Неизвестный Андерсен: сказки и истории - Ганс Христиан Андерсен

то его ожидала мокрая и скользкая поверхность. А молодому англичанину как раз пришла в голову такая мысль. Одетый во все белое, словно помощник мельника, он залез на желоб и пошел на свет окон комнаты Бабетты. Лазать его никто не учил, и он чуть было не свалился в воду, но в итоге всего лишь намочил рукава и забрызгал штаны. Мокрый и грязный, он явился под окна Бабетты, где забрался на старую липу и, сидя на ветвях, стал ухать как сова – других птиц он изображать не умел. Бабетта услышала эти звуки и посмотрела во двор через тонкие занавески, но когда она увидела одетого в белое человека и, конечно же, поняла, кто это, ее сердечко забилось сначала от страха, но потом и от гнева. Она тут же погасила свет, проверила, все ли задвижки на окнах закрыты, и оставила его на улице плакать и страдать.

Было бы ужасно, если бы Руди оказался в это время на мельнице, но Руди на мельнице не было, нет, все было гораздо хуже, он стоял прямо под окнами Бабетты, во дворе! Уж чего только они с кузеном друг другу не наговорили, так и до потасовки могло дойти или даже до убийства.

Испуганная Бабетта открыла окно, окликнула Руди и попросила его все-таки уйти, дескать, она всего этого не вынесет.

– Значит, ты меня не можешь терпеть! – воскликнул он. – Вижу, у вас тут сговор! Ждешь в гости добрых друзей, получше меня. И тебе не стыдно, Бабетта?

– Ты отвратителен! – воскликнула Бабетта. – Ненавижу тебя. – И она зарыдала: – Уходи, уходи!

– Я этого не заслужил, – ответил он.

И он ушел, щеки его пылали огнем, сердце его пылало огнем.

Бабетта же бросилась на кровать и разрыдалась.

– Я так люблю тебя, Руди! А ты обо мне так плохо подумал.

И она разозлилась, очень разозлилась, ну и хорошо, что так. Иначе бы она чрезвычайно огорчилась, а теперь она могла забыться освежающим сном юности.

12

Злые силы

Руди ушел из Бе, отправился домой, но решил подняться в горы, подышать свежим, прохладным воздухом, там, где лежал снег, где царила Ледяная дева. Где-то далеко внизу виднелись лиственные деревья, отсюда они были похожи на картофельную ботву. Ели и кустарники здесь были мельче. Альпийские розы росли прямо на снегу, который местами напоминал выложенный для отбеливания холст. Руди попалась синяя горечавка, он смял ее ружейным прикладом.

Где-то наверху показались две серны, глаза Руди сверкнули, мысли приобрели новое направление, но он был недостаточно близко, чтобы быть уверенным в своем выстреле. Он поднялся выше, где между валунами росла лишь жесткая трава. Серны спокойно гуляли по снежному полю, Руди ускорил шаг. Вокруг него сгущался туман, и внезапно он оказался перед крутой скалистой стеной. Начался проливной дождь.

Руди почувствовал сильную жажду, голова его горела, тело сотрясалось от озноба. Он схватился за свою охотничью фляжку, но она была пуста – он даже и не вспомнил о том, что ее надо наполнить, когда бросился в горы. Никогда прежде его не брала никакая хворь, но сейчас ему стало казаться, что он болен, он чувствовал усталость, ему хотелось броситься на землю и уснуть, но повсюду струились водные потоки, и Руди попытался взять себя в руки. Все окружающее стало терять четкие очертания. Внезапно на его пути встал совсем недавно построенный низенький дом, которого он никогда прежде не видел – у самой скалы. В дверях стояла молодая девушка, ему показалось, что это дочка учителя Анетта, которую он когда-то поцеловал в танцевальном классе, но это была не Анетта, и тем не менее он видел эту девушку прежде, может быть, у Гриндельвальда, в тот вечер, когда возвращался домой после соревнования в Интерлакене.

– Что ты тут делаешь? – спросил он.

– Я тут живу! – ответила она. – Пасу свое стадо.

– Стадо? Где же оно пасется? Здесь только снег и камни.

– Все-то ты знаешь! – сказала она и рассмеялась. – Вот здесь позади меня, если спуститься чуть ниже, есть прекрасное пастбище. Там и пасутся мои козы! Я за ними хорошо слежу, ни одна не отобьется от стада. Своего никому не отдам.

– А ты храбрая! – сказал Руди.

– Ты тоже не промах, – ответила она.

– Если у тебя есть молоко, то угости меня! Я очень хочу пить.

– У меня есть кое-что получше молока, – сказала она, – сейчас принесу. Вчера тут проходили путники с проводником, они забыли полбутылки вина. Ты такого, наверное, никогда не пробовал. Они за ней не вернутся, а я не пью вино, так что выпей ты.

Она принесла вино, налила его в деревянную кружку и подала Руди.

– Доброе вино, – сказал он, – никогда в жизни не пробовал такого согревающего, прямо-таки огненного напитка.

Глаза у него засверкали, он повеселел, огонь пробежал по жилам, казалось, все горести и тяготы куда-то отступили, в нем снова забурлила жизнь.

– А ведь ты Анетта, дочка учителя! – воскликнул он. – Поцелуй меня!

– Хорошо, но дай-ка мне красивое кольцо, которое у тебя на пальце.

– Мое обручальное кольцо?

–Да-да, его,– ответила девушка, налила еще вина в бокал, поднесла его к губам Руди, и он выпил. В крови его заструилась радость жизни, весь мир принадлежал ему, так стоит ли горевать? Все на свете существует для нашего наслаждения и счастья. Река жизни – это поток радости, отдаться ему, нестись с ним – вот блаженство. Он посмотрел на молодую девушку, это была Анетта и все же неАнетта, и еще менее она была похожа на встретившуюся ему уГриндельвальда призрачную девушку-тролля, как он назвал ее. Девушка, которая сейчас стояла перед ним, была свежей, как только что выпавший снег, пышной, как альпийская роза, и легкой, словно козленок, и тем не менее созданной из ребра Адама, такого же человека, как иРуди. И он заключил ее в объятия, заглянул в ее удивительные, ясные глаза, лишь секунду это продолжалось, и попробуйте объяснить, рассказать, облечь в слова это мгновение! Исполнился ли он духовной жизни или почувствовал холод смерти, был ли он вознесен к небесам или же низвергнут в бездонную, смертельную ледяную расщелину, на самую глубину. Вокруг него возвышались ледяные стены, словно построенные из сине-зеленого стекла, повсюду зияли входы в бездонные пещеры, и капли воды звучали как колокольчики, жемчужно-ясные, сверкающие бело-голубыми огоньками. Ледяная дева поцеловала его, смертельный холод пронзил все его тело, он вскрикнул от боли, рванулся в сторону, качнулся и упал, в глазах у него почернело, но вскоре он снова обрел зрение. Злые силы сыграли с ним жестокую шутку.

Альпийская девушка исчезла, исчезла и таинственная хижина, вода