Вальс душ - Бернард Вербер

class="p1">– Я? Кажется, это очевидно. Я – библиотечный ангел. Здесь можно выбирать свой облик. Я постоянно его меняла, пока не впечатлилась недавно картинами эпохи Возрождения. Тебе нравится?

– Более чем!

– Благодарю. Есть одно неудобство – уход. Ты не понаслышке знаешь, сколько мороки с длинными волосами: мой их, суши, причесывай. А тут еще сотни перышек, изволь их приглаживать… Иногда я думаю, не промахнулась ли с размером крыльев. Как ты думаешь, они не великоваты?

– Вы – само совершенство. Кем вы были до того, как стать ангелом?

– Я была смертной… Ты – одна из немногих, кто обо мне слыхал.

– Мы были знакомы?

– Нет, но мое имя звучало в одной из твоих жизней… Я была той, кто сто двадцать тысяч лет назад приручил огонь.

– Это значит, что вы – моя бабушка! – удивляется дух Эжени. – Вернее, бабушка Пус.

Ангел-библиотекарь весело смеется:

– Твой отец был, наверное, одним из первых сказителей у людей, но при этом и одним из первых фальсификаторов. Да, я первая, кому хватило храбрости поднять горящую ветку, но я ему не мать, я его прапрабабка. Между отцом Пус и мной прошло не меньше четырех поколений. Твой отец прибег к упрощению, чтобы не усложнять свой рассказ…

Она делает заговорщический жест:

– Между нами говоря, тот, кто рассказывает, формирует официальную версию… Кстати, само слово «предыстория» означает, что интерес к прошлому существует с тех пор, как человек начал рассказывать истории. Так первые версии стали официальными, которые трудно ставить под сомнение. Как говорят у нас здесь, «все мы пленники нашей собственной легенды».

Кажется, библиотечный ангел погрузился в собственные воспоминания.

– Как вас зовут? – спрашивает ее Эжени.

– Мать назвала меня Третьей, потому что я была ее третьим ребенком, а двое других умерли. Можешь называть меня так. А главное, можешь ко мне обращаться на «ты». Мы в Библиотеке Акаши не следуем формальностям. Спрашивай дальше.

Для Эжени барьер обращения на «вы» пока что непреодолим.

– Как вы получили назначение сюда?

– Архангелы сочли мой вклад в эволюцию человечества достаточно важным, чтобы посчитать меня достойной освобождения от долга возрождаться во плоти. Как и у тебя, мой балл души превысил 6.

– Первая жизнь – и бинго, жизнь удалась? – спрашивает ангела рыжая гостья.

– Мне предложили на выбор место в небесной канцелярии или возвращение на Землю в роли «посвященной», для помощи другим. Я выбрала первое. Мне предложили этот пост, «библиотечный ангел» – его официальное название. – Ангел мило хихикает. – Ты будешь смеяться: сначала здесь собирали устные рассказы о прожитых жизнях, используя в качестве носителей… попугаев!

Эжени силится вообразить гигантский вольер, где о человеческих жизнях рассказывают птицы.

– Потом, отчасти, кстати, благодаря тебе, возникла письменность, и с ней возможность записывать знания. Все стало куда интереснее. Мы перешли к свиткам дубленой кожи со строчками мелких рисунков.

Библиотечный ангел слегка расправляет крылья:

– Архивирование жизней следовало за эволюцией письменности: здесь и клинопись на глиняных табличках, и иероглифы на папирусе, и кодексы – толстые тетради из скрепленных пергаментных страниц. Постепенно мы перешли к книгам со страницами на латыни, выстроенной в строки, которые читаются слева направо.

– Можно мне взглянуть на древние носители? На попугаев?

– Увы, нет. Для упрощения задачи все жизни теперь унифицированы до листов формата А4 в картонных переплетах.

Эжени слышит шаги. Оглянувшись, она видит других посетителей.

– Это кто?

– Те, кто знает о существовании этого места и дает себе труд сюда попасть. Гляди, некоторых легко узнать по одежке: это тибетские монахи, индейские шаманы, йоги, монахи-дзен, кружащиеся дервиши, христианские монахи, раввины-каббалисты, африканские марабу, колдуны из австралийских аборигенов, а еще простые медитирующие со всего мира, узнавшие, что здесь можно оказаться через практику астральных странствий.

– Кажется, я вижу и других библиотечных ангелов, – говорит Эжени. – Вы здесь не единственная сотрудница?

Третья складывает крылья:

– Нас целая сотня. Но большинство библиотечных ангелов сейчас в проекционном зале, смотрят футбол, кубок Южной Америки, матч Бразилия – Аргентина. Кажется, это матч года. Но лично я никогда не понимала, что интересного в беготне за мячом и в забивании его в сетку. Это всегда казалось мне немного… нелепым. Но другие здешние ангелы, что мужчины, что женщины, обожают это зрелище. Такой матч они ни за что не пропустят.

Их разговор прерывает шум множества крыльев.

– Чу, явились! Наверное, кончился матч. Коллеги возвращаются, – говорит Третья.

Эжени кажется, что к ним приближается птичья стая. Некоторые опускаются рядом с ними. Все они похожи на Третью.

– Как видишь, мы здесь тоже жертвы моды. Но вряд ли она задержится. Обычно раз в двадцать лет кто-нибудь предлагает новый стиль. Бывает, его заимствуют с картин, бывает, из кинофильмов и сериалов. Здесь любят приодеться.

Некоторые крылатые создания приветствуют Третью жестами, та отвечает им тем же.

– Ангелы бывают не только библиотекарями. К книгам обращаются порой и некоторые другие члены небесной канцелярии.

– Архангелы-судьи? – спрашивает Эжени, следя за снующими между полками ангелами.

– Конечно. Мы с азартом наблюдаем за судьбами, это заменяет нам телесериалы. Я раз за разом восклицаю: «Невероятно! Как они умудрились снова меня удивить?» Многие ангелы и архангелы – фанаты некоторых жизней. Это тем более пикантно, что мы знаем, кто кем был в прошлых жизнях и кто кем стал в теперешних…

– Может, приведете какой-нибудь неожиданный пример? – просит Эжени.

Библиотечный ангел задумывается:

– Сейчас… Вот, пожалуйста: знаешь, чьей реинкарнацией был Христофор Колумб? Эрика Рыжего, первым приплывшего на американский континент примерно в тысячном году! Вот почему чутье всегда ему подсказывало, что на западе лежит неведомый континент.

– Неплохо! – радуется Эжени. – Хочу еще!

Третья подмигивает:

– Шампольон, расшифровавший текст Розетского камня, что позволило понять египетские иероглифы, был тем самым писцом, который выгравировал надпись на этом камне за две тысячи лет до этого.

– Класс!

Ангел продолжает, поощряемый ее реакцией:

– Наполеон – реинкарнация Гая Юлия Цезаря. Леди Диана – Марии-Антуанетты.

– Потрясающе…

Две женщины гуляют по коридорам библиотеки. После этих занятных откровений Эжени почему-то почувствовала облегчение и теперь без стеснения обращается к своей крылатой собеседнице на «ты».

– Можешь объяснить, как здесь все устроено?

– Ты видела, что у нас здесь две зоны. Первая – нижний город-диск, где мы с тобой сейчас находимся, он соответствует прошлому. В здешних книгах рассказывается о жизнях людей, уже рождавшихся и умиравших на Земле. Всего набирается восемьдесят миллиардов душ.

– Миллиарды книг?!

– Здесь фигурируют даже те, кто умер вскоре после рождения. Треть людей умерли, не дожив до года. Если ты внимательно приглядишься, то увидишь, что во многих книгах всего по несколько страниц.

– По какому принципу они расставлены?

– По спирали: