KnigkinDom.org» » »📕 Воскресший. Повесть - Алексей Николаевич Загуляев

Воскресший. Повесть - Алексей Николаевич Загуляев

Книгу Воскресший. Повесть - Алексей Николаевич Загуляев читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
это всё про овраг придумал. Ни к чему это. Я ведь в какой обиде на тебя быть могу, чтобы ты оправдывался за свой отъезд? У тебя своя жизнь – а так и должно быть, потому как у меня тоже своя. Кстати, в нашу бывшую квартиру на Невском заходила, думала о тебе что-нибудь разузнать. Видишь, хотела сама с тобой повидаться. Да не судьба. Там странная семейка такая живёт: огромная баба с маленьким мужичком и трое детишек, один ещё совсем кроха, в колыбельке. Так что обратного тебе туда хода, в случае возвращения, нет. Товарищей наших общих нигде не встречаю, они тоже испарились все, как и ты. Трецкий только через день после твоего отъезда забегал сказать, что Степана Осипенко сослали на Соловки. И отчего это на Соловки? Они же для особо опасных. Ничего мы, выходит, о Степане не знали. И тоже пропал Трецкий – ни слуху, ни духу. Ещё знаю, что профессора Ладынского от преподавания отстранили, но где он – точно сказать не могу. Вот и все новости за столько-то времени. Тебе же желаю поскорее выбираться обратно в свет, надеюсь, ты выправил уже необходимые документы. И не хворай, береги себя. Прощай, друг мой. Твоя Вера.»

Твоя Вера… И не его уж вовсе, но отчего-то тепло так и разлилось по всему телу. И вроде как расстроиться должен, ждал-то от неё, если признаться, совсем другого. Но странным образом ощутил радость оттого, что у Веры всё хорошо. Она счастлива – и этого её счастья уже и ему довольно. За эти несколько месяцев, что он провёл здесь, характер его словно бы закалился и душа окрепла. Антон чувствовал это всякий раз, когда случались какие-нибудь невзгоды (а в приходе они случались чаще, чем где-либо). Разговоры с отцом Анатолием углубили его веру, а собственные размышления по крупицам вычленяли самое ценное из того, что преподносила ему жизнь. Документы он и в самом деле сумел выправить, помогли знакомые профессора из Политехнического. И отпуск ему академический оформили, формально – по поводу подготовки к защите кандидатской. Хоть и нелегко было достать необходимую литературу, но и здесь добрые люди помогли – худо-бедно на диссертацию источников набралось. Денег немного тоже скопить получилось, но только на дорогу до Петрограда и чтобы за комнату какую-нибудь из дешёвых на месяц вперёд заплатить. Так что всё было готово к долгожданному возвращению Антона домой.

На подоконник у окна прилетел голубь и стал ворковать, танцуя и раздувая зоб. Антон пошарил по карманам, нашёл вчерашний ещё кусок хлеба, почти зачерствевший, и покрошил птице. Зимой трапезную облюбовала пара сизых голубей и уже успела сделать четыре кладки, по два яйца в каждой. Из четырёх яичек вылупились птенцы, старшие из которых уже готовы были помериться силами со своим папой. В годы революции и гражданской все голуби исчезли из городов – то ли их стали есть, то ли сами они поумирали от голоду, не кормленные на пустующих и заваленных баррикадами площадях. А теперь словно бы выходили из подполья, и люди искренне радовались их появлению. Пришлось дать всем имена: папу назвали Лесей (от слова «лесовичок», потому как поначалу думали, что к ним прилетел умирать старый голубь, оказавшийся в итоге вовсе не старым да ещё и смышлёным – сумел и подругу сюда привести и гнездо обустроить), маме дали имя Чернышка, а деткам – Буля, Боба, Биба и Буба. К сожалению, Биба родился больным, и, сколько ни пытались Антон с отцом Анатолием его выходить, он всё-таки на ноги встать не смог. Делили с голубями скудную пищу, добывать которую приходилось ремонтом печек, рытьём колодцев и заточкою затупившихся инструментов. Ещё в феврале секретной комиссии во главе с Троцким было поручено разработать и провести кампанию по изъятию всех церковных ценностей повсеместно, якобы ради помощи голодающим Поволжья. Возможно, где-то в Петрограде или Москве ещё было что изымать, но провинциальные приходы давно уже не имели ничего, кроме проблем. В Петрограде недовольные произволом стали организовывать бунты, на что власти отреагировали самым жестоким образом. А в Шуе протестующих даже расстреляли из пулемёта. Летом намечался большой судебный процесс, позже названный «Петроградским». Внутри церковной верхушки тоже назрел раскол: одни пытались отстоять жалкие остатки своего былого духовного авторитета, другие же, как, например, священник Красницкий, не боялись Бога выступить в качестве обвинителей по наспех сфабрикованному «петроградскому» делу. Церковь, как организм, пыталась выжить в экстремальных условиях и инспирировала неокрепшие души идти ради этого на компромисс пусть даже и с сатаной. Оставшиеся в малом числе прихожане сами испытывали недостаток, и хотя старались помочь отцу Анатолию – кто яичками, кто молоком козьим, – тот всячески пытался сдерживать их от таких благородных порывов.

Как раз сейчас он и вошёл в трапезную, неся на коромысле вёдра с родниковой водой.

– Сейчас самоварчик поставлю, Антон Сергеевич. Позавтракаем покрепче, да пора в путь, как и договаривались. В лесу ещё снежно в теньке, но земля отмокла. До Пасхи надо успеть.

Когда самовар поспел, игумен взял на руки больного голубя и сел за стол. Биба был уже почти неподвижен. Отец Анатолий осторожно поглаживал его по головке и с каждой минутой делался всё мрачнее. Голубь только закрывал глаза и будто морщился от непрекращающейся боли. На столе исходил паром стакан с горячим чаем. Антон внимательно вглядывался в лицо игумена, стараясь угадать его печальные мысли. Вертя в пальцах пожелтевший от времени кусок сахара, Антон так и не решился его съесть, выпив пустой, заваренный на зверобое, чай.

Видимо, сумев наконец сформировать как-то свои мысли, отец Анатолий прервал затянувшееся молчание:

– Я вам так скажу, Антон Сергеевич. Русская Идея, которая с большой буквы, когда-нибудь Россию и сгубит. Ибо нет той глубины понимания её у людей, которую вкладывал в неё тот же, скажем, Достоевский. Когда эти бесноватые захватили власть и стали проповедовать свою ложь, я содрогался до глубины, видя, как добрые, казалось бы, люди, которых я хорошо знал, превращаются в душевнобольных. Словно и в них вселялся какой-то бес, выворачивая их ум наизнанку. В самом страшном сне я не мог такого представить… Да и до сих пор с трудом во всё это верится. Мудрые люди предостерегали о том, что Русская Идея, превращённая в национально-культурную спесь, может совершенно сгубить Россию. И похоже, что она Россию всё ж таки и сгубила, и даже раньше, чем смогла оформиться в русское избранничество, как в полноценное извращённое движение. Может, оно, конечно, так даже и лучше, потому как незрелый ум может натворить много бед, поверхностно восприняв существо своей миссии. Но какова плата, Антон Сергеевич! Какова плата! Во мгновение испарилось всё: ценность человеческой жизни, любовь, сочувствие… Да что там… Сама вера исчезла! «Не убий», «не укради», «не лжесвидетельствуй», – отныне всё это пустые слова. Я даже боюсь, что пустыми они были для многих и те две тысячи лет, что отделили нас от человека-Христа. Как легко оказалось подменить истинную веру самыми простыми вещами, вещами, так сказать, почти бытовыми: обещанием земли и фабрик, обещанием мира ценою убийства тысяч. Да нужен ли такой мир, в котором все будут ходить шеренгами по костям своих братьев?! Не приведи Бог, чтобы когда-нибудь эта Русская Идея снова воскресла. Не могу себе представить такого времени, когда она может быть понята народом верно. Воскреснув однажды, она уже точно Россию погубит, раз и навсегда… Вот всё кажется мне, – после некоторой паузы продолжил он, – что всё это какое-то дикое недоразумение. Минутное помешательство. Будто проснусь завтра – и всё встанет на свои правильные места… Но чувствую, как скукожилась внутри душа моя, почти не в силах открыть глаза. И понимаю – не минутное это. В бескрайнюю чёрную бездну боится прозреть душа. Вот и скукожилась, вот и закрыла глаза… Впрочем… Что ж это я так раскис-то с утра. Мне ли не знать, Антон Сергеевич, что пути Господа неисповедимы. И мне ли не верить в чудо и не ждать его в любую минуту.

Отец Анатолий допил чай, встал и отнёс голубя в лукошко, устланное сухой травой и стареньким льняным полотенцем.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Перейти на страницу:
Отзывы - 0

Прочитали книгу? Предлагаем вам поделится своим отзывом от прочитанного(прослушанного)! Ваш отзыв будет полезен читателям, которые еще только собираются познакомиться с произведением.


Уважаемые читатели, слушатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор knigkindom.ru.


Партнер

Новые отзывы

  1. Гость Алина Гость Алина30 июнь 09:45 Книга интересная, как и большинство произведений Н. Свечина ( все не читала).. Не понравилось начало: Зачем постоянно... Мертвый остров - Николай Свечин
  2. Гость Татьяна Гость Татьяна30 июнь 08:13 Спасибо.  Интересно ... Дерзкий - Мария Зайцева
  3. Лена Субботина Лена Субботина28 июнь 18:28 Книга понравилась, понемногу втягиваешься в повествование,  читается легко, сюжет   интересный... Лихоимка - Надежда Храмушина
Все комметарии
Новое в блоге