Без времени и места - Михаил Чумалов

динозавров. А с тех пор ой сколько воды утекло. Что касается хвоста, то он и сейчас имеется в рудиментарном виде. Я бы показал, да как-то неловко… Впрочем, у вас же копчик есть. Так что сами знаете.

– Всё равно не могу вам поверить! – Ланцелот глядел на дракона, как не выучивший урок школьник у доски. – Вы же выглядите точно как человек.

– Ну не совсем, чтоб уж точно. Есть некоторые детали… Но не в этом суть. Мы, драконы, давно среди людей живём, и, что греха таить, некоторые наши предки к вашим были не вполне равнодушны. Не только деловые связи имели. Вот моя родная бабушка, царствие ей небесное, была женщиной, из ваших. Это я точно знаю. А что уж там раньше было, в глубине веков? Так что во мне и человеческая кровь течёт, а сколько, сам не знаю. Но и драконья тоже, само собой. Да вот, извольте сами убедиться. – Дракон скинул с ноги тапку и продемонстрировал Ланцелоту четырёхпалую ступню, совершенно не похожую на человеческую. Три длинных пальца оканчивались треугольными когтями, ещё один, короткий, располагался к ним под прямым углом, а между пальцами Ланцелот углядел покрытые зеленоватыми чешуйками перепонки. Точно такие лапы были у динозавров из фильма «Парк юрского периода».

– Ну как? – спросил дракон, насладившись произведённым эффектом. – Теперь поверили?

– Теперь – да, – сухо ответил Ланцелот и положил руку на эфес меча.

* * *

Цель была достигнута – враг был перед ним. И этот враг оказался не таким грозным, как думалось. Сражаться предстоит на земле, а не в небе, и это хорошо. Да и срубить одну голову куда проще, чем три. Такие мысли пронеслись в голове Ланцелота. Но священная ярость, обуревавшая его всю дорогу от города, куда-то улетучилась. Слишком уж мирными казались пейзаж вокруг, сам хозяин, да и негромкие звуки музыки, доносившиеся из дома, не настраивали на воинственный лад.

Остались, правда, чувство долга и рыцарская честь, и Ланцелот постарался придать своему голосу побольше твёрдости:

– Поверил, да. Вы – дракон. В этом нет сомнений. И поэтому я вызываю вас на поединок. Защищайтесь, если вам дорога жизнь! – И он извлёк меч из ножен.

– Знаю, знаю, – небрежно махнул рукой дракон. Казалось, он совсем не был напуган. – Я ведь тоже книжки читаю, и мне ваше имя знакомо. Как только вы представились, я понял, зачем вы здесь. Но вынужден вас разочаровать: я не смогу доставить вам такого удовольствия. Я совершенно не умею драться. – И дракон улыбнулся рыцарю простодушной улыбкой большого ребёнка.

Такой поворот окончательно выбил Ланцелота из колеи. Ему ещё не приходилось вести поединок с таким противником. Точнее говоря, ему ещё не приходилось вести поединок ни с каким противником, но то, как он себе этот поединок не раз представлял, выглядело совершенно иначе. Поэтому следующий выпад рыцаря оказался не слишком убедительным:

– Ну тогда… Тогда не обессудьте, я вынужден вас убить. – И он поднял меч над головой.

– Это маловероятно, мой друг, – парировал дракон, не двигаясь с места.

– Но почему же?! – почти с отчаянием воскликнул рыцарь.

– Ну, во-первых, вы не станете убивать безоружного. Я ведь давно живу и ваши рыцарские повадки знаю. А во-вторых, сказать по чести, меня убивать совершенно не за что. И вы это сами начинаете понимать.

«Да он просто морочит меня! Зубы заговаривает», – подумал Ланцелот, и ярость понемногу снова начала им овладевать. В сознании всплыли молитвенно воздетые руки девушек с монумента, и рыцарю почудилось, что протянуты они именно к нему. Рука, держащая меч, окрепла, голос отвердел, и Ланцелот произнес отрывисто, будто вбивая каждое слово в башку дракона:

– Есть три причины убить тебя, чудовище. И их имена – Брунхильда! Агнетта! Эльфрида! Негодяй, что ты сделал с ними? Сожрал?! Или ещё что похуже, старый педофил?

Дракон впервые привскочил с места, и глаза его полыхнули возмущённо:

– Да что вы несёте, молодой человек! Сожрал?! Да вы в своем уме?! Как у вас язык поворачивается?! Да я, если хотите знать, вегетарианец с детства. Вообще мяса не ем. А уж человечину? Бр-р! Ужас какой! Как же вас там обработали, однако… – Дракон так разгорячился, что пот выступил на его лбу. Он сел и продолжил, понемногу успокаиваясь: – А что до «остального», на что вы тут изволили намекать, так я вот что скажу. Я хоть и староват уже, но от хозяюшки, бойкой и фигуристой, может, и не отказался бы. Всё же одному скучновато. Но эти же – совсем дети! Они мне как дочки. Да не беспокойтесь вы, живы они. – Дракон прочитал вопрос в глазах рыцаря. – Живы и здоровы вполне. Вон музицируют. Да опустите вы этот дурацкий меч наконец! Он меня нервирует. – И, повернувшись в сторону дома, дракон громко позвал: – Аня! Эля! Идите сюда, поздоровайтесь с гостем.

На зов из дома выпорхнули две белокурые девицы в лёгких платьицах, предстали перед рыцарем и присели в книксен. А та, которая постарше, стрельнула из-под руки в Ланцелота лукавым, любопытствующим взглядом. Раскланявшись, они умчались прочь, и в доме раздался звонкий девичий смех.

– Извольте убедиться, что с девочками всё в порядке. Эльфрида младшая, а та, что повыше, в белом, – это Агнетта. Была ещё Брунхильда, но я её учиться отправил в университет Тюбингена. Они ведь, когда ко мне попали, читать-писать толком не умели. Сам всему выучил.

– Клянусь, я ничего не понимаю, – выдавил вконец ошарашенный Ланцелот.

– Тогда садитесь и слушайте. И бросьте вы эту привычку чуть что мечом размахивать. Он вам здесь не понадобится, лучше уберите-ка вы его в чехол.

* * *

– Когда мой дом в Синих горах разрушило оползнем, я решил подыскать себе место поспокойнее, на равнине. И однажды, увидев эту прекрасную долину, понял, что хочу встретить старость здесь, среди этих лугов и перелесков, – так начал дракон свой рассказ, но он был прерван самым неожиданным образом.

Со стуком распахнулась калитка, и чьи-то руки в железных перчатках втолкнули во двор большой мешок. В мешке что-то трепыхалось. Вслед за этим за забором раздался топот ног и звон шпор.

Ланцелот вскочил с места и кинулся из двора наружу, но увидел там только мелькавшие среди деревьев блестящие латы убегающих стражников. Они улепётывали так резво, будто собаки кусали их за пятки. Тщетно рыцарь призывал их остановиться. Куда там! Через мгновение и след стражников простыл, на тропе остались сломанные ветви и обронённый в спешке железный шлем.

Ланцелот вернулся во двор. Мешок уже был развязан, и Агнетта с Эльфридой хлопотали вокруг сидящей на