Марк, выходи! - Роман Зинзер

его стороны окна, но во дворе появился Арсен. Он, как обычно, шел с нагруженным пакетом из «Юбилейного» в сторону своего подъезда. Он посмотрел в сторону старшаков с арбалетами и пошел быстрее, но пацаны Арсена заметили.

– Эй, щегол! – крикнул Костян. – Дуй сюда.

Арсен как шел через двор, так и шел и к пацанам даже не повернулся.

– Туземец! – крикнул из окна Рома. – Уши не помыл, что ли?

Я посмотрел на Санька и Димана. Оба они уставились в окно и ждали, что будет дальше.

– Беги в подъезд, дурень, – тихо сказал Санек.

Арсен как будто услышал Санька и еще больше прибавил шагу. Костян побежал за Арсеном. Он прокричал матом, чтобы Арсен остановился и подошел к нему, но Арсен тоже включил пятую скорость и, согнувшись от тяжести пакета, забежал в струковский подъезд. Двери подъездов у нас были деревянные и никогда не закрывались. Никакой толковой защиты от Костяна подъезд собой не представлял.

– Надо открыть, – сказал Санек и побежал к своей входной двери.

Костяну метров тридцать оставалось бежать до подъезда, и «топил» он изо всех сил. Арсен уже был внутри.

Я слышал, как Санек открыл входную дверь и затащил Арсена внутрь. Мы с Диманом спрятались за занавесками так, чтобы Костян с улицы нас в окно не увидел.

Костян остановился перед подъездом и сплюнул. Он понял, что не успел, и пошел обратно к пацанам, продолжая плеваться. Санек зашел на кухню.

– Ушел? – спросил он, и мы с Диманом кивнули.

Санек снова открыл дверь, выпустил Арсена и вернулся на кухню.

– Еле затащил его, – сказал Санек и отхлебнул чая.

Диман встал и снова налил себе в кружку холодной воды из-под крана. Я хотел сказать Диману про глистов, но не стал. У Димана мама – врач. Сама она ему все расскажет.

– Убью тебя я, сука! – раздался крик этажом выше. Мы втроем снова уставились в окно. Это был голос Арсена. Это он прокричал из окна подъезда.

Костян, который был уже в центре двора, услышал, развернулся и снова побежал в сторону нашего подъезда.

– Ой, дебил! – сказал Санек и посмотрел наверх. – Они же зароют тебя теперь.

Мы слышали, как в подъезде хлопнула чья-то входная дверь. Хоть бы это Арсен зашел домой к себе и замолк!

Костик забежал в подъезд и с топотом поднялся на наш второй этаж. Он не знал, где кто тут живет, поэтому позвонил сразу в несколько квартир, заорал матом, постоял и вышел на улицу. На его звонки в двери никто не открыл. Все жители подъезда были или на даче, или просто поняли, что это главный отморозок нашего двора бушует и лучше сидеть тихо.

– Точно Арсену не жить теперь, – сказал Диман. – Хотя я на его месте тоже не стал бы зад Костяну целовать. Особенно после того, как он тебе руку сломал.

– Не хорохорься, – сказал Санек. – Может, и стал бы.

– Ни фига. Пусть лучше в кровь нос разобьет, – ответил брату Диман.

Мой чай остыл так, что его можно было пить и не обжигаться. Я быстро «вылакал» кружку, и мы втроем вышли из кухни в коридор. Диман достал из коробки новые кроссовки, но потом передумал и надел те, что были в краске. Да, на войну лучше в старых идти, а то еще подпалишь.

– А родаки-то у вас где? – спросил я.

– На работе, – ответили пацаны.

– Так суббота же.

– А у них смена, – ответил Санек и открыл дверь.

* * *

Вообще, странно это, конечно. Позавчера Рома сажал тебя на задницу и заставлял болтать всякую фигню про твоего друга, а сегодня этот же Рома говорит тебе, как воевать против «Мадрида», а ты лишь стоишь и киваешь. Типа вы друзья такие.

Сегодня нас не будут делить на две группы. Мы всей толпой пойдем на «Мадрид» через гаражи. Никаких открытых пространств, никаких перестрелок с большого расстояния. Только все вместе и дружно, и только бой на коротком расстоянии. Увидел «мадридского» пацана, выстрелил и сразу выбил его из боя. А если не выбил, то подбежал и кулаками помог ему «выбиться».

Я, Диман и Санек решили держаться вместе. Мы спрятали в карманы шорт свои пращи и пакеты с краской. Не хватало еще, чтобы старшим наше новое оружие понравилось и они у нас его отобрали.

– Вопросы есть? – как настоящий командир спросил Костик.

– Есть! Костян! Не, ну а что все же «Париж» против нас? На хрена? – спросил кто-то из пацанов.

– Этот сука Бажов им гашиша за так надавал, вот они и против нас.

– А он что торгует, да?

– Ты только проснулся, что ли?! Он уже три года торгует.

Я толкнул локтем Санька, но Санек и без меня уже понял, в чем тут дело и почему «Париж» воюет против нас.

– Он и Дрону продает, – шепнул я Саньку. – Я даже видел. Вот урод! Пацанов наших «снаркоманивает».

Что такое гашиш, я толком не знал и не видел. Наркотик. То, чем Дрон и Костян «долбятся» и что в вену себе колют.

Мусорка уехала из двора, и взрослые все разбрелись по домам. Я видел, как несколько «парижских» пацанов завернули в «Мадрид». Значит, это все правда, и сегодня будет нам тяжело. В «Париже» пацаны были шиты не лыком. Тридцать четвертая школа их всех сделала не очень-то добрыми. Даже мелких.

– В Лётке сегодня тоже воюем, – сказал Рома. – Свисти, Дань.

Даня свистнул. Начали. Мы побежали в гаражи и засели по углам в засадах. Сегодня лучше ждать и никуда не спешить. «Мадрид» сам придет. Я успел подумать, что раз мы сегодня и в Лётке воюем, то можем там встретиться с Арсеном и Верой. Они же как раз собрались в это время соломенные кучи для клёка собирать. Блин, как бы успеть на клёк еще? Надо проиграть быстрее. Проиграть точно получится быстрее, чем выиграть.

– Мы так до утра будем сидеть, – шепнул я Саньку с Диманом.

– Ну, можешь вперед пойти, – ответил Диман. – Только получишь сразу.

– Так «Мадрид» же тоже будет сидеть и пасти нас, пока мы не вылезем из засады, – сказал я.

– Ну посмотрим.

Мы с Саньком сидели со шпонками в рогатках и ждали. Диман сидел со своим арбалетом. Впереди послышались крики и мат. Кто-то уже получил первую порцию стрел. Все наши старшие продвинулись вглубь гаражей. Малыши залезли в Лётку, а мы втроем продолжали сидеть и ждать.

– Ладно, пойдемте, – сказал Санек.

Мы встали и побежали глубже в гаражи. Сидеть и ждать оказалось скучно. Зачем тогда вообще в войне