Меркьюри - Эми Джо Бернс

самого себя, только подвыцветший и нечеткий. Он был таким же черноволосым, как Бэйлор, зеленоглазым, как Шэй, и с усталым, изношенным сердцем, что было присуще лишь самому Уэйлону. Как супруг он исчез из ее жизни уже давным-давно, и Марли, любя Уэя по-прежнему, не представляла, как его вернуть.

Она любила его не потому, что в критический момент все неизменно обращались к нему. Ее чувство шло глубже того предназначения, к которому Уэя готовили с детства, и было значительней любого долга, за который он считал нужным расплатиться. Уэйлон не страдал самомнением и гордыней, чтобы не откликнуться на помощь. Марли любила его потому, что знала: в чрезвычайной ситуации, когда многие так часто считают Уэйлона настоящим героем, есть лишь один человек, к которому он может протянуть руку за поддержкой, – и это она, Марли.

Марли подошла к мужу и поступила так, как поступала всегда, принимая на себя всю его грязь и его боль.

Предыдущие события

Глава 3

Однажды в июне 1990 года Марли Уэст с матерью въехали в Меркьюри на своей бирюзовой «Акуре» с опущенными окнами и вовсю орущей магнитолой. Прибыли они из восточного Огайо, где их угораздило забыть любимую форму для запекания да карточку из видеопрокатной сети Blockbuster с пробитыми девятью дырочками из десяти. Там, куда они направлялись, не было точек этой сети ― лишь магазин автозапчастей, который попутно пополнял свои доходы, давая видеофильмы напрокат.

Они свернули с межштатной автотрассы I-80 налево, на съезд, который, минуя длинную череду кедров, привел их к одинокому светофору. Через дорогу Марли заметила троих мужчин, стоящих наверху пустого здания в двадцати с лишним футах над землей. На фоне древесных крон их силуэты смотрелись очень мужественно. В воздухе разливался запах горячей смолы и пота, и Марли подняла на своем пассажирском окне стекло. Постучала по нему неоновыми ноготками, закинула скрещенные лодыжки на «торпеду».

Обычно Марли нравилось въезжать в незнакомый городок. Разглядывать местные рекламные щиты, объявления, даже шрифт на уличных указателях ― иначе говоря, изучать любые статичные объекты, способные как-то рассказать о характере и истории города. Однако здесь, на самом отшибе Меркьюри, пока они с матерью томились перед красным сигналом светофора, единственной надписью, что довелось ей увидеть, был от руки написанный слоган на боку фургона, припаркованного перед домом с мужчинами на крыше:

«Джозеф заделает любую течь!»

«Кровельщики, ― вздохнула про себя Марли. ― Скукота какая».

Так что, когда сигнал светофора сменился зеленым, у нее не было ни малейших причин провожать взглядом в зеркале заднего вида латающих крышу мужчин.

На следующий день, покинув снятую матерью квартиру, Марли пошла прогуляться в сторону парка и посмотреть, что интересного может ей предложить такой городок, как Меркьюри. В итоге она набрела на несколько больших деревянных вывесок местных предпринимателей, где крупными белыми буквами предлагалось: «Твердая древесина для кухни», «Ротари-клуб[4]», «Джозеф и сыновья».

Еще она обнаружила, что летний воздух навевает лень, солнце неутомимо печет и что питчер на бейсбольном поле приготовился к подаче. Шел обычный любительский матч, где судья курил сигару, сплевывая темную табачную слюну перед каждым броском. Марли заняла местечко на верхнем ряду трибун. Когда объявили финальный аут, распаленные болельщики начали кричать и аплодировать, она же тем временем заметила, как на полосе вне поля обнялись два игрока. Точнее, ей поначалу показалось, что обнялись.

– Ох уж эти братья Джозефы! ― проворчал кто-то из сидевших рядом на трибуне. ― Вот ни разу не видел, чтобы кто-то дрался меж собой в одной команде, кроме них!

Вглядевшись в происходящее на поле, Марли быстро сложила одно с другим. Как раз этих Джозефов она и повстречала накануне, когда те сдирали задубевшие куски старой кровли.

Оба с черными волосами, с крепкими V-образными торсами, они сперва показались Марли близнецами, несмотря даже на то, что один был заметно крупнее другого. Тот Джозеф, что побольше (Бэйлор, как услышала она от соседних болельщиков), что-то сказал брату так тихо, что мог расслышать только тот. Второй, что помладше ― Уэйлон, ― сперва застыл на месте, и лицо у него побагровело, точно свекла. Бэйлор же тем временем потрусил прочь. Тогда Уэйлон погнался за ним, свалил и прижал к земле, пока Бэйлор не двинул ему как следует кулаком, отчего младший, на миг вскинувшись, рухнул на поле. Их товарищи по команде даже не сочли нужным вмешаться. Если, помимо бейсбола, у этих парней имелся какой-то талант, то крылся он, по всей видимости, в их крепких кулачищах.

Марли не верила своим глазам, видя, что никто и не пытается остановить драку. Народ на поле занят был тем, что собирал разбросанные бейсбольные мячи в кучу у забора. Братья, тяжело дыша, переругивались меж собой, тузя друг друга. Какой-то парнишка не старше лет десяти, сидевший на трибуне впереди, тронул мать за плечо и указал на драчунов. Та резко повернула голову, изогнула бровь. Мальчик убрал с глаз длинный белокурый локон и достал из заднего кармана книжку-раскладушку с комиксами. Потом из-за плеча скользнул взглядом по трибунам и, остановившись на Марли, как будто сказал: «Вот можете поверить, что ради этого мы сюда притащились?»

Как будто она уже сделалась частью здешнего мирка.

Марли поспешно спустилась по трибунам, готовая уже перемахнуть перегородку и разнять дерущихся, однако волевая женская рука ее внезапно удержала.

– А ну, парни! ― недовольно прикрикнула женщина. Голос ее звучал, точно фагот на низких нотах. ― Хватит.

Драка мгновенно прекратилась. Уэйлон поднялся, утирая со рта кровь, протянул брату руку. Не в это ли мелькнувшее, как молния, мгновение, когда они потянулись друг к другу, но еще не совершили рукопожатие, Марли и почувствовала, что влюбилась?

Бэйлор между тем оказался возле нее первым. Только что угощавший брата кулаками, парень подобрал биту, закинул на плечо и встретился взглядом с Марли. Взгляд у него сперва был удивленным, затем слегка встревоженным, после чего он попытался прикрыться улыбкой, в которой скорее сквозила издевка.

– Да вы у нас тут новенькая, ― сказал он с особым акцентом, будто произносил неизвестное доселе слово. Глаза его были такими ярко-голубыми!

– Возможно. ― Марли не улыбнулась ему в ответ и никак не сдвинулась со своего места возле ограждения. Мать научила ее, как важно соблюдать дистанцию и осторожность.

В Огайо, откуда она приехала, за ней некому было присматривать. Разумеется, ее предупреждали, что девчонке опасно ходить одной по улице после полуночи или садиться в машину к незнакомцу, после чего о ней никто и