Цена тишины - Ольга Устинова

Исходя из того, что я увидела, погрузившись в себя, я поняла как выглядит мыслеформа. Это шарик с начинкой, разного цвета, в зависимости от энергии, его породившей. Множество крутится вокруг нас, порожденное множеством же умов и ищущим себе хозяина. Кто-то отталкивает, у кого-то нет защиты. Кто-то считает, что мысли, пробившие его оболочку, принадлежат ему и пугается своего образа мыслей. Кто-то игнорирует чужаков и в ус не дует. От психической атаки мыслями не легко отделаться. Такие считают себя сумасшедшими. "Suggestion" – всего лишь мыслеформа. Если атакующий упорствует-ты в большой беде. Пока не поймешь, что всего лишь жертва.

До меня наконец дошло, что мысли, сводящие меня с ума, мне не принадлежат. Что это – всего лишь возмездие от тех, кому я, по неразумию, насолила. И оказались они бандитами от энергии. Черными масонами. Это же надо было с кем связалась. Теперь меня напичкали негативными мыслеформами выше головы. Меня от них распирает. Они работают под шизофрению. Пытаясь создать из меня биоробота, слепо подчиняющегося запущенной мне в мозг команде. Жизнь моя – это много лет мучения. Меня убеждают, что я больна. И я должна верить, иначе как мне объяснить происходящее.

Теперь я вижу: мой мозг забит этими заряженными мыслью энергетическими шариками. От этого нет спасения от человеческих рук. Вчера, устав отбиваться, я обратилась к святому чудотворцу Саровскому. Я попросила его растворить во мне все негативные мыслеформы, заколоченные в меня моими врагами. Мне больше неоткуда ждать помощи. Когда-то они меня предупредили: «А тебе, все равно никто не поверит», с ударением на слове «тебе». Я могу надеяться только на чудо. «Спаси меня, Дидо».

* * *

Знакомое, отравленное негативной энергией состояние. Узнаю.

Ян с Катюшей купили новый надувной матрас, старый порвался. Новый оказался больше: от стенки до стенки в коридоре. Впритык. Нет возможности пробраться в туалет ночью по щели между матрасом и стеной. Два раза вставала ночью с мечтой о туалете и возвращалась в свою гостиную в досаде и физическом дискомфорте. Пробраться было невозможно.

Утром выглянула в коридор. Ситуация не изменилась. Эти двое вовсю милуются на неубранном матрасе. Ян спросил: «Что вам надо?» Без тени сочувствия. «Кофе? Скоро будет». В голосе никакого участия. Негатив. Неплохое начало дня. Еще холодная реплика: «Подождите». Кажется я обеспечена на полдня. Не уйдет так просто. Не рассосется. «Когда же вы наконец уберетесь из моей квартиры?» так я подумала, и не сказала. Вот он принес мне кофе. Уходя, что-то сказал. Я посмотрела ему в спину. Я не раслышала. Еще одно расстройство – от глухоты. И кофе не в кайф. Когда это кончится?

* * *

Я угнетена. Они ушли с собакой. Кто-то должен сделать большой продуктовый шоппинг. Через полтора часа придет Мей. А тому времени они вернутся и выяснится, что тяжелый груз, картошка, мешок туалетной бумаги и вода – должна буду покупать я. Отчего я обижена. В голове звенящая пустота. Казалось бы – радуйся. Но я перегружена негативом и не могу всплыть вверх. Такие штучки сбивают с концентрации, мне трудно начать читать. В мозгах шумит кровь от невысказанного гнева. Туман эмоций.

* * *

Потока мыслей нет. Прервался. Я не пишу четвертый день. Мне нужно поймать искру и пусть она ведет меня в таинство сочинительства. А я не готова. Искры нет. Вокруг – однообразная темень, именуемая покоем. Слишком хорошо живете, товарищ писатель. Впрочем, на какое-то время, вечер, мне удалось потерять равновесие. Мне нужна была эта расклятущая помощь на компьютере. Но Ян сделал недовольное лицо. Я залепетала, что, мол, совсем маленькая проблема. Он все угадал так быстро, что я не поняла как он это сделал. И на мой вопрос сказал, как отмахнулся, что сам не знает как это у него вышло. Я осталась со своей эмоцией протеста, но сказать ему, убегающему, в спину, мне было нечего. И я проглотила то, что посчитала обидой. Что-то ворчала Катюша. Запахло конфликтом. Снова мысли о том, где найти хорошего учителя для помощи на компьютере. Значит, опять встает вопрос, когда же они начнут искать квартиру. Ну почему, почему они не уходят сами от сюда. Держат меня на поводке с этой зависимостью от компьютера, и я за все плачу.

* * *

Существует пространство в моем разуме, часто пустующее и требующее его заполнить. Особое место.

Ничем не защищенное и зависимое от любого нападения. Я отдаю его на оккупированность. Люди, книги, фильмы, музыка, под впечатление от которых я попала – это сильная эмоция, переживание, без конца повторяющее себя. Если это переживание негативное – я в большой беде и круговорот этот заканчивается мыслью о самоубийстве.

Сегодня вечером я одна в доме. Пустота вокруг меня, порожденная пустотой внутри меня, породила молчание. Моя обычная задавленность растворилась и превратилась в тишину. На рубеже между смертью и жизнью я познаю что такое истинная тишина.

Вот уже какое-то время я впадаю в это состояние, как в надежду на свободу, и чувствую себя в нем как в чем-то, к чему я шла давно и наконец его заслужила.

* * *

То, что я сейчас преспокойно убиваю время чтением детективных историй, помогает мне допустить до себя мир в том безобразном виде, какой он для меня есть. Раньше у меня на это не хватало нервов. Я примирилась, что он со мной такой. Долго же я не могла простить ему этого.

Я вхожу с улицы в квартиру. Воздух пропитан негативной энергией. Здесь часто ругаются. Здесь уходят на работу невыспавшимися и возвращаются без сил. Здесь сдерживаемая энергия озлобления и последующей депрессии. Я заражаюсь. Я падаю вниз навстречу собственному негативу, просыпающемуся от соприкосновения с родственными мысле-формами. Моя голова ими наполнена. Я живу в молчании, пока они спят и поддаюсь им как только они пробуждаются от соприкосновения с чем-то родственным.

Падаю на софу и хватаюсь за книжку – надо от них оторваться, уйти с частоты их вибраций.

Мне скоро, надеюсь, придется жить одной. Нужно расчистить квартиру. Остаться в тишине, где только от меня зависит продуцирование новых мысле-форм. Мне будет легче оставаться в позитиве.

Я слишком зависима. Я прошу Серафима изничтожить (Диду, сделай доброе дело) все негативные мысле-формы, заброшенные в меня и подкармливаемые масонами. Я вижу образ себя со стороны. Мой мозг забит круглыми шариками разных цветов. Это –