Красная Поляна навсегда! Прощай, Осакаровка - София Волгина

– Не слушай его, Ваня, – вмешалась, проходящая мимо, яя София, – ребенку еще учиться и учиться, а ты его уже здесь чуть не женишь, придумал тоже, – обратилась она к Яшке. – Кому, в самом деле, не понравится наша красавица, это ведь не значит, что все собираются повести ее под венец. Да и то правда, сынок, наши девушки не смотрят на русских, им, слава Богу, хватает своих греков.

Все это яя говорила на плохом русском, и с большим акцентом. Она потому и говорила редко, что стеснялась своего языка.

– И я так думаю, яя София, – обрадовался поддержке Иван, – посмотришь на такую девушку и душа запоет, а чтобы мысли были какие неправедные, такого, крест даю, нет!

Иван взялся за калитку, дерзко обвел глазами присутствующих:

– Ну, нам пора, ребята. Слон, ты идешь?

Слон тоже попрощался. Уже в дверях, Иван дружелюбно положил руку на плечо Слона.

– Так-то, брат, ты тоже не проходишь в женихи, – сказал он с напускной грустью.

– Я то?

– Ты – то. Разве ты не армянин?

– А, что армянин, что грек – разницы нет, – ответил тот. Греки и армяне – похожие нации.

– Ну, нет, – Иван поднял палец и поднес его к своему носу, копируя манеру Самсона, – гусь свинье не товарищ, не так ли говорит яя София? – он обернулся к Арсену.

Тот смущенно улыбнулся и поддакнул:

– Правильно, правильно.

Несколько минут друзья шли, понуро опустив головы.

– Вот – те и на! – вдруг поделился своими мыслями Иван. – Еще и подумать не успел, а уже все знают…

– Что знают? – прикинулся непонятливым Слон

– Ну, что мне нравится Ирини.

– А тебе она в самом деле нравится?

– А кому она не нравится, сам же говорил…

– Вот-вот. И Мураду она нравилась. Ну а мне, по правде, другая нравится больше. Та не такая красивая, но душевная.

– Я знаю кто, – засмеялся Арсен.

– Помалкивай, тебя не спрашивают, – Слон толкнул его локтем в бок.

– Ой, ой, кто же такая? Эльпида, что ли? – вяло спросил Иван.

– А ты откуда знаешь?

– Да все знают, или догадываются.

Слон был явно удручен:

– Ничего себе: так прям все-все и знают?

– Да успокойся, кому какое дело. И вообще, что это за феодализм какой-то: жениться только на своей нации. Я вот возьму и женюсь на казашке.

Слон хохотнул.

– С тебя станется, дурак! И родится, тебе на радость, узкоглазая доченька. Арсен тоже хихикнул.

Иван вдруг остановился:

– Завтра же спрошу у Харитона, что это за дела, неужели, если я захочу жениться на гречанке, ей не позволят? Дед Самсон – пещерный человек, он рассуждает по – старому. А если это любовь? – Иван распалялся, руки его ожесточенно жестикулировали, он как бы сам с собой рассуждал.

Слон грузно шагал рядом и сопел. Разговор он воспринимал серьезно. Уже на подходе к дому Новикова сказал:

– Ну ладно, не женишься на Ирини, зато все остальное у тебя должно сложиться хорошо, ведь ты русский, а русским везде зеленая дорога, не то, что я – бедный армянин. Мне вообще труба, – он сплюнул. – Подождите меня, я посмотрю, где Серега. Пусть собаку подержит: она у него злющая.

Он ожесточенно дернул ручку калитки. Хлипкая дверца скрипнула и затем легко охнула, закрываясь за вошедшим. Захлебываясь, залаяла собака.

Минуту Иван смотрел на калитку с удивленно вздернутой бровью, подумал:

«А ведь точно, он на Эльпиду серьезные виды имеет. И молчал все время, думал никто не замечал, как он с лица меняется при виде ее? И про меня все-все знают, тоже, небось, все на лице написано, – думал он удрученно. – Эх ты, простачок!».

Иван вздохнул, повел глазами вокруг. Арсен уселся на лавку в тени молодого тополя, разморенный жарой, закрыл глаза. Саманный, низкий домик был крайним на короткой улочке, на самой окраине поселка. Иван зашел за угол и перед ним открылась бескрайняя степь, с колышущейся, высокой травой. Легкий утренний ветер дул в его сторону и было приятно вздыхать смесь степных травных запахов. Волосы на голове зашевелились под ветерком и хотелось, чтоб он подул посильнее и, чтоб запахи были погуще. Хотелось забежать подальше в степь, как часто он вместе с друзьями делал это, упасть ничком в траву и вдыхать горький запах полыни или ковыли. А еще лучше, по позднее вечером улечься и смотреть в бездонное высокое звездное небо, слушать все более оживляющийся стрекот сверчков. Иван улыбнулся, вспоминая, как несколько лет назад он с ребятами неутомимо вылавливал ящериц на залысинах степи у железной дорогой.

После проливного летнего дождя кое-где оставались засыхающие лужи, и они черпали воду ржавыми, грязными банками от консерв и заливали норки. Оттуда выползали испуганные ящерицы, и ребята с визгом азартно ловили их. Чаще всего, маленькие зеленые ящерки сбрасывали хвост (и это было зрелищем!) и исчезали. Поглазев и изрядно помучав бедных пресмыкающихся, они выпускали их. Приятные все-таки существа – эти ящерицы: элегантные и беззащитные. Спасибо, хвост можно отбросить, другой нарастет.

Иван удобно растянулся всем телом на клеверном островке спиной к ласковому утреннему солнцу. «Полежать бы так с часок…, но куда там, уже зовут, пора, брат!». Иван, вскочив, побежал к воротам.

* * *

Ирини совсем не хотела идти замуж. Сестра, понятно, замужем, она почти на пять лет старше. Кики, как раз, яркий пример того почему не надо спешить с замужеством. Как часто она заставала сестру в слезах! Сначала, та скрывала побои мужа, потом призналась. Ярости Ирини не было предела, но что она могла? Братьям категорически ничего нельзя было говорить, потому как это могло закончиться кровопролитием, да и пацанами еще были против Ильи. Втайне, Ирини составляла десятки планов, как отомстить деверю за старшую сестру. Каждый раз, после очередного избиения, ей хотелось, как минимум, взять толстую дубину, подстеречь где-нибудь в темном углу и шибануть так, чтоб не встал. Разговаривала с ним редко еле сдерживаясь, чтоб не показать свою ненависть. Так, что выходить замуж у нее не было ни малейшего желания. Абсолютно! Ей было хорошо среди своих родных и подруг. А, еще лучше было, когда вся их компания: ребята и девчата были вместе. Теперь Эльпида, Слон, Иван и Митька Харитон уехали на учебу в Караганду. Один брат Яшка остался здесь, учится на шофера. У всех начинается взрослая жизнь. И хорошо это и тревожно. Ну почему в жизни так заведено, что обязательно что-то должно меняться, обязательно надо выходить замуж? Как это: жить с мужчиной, которого