче.

– У меня есть колоссальная идея! – восклицает Гришка, хлопая себя по лбу. – Ты знаешь Вовку Золотарева из моего подъезда, конечно? Он тебе займет денег. У него всегда деньги есть. Он на радиозаводе мастером ведь вкалывает. Идем!

Эди-бэби понимает, что Гришка чувствует себя виноватым и старается как-то искупить свою вину. Гришка парень неплохой, думает Эди, пиздит только много и очень ехидный.

– Пойдем попробуем, – неохотно соглашается Эди. – Только я Вовку совсем плохо знаю. Идти занимать деньги к человеку, которого видел пару раз в жизни? – с сомнением произносит Эди.

– А ничего, я за тебя поручусь, мы же соседи с Вовкой. Только ты сразу не вываливай, что мы за деньгами пришли, а то он думает, что все ребята с ним дружат только для того, чтобы деньги занимать. Посидим с полчасика, а потом я его спрошу.

– Хорошо, – говорит Эди.

А что ему еще остается? Он уже побывал у Борьки, их никого нет дома, вместе с матерью Чурилов уехал к сестре на Журавлевку. Праздник.

11

У двери в Вовкину квартиру Гришка хитро улыбается.

– Слушай! – говорит он и нажимает кнопку звонка.

Эди-бэби слушает.

Вдруг откуда-то с потолка раздается суровый, усиленный репродуктором голос Вовки:

– Ты кто? – спрашивает голос.

– Я Гриша, сосед, – ухмыляется Гришка.

– Зачем пришел? – все так же сурово спрашивает голос.

Теперь Эди-бэби понимает, что голос доносится из репродуктора над дверью. Репродуктор затянут металлической сеткой.

– Поговорить нужно, – важно объясняет Гришка.

– С бутылкой или без бутылки? Один или не один? – спрашивает лаконичный Вовка.

– С бутылкой, – врет Гришка, хотя «огнетушитель» у него в руке более чем наполовину пуст. Хорошо, если осталась половина вина, меньше, наверное. – И с приятелем, – добавляет Гришка. – С Эдом.

– Хорошо, – удовлетворенно заключает невидимый Вовка Золотарев.

В репродукторе что-то шипит и клацает.

– Нажми кнопку справа от двери и входи, – добавляет Вовка.

Гришка, подмигивая Эди, нажимает черную пластмассовую кнопку, и дверь открывается сама.

– Все автоматизировано! – с восхищением говорит Гришка, обращаясь к Эди. – Вовка даже дверь не ходит открывать. Развалился себе на постели и только трубку снимает да кнопки свои жмет.

У Вовки, несмотря на всю его автоматизацию, есть одна соседка. Вовка поклялся эту соседку выжить и захватить ее комнату. Пока что Вовке принадлежит большая комната в квартире, а одна из двух маленьких принадлежит его матери. И он, и мать давят на соседку всевозможными способами, в основном травят ее Вовкиной музыкой и его образом жизни. Соседка, Вовка зовет ее «Машка», хотя ей лет сорок, вызывает милицию едва ли не два раза в неделю, благо она рядом, двор отделения милиции виден из окон квартиры, но, так как Вовка не безобразничает над соседкой физически и работает, милиция ничего не может с ним сделать. Теперь милиция вообще отказывается приходить. Вовка убедил их, что Машка сумасшедшая.

Вот если бы Вовка был тунеядец, как ребята из «Голубой лошади», с ним могли бы что-нибудь сделать, например, выслать его на 101-й километр от Харькова, а так что они могут с ним сделать? Ничего. Вовка даже не стиляга, он даже и не алкоголик, хотя очень много пьет и у него каждый вечер собирается компания.

Вовка, хотя его и зовут все не иначе как Вовец или Вовка, совсем старый мужик, ему больше тридцати лет. Но с мужиками его возраста Вовка водиться не любит. «Вовиться», – думает Эди. Он предпочитает школьников. Даже Сашка Плотников бывает у Вовки иной раз. Вовка утверждает, что со школьниками ему веселее. И спит он, и ебется с девочками возраста Эди. Галка Ковальчук из одного класса с Эди ебалась некоторое время с Вовкой, все об этом знают.

12

В своей комнате Вовка действительно лежит на постели одетый. У изголовья постели в стену самим Вовкой мастерски вделан пульт с многочисленными стрелками индикаторов, кнопками, ручками и лампочками. Это пульт управления. На Салтовке редко у кого есть телефоны, но на пульте у Вовки помещается и телефонная трубка, посредством ее Вовка говорит с посетителями за дверью. Вовка грозится «выбить» себе и настоящий телефон, он сказал, что в милиции ему обещали, что подключат его к милицейской линии. Очень может быть, думает Эди, Вовка пробивной мужик, а кроме того, познакомившись через Машку с милицией, он теперь иногда работает электриком для милиции, бесплатно, разумеется, помог им оборудовать техническую комнату. Вовка понял, что с милицией нужно дружить.

Лицо у Вовки почти всегда неколебимо-суровое. Те, кто его не знают, могут подумать, что он скучный или грустный человек или что Вовка только что проснулся и все еще помнит плохой сон. На деле ничего подобного, Вовка просто деловой, у него все рассчитано, все движения.

– Здорово! – говорит Гришка и ставит на стол свой «огнетушитель». Стол